Аннемари и капитан - Карл Векен

— Чепуха! — рассмеялся Ханнес. — Мальчонка как мальчонка!

— Да я-то, собственно… — лицо Карла выразило сомнение.

У Вальтера перехватило дыхание. Он глядел на Карла с виноватой улыбкой.

— Хорошо, мы можем туда заехать, — небрежно сказал Ханнес, — но вообще-то обычная мальчишеская выходка… Представь себе — твой парень выкинул такую штуку. Хотел бы ты, чтобы полиция, школа, соседи… Мы ведь тоже мальчишками были не ангелы с крылышками!

— Да я-то что! И какое, в конце концов, до этого дело полиции. Пусть себе покупает футбольный мяч! Будем надеяться, он не обвёл нас вокруг пальца.

— Да что вы! — взмолился Вальтер. — Я приду к вам в гости в Берлине.

Он записал адреса обоих шофёров.

— По-моему, он говорит правду, — твёрдо сказал Ханнес.

Во время заправки Вальтеру ещё раз удалось поговорить с Ханнесом с глазу на глаз.

— Ну, всё в порядке, — шепнул Вальтер.

— Да, Карл парень неплохой, только он боится. Немало людей стало нацистами из трусости. Из трусости и ещё оттого, что им думать лень… А теперь слушай внимательно. Ты должен сделать всё, чтобы в Праге тебя свели с немецкими коммунистами.

— А разве в Праге есть немецкие коммунисты?

— Да, многие эмигранты живут в Праге. У них налажена связь с нашими товарищами в Германии. Они им помогают. Обо всём этом ты там узнаешь.

— А как мне добраться от Дрездена до Праги?

— Деньги у тебя есть?

Вальтер показал свои восемь марок. Ханнес сунул ему в карман ещё десять марок, чтобы он доехал до. Праги, не думая, где бы раздобыть денег. Потом они быстро обсудили путь в Прагу.

— Ты не волнуйся, на носу у тебя не написано, кто ты такой, — сказал под конец Ханнес.

Они снова сели втроём в машину. И вот они уже едут по улицам Дрездена.

Какой красивый город!

— Хорошо вот так быть шофёром, — сказал Вальтер.

Оба его спутника усмехнулись и кивнули.

Вальтер с удивлением глядел на старинные церкви и прекрасные дворцы, но мысли его всё равно были далеко. Он думал о родителях, о Берлине, об Уши. Он искоса поглядывал на Ханнеса и Карла. Его вновь охватило чувство одиночества. Что ждёт его на чужбине?

— Вон, гляди, Эльба течёт, — сказал Ханнес.

Вальтер впервые увидел эту могучую широкую реку.

Ханнес остановил машину:

— Вокзал.

Они позавтракали. Потом весело попрощались.

— Привет бабушке! — смеясь, сказал Ханнес и подмигнул Вальтеру; тот понял, кому он просил передать привет в Праге.

— Ещё раз поймаем — отправим в полицию, — пригрозил Карл не то всерьёз, не то в шутку.

— Теперь я учёный, — сказал Вальтер, — больше не попадусь!

Все рассмеялись.

— Спасибо за мяч! — сказал Вальтер. — У богатых ребят всё есть, а нам вот так приходится…

Они пожали друг другу руки. Оба шофёра сели в кабину и уехали. Вальтер глядел вслед машине, пока она не скрылась из виду. Потом медленно побрёл в здание вокзала. Стрелки на больших вокзальных часах показывали восемь.

Как раз в это время в Берлине, в районе Нойкёльна, к директору школы явились два господина в штатском и спросили про ученика Вальтера Штайнера. Они предъявили свои книжечки, на которых было написано: «Сотрудник гестапо».

— Вальтер Штайнер учится в седьмом классе. Один из наших лучших учеников. Он что-нибудь натворил?

— Он сам — нет. Но его родители арестованы. Тяжёлое преступление. Мы пришли за мальчиком.

Директор испугался. Он повёл сотрудников гестапо в седьмой класс. Учитель Паппендиф щёлкнул каблуками.

— Вальтер Штайнер сегодня отсутствует.

— Где же этот сорванец? Сообщите нам срочно по телефону, как только он появится. Его родители — коммунисты, очень опасные. Необходимо направить его в приют Для сирот, чтобы воспитать из него порядочного немца.

— Коммунисты? — испугался учитель Паппендиф. — Да, да, он ведь всегда разговаривал с этой еврейской девчонкой! Сегодня же я сам лично её допрошу. Правительству пора, наконец, покончить с этими евреями! — Паппендиф вытянул руку вверх: — Хайль Гитлер!

Директор школы глядел вслед гестаповцам, качая головой.

— Такой умный, одарённый мальчик! Где же он скрывается?

В ту самую минуту, когда гестаповцы вышли из школы, Вальтер сел в поезд, который должен был довезти его до границы.

«На носу у меня не написано, кто я такой», — повторял про себя Вальтер всё снова и снова. И всё-таки его каждый раз охватывал страх, когда он видел коричневую нацистскую форму.

«Спохватились ли они там, в Берлине, что я удрал?»

Он с недоверием разглядывал своих спутников. На следующей остановке после Дрездена в вагон вошёл отряд «Юных гитлеровцев». Вальтер глядел в окно. Ребята были в весёлом настроении, болтали, пели песни. Вальтер напевал вместе с ними вполголоса знакомые мелодии. Но вдруг он замолчал.

«Юные гитлеровцы» запели:

…Сегодня Германия наша,А завтра, а завтра — весь мир!..

«Чёрта с два!» — с ненавистью подумал Вальтер.

Ему вспомнились слова: «…война, которую готовят эти бандиты».

Эти ребята были такие же, как и он. Наверняка они думали бы по-другому, если бы у них забрали отца и мать. Они и понятия не имеют о том, что творится вокруг них.

— Саксонская Швейцария!

Ребята стали вылезать из вагона.

Вальтер с изумлением смотрел на высоченные скалистые горы.

Так он представлял себе Альпы. Какой-то приветливый пассажир стал называть ему горы:

— Вон там — Бастай, а вон — Кёнигштайн!

Вальтер никогда раньше не видел гор.

— Шандау! Курорт Шандау!

Вальтер направился вместе с толпой к выходу. Он примкнул к группе экскурсантов.

«Поменьше спрашивать, — говорил ему Ханнес. — Ни с кем не встречаться взглядом».

Вальтер понял из разговоров туристов одно: он на верном пути.

— Вон там уже чешская территория, — сказал какой-то человек своим спутникам.

Вдоль Эльбы тянулось шоссе. Крутые горы за ним взмывали ввысь. Вальтер шёл всё дальше и дальше. Его словно лихорадило.

Он заставил себя смотреть на Эльбу, блестевшую на солнце. Он разглядывал пароходы — так же, как и другие путешественники.

— До границы уже недалеко, — сказала какая-то женщина, обращаясь к девочке.

Вальтер отделился от толпы. Одно мгновение он ещё любовался красотой горного леса.

«Спокойно иди вперёд, — советовал ему Ханнес. — Если тебя задержат, говори, что тут, недалеко, в гостинице ты должен встретиться со своим классом». Это был хороший совет. Вальтер видел здесь много школьников, они бродили со своими учителями по пограничной полосе. Чешские пограничники смотрели на это сквозь пальцы.

Ему хотелось пить, он вспотел. Да и устал тоже. В гостинице у самой границы он выпил сельтерской воды.

Может, поесть чего-нибудь? Под ложечкой сосало от голода. Но он отказался от этой мысли. Сперва перебраться на ту сторону!

Да! Вот что ещё надо сделать, пока он не перешёл границу — послать письмо Уши.

«Дорогая Уши! — писал Вальтер на обороте открытки с видом горного хребта. — Через несколько минут я буду уже не в Германии, но я всё равно хочу остаться немецким мальчиком и навсегда твоим другом.

Всё это чуть не провалилось. Но мне помог один хороший человек. Я никогда тебя не забуду. До встречи в Берлине».

Вальтер опустил открытку в почтовый ящик. На душе у него было горько. Какая-то женщина, тоже бросившая письмо в ящик, спросила его с улыбкой:

— Наверно, маме письмо отправил?

Вальтер промолчал. Только взглянул на неё. Глаза его наполнились слезами. Он поскорее отошёл, так ничего и не ответив.

«Может быть, его мать больна», — подумала женщина.

Вальтеру было очень грустно. Все вокруг радовались, глядя на горы, леса, на яркий солнечный свет. А он?..

С ненавистью посмотрел он на пограничный столб со свастикой и поспешил дальше.

Красно-бело-синий флаг Чехословацкой республики приветствовал Вальтера. Он оглянулся назад: да, он уже в другой стране. Впервые в жизни. Странное чувство… А какие удивительные мысли приходили ему в голову!.. Граница — это, оказывается, не линия, как на карте. Даже не замечаешь, что ты уже на другой стороне. В первом же чешском доме Вальтер увидел перед одним окном зелёный «игрушечный сад». Ему сразу вспомнился недавно сколоченный «сад» в Нойкёльне — доска с загородкой. Какое счастье, что он ещё не был покрашен! А то бы никогда ему не спастись!

Что теперь сталось с этой доской? Мать тогда так радовалась…

Возле большой ели Вальтер ещё раз остановился. Но потом пошёл дальше, не оглядываясь. В первой встретившейся ему лавке он купил хлеба, колбасы, сыра и поменял свои деньги на чешские кроны, как советовал ему Ханнес. Продавец говорил по-немецки. Он рассказал Вальтеру, как пройти к вокзалу.