Братва: Век свободы не видать - Евгений Монах

В кабинет-будуар Мари заказал, как обычно, пиво «Монарх». И вовсе не из-за того, что слишком падок на аристократично-благородные названия, а просто потому лишь, что «монарх» и «Монах» приятно созвучны между собой. Братья-близнецы, можно сказать.

Взбодрившись изящным вкусовым дуэтом пива с сочной красной горбушей, решил перед разговором с провинившимися проститутками сперва удовлетворить любовную потребность с красотулькой Мари. Очень даже благоразумно поступил, так как отлично осознавал свою безоглядно-ярую приверженность к прелестям женского пола и вполне мог не устоять перед профессиональными жрицами секса. А капризная Мари — девушка весьма ревнивая, а может, впрочем, просто таковой старательно притворяется, желая потрафить моему мужскому самолюбию. Наивно-глупая девчонка в таком случае.

Супербдительный Цыпа сторожил, как всегда, кабинет с той стороны двери, и потому кувыркались мы с зеленоглазкой на постельном поле без всяких неожиданных помех.

Опытная стриптизерка мило и без особых затей закончила секс-сеанс в той же оригинально-бесхитростной позе, в которой привычно завершает свое зажигательное шоу в зале моего клуба. Я, естественно, не возражал — к коленно-локтевой позиции, признаться, отношусь более чем положительно. Тем паче, что у моей постоянной партнерши тонко-гибкая талия резко переходит в такую широкую, соблазнительно ядреную попочку.

Закурив «родопину», несколько минут позволил себе расслабленно поваляться на низкой софе, любуясь весьма довольной, молодо-свежей мордашкой подруги, не сводящей с меня благодарного взгляда ухоженной сытой кошечки. Оно и понятно — по натуре я вовсе не эгоист и запостоянку стараюсь доставить партнерше удовольствия в несколько раз больше, чем получаю лично сам. То бишь на каждый мой оргазм приходится как минимум два женских. В половом вопросе я самоотверженно-самозабвенный филантроп, короче. Как и все, впрочем, по-настоящему культурные и правильно воспитанные люди.

Вызвав Цыпу с его боевого поста в коридоре, велел по-быстрому доставить ко мне двух скандалисток. Днем обычно все кадровые девчонки из «Кента» сшиваются в клубе «У Мари», чтоб быть под рукой при надобности. Такая у нас железная постанова, а то начнут работать «бабочки» налево, на свой карман, и нанесут процветанию фирмы существенный финансовый урон, лишив законного процента. Ненадежный ведь контингент эти проститутки — уж лучше пусть будут постоянно на глазах. Так мне значительно покойней на душе.

Цыпленок не заставил слишком долго себя дожидаться, уже через пяток минут втолкнул в комнату двух молодых симпатичных самок в одинаковых мини-юбках. Масть, впрочем, у проституток оказалась разная — одна девка была солнечно-рыжей, а другая — жгучей брюнеткой, хотя лицо ее напоминало не азиатский, а скорее европейский тип.

— Алена и Вероника, — представил Цыпа оскандалившиеся кадры нашего спецконтингента.

Неловко потоптавшись у двери, девчонки, повинуясь моему приглашающему жесту, примостились рядышком на краю уже застеленной софы, не сводя с меня забавно расширенных, испуганных глаз. Я, как хозяин положения, гордо восседал на единственном стуле с гнутой спинкой в виде короны.

— Ну и как это прикажешь понимать, милашка? — обратился я в первую очередь к рыженькой Алене. — Наш «Кент» — весьма приличное заведение, а не зачуханный бордель, между прочим! Вы же в нем натуральный дебош давеча устроили. Хипиш из-за какого-то фраера то бишь. Давай-ка, крошка, досконально поясни ситуацию. Рассказывай!

Девка встрепенулась, как курица на насесте, и визгливым дискантом начала оправдываться:

— А почему Верка, шалава, мою постоянную клиентуру нахально клеит?! Будто у нее своих хахалей нет! Жадюга оборзевшая, вот она кто!

— Заткнись в тряпочку, родная, — мягко перекрыл я мерзкую словесную клоаку. — Хочу для объективности послушать сейчас другую сторону. Противную то бишь. — Невольно усмехнулся своему тонкому, чисто английскому юмору. Талант литератора из меня частенько буквально так и прет, признаюсь без лишней скромности.

Но никто из присутствующих каламбура не заметил и не оценил, как обычно. Ни один индивид даже краешком губ не улыбнулся. Боже, с какими недалекими, плоскомыслящими людьми приходится мне работать! Ну и наплевать на них с высокой крыши, пусть и дальше продолжают бултыхаться в личном невежестве, очевидных вещей не в силах грамотно уразуметь своими куцыми умишками.

Пришлось срочно закурить, чтоб загасить искренние раздражение и разочарование.

— Ни на грош не верьте Ленке, все она врет! — подала приятный бархатный голосок брюнетка. Лицо ее было покрыто густым слоем макияжа, но и он не сумел скрыть явно юного возраста Вероники. По ходу, сопернице Алены лет семнадцать, не больше. Хотя, может, она просто не пьет, не курит, а потребляет исключительно молочно-кислые продукты питания и часто бывает на свежем воздухе. И все одно она никак не могла успеть перешагнуть двадцатилетний рубеж. Глаз у меня на такие вещи весьма наметанный, в натуре.

— А зачем ей понадобилось врать? — полюбопытствовал я, выпуская изо рта довольно симпатичное голубенькое дымовое колечко. Правда, оно очень скоро и бесследно растаяло в пространстве, впрочем, как и все красивое в нашей малопривлекательной и забубенной жизни. Диалектический материализм — никуда не денешься. Привычный маразм гадского человеческого бытия, короче.

— Из бабской зависти врет! — убежденно пояснила Вероника, сверкнув на подругу по постельному ремеслу ореховыми глазами. — Я с Евгением Васильевичем уже второй месяц регулярно интимно встречаюсь, а Ленка переспала с ним всего-то несколько раз! Правда-правда! Я к нему не как к простому клиенту отношусь, а всерьез! Готова без всякого денежного стимула с ним встречаться. Разрешите, Евгений Михайлович? В качестве исключения.

— Как так? — Я даже слегка опешил от такого совершенно неожиданного поворота. — У вас любовь, что ли?

— Она самая! — уверенно тряхнула профессионально уложенными черными кудряшками явно сбрендившая на женских книжных романах Вероника. — Ни гроша не хочу с него брать!

— Но ведь, кажется, твое имя не Джульетта, а его не Ромео кличут? — попытался я перевести разговор на шутливый лад. — Да и убытки валютные от такой неслыханной благотворительности меня, признаться, почему-то весьма мало радуют.

— Меня Вероника зовут, точнее — Вера, а друга Евгением Васильевичем, — обиженно поджала свои чудные пухлые губки юная брюнетка.

— Кто такой этот мой тезка?! Новый Казанова или Дон Жуан? — повернулся я к Цыпе, намертво застывшему у дверей с широко расставленными ногами — навроде чернорубашечника-охранника в резиденции Гитлера или Мюллера. Я в кино таких часто видал. В «Семнадцати мгновениях весны», к примеру.

— Да нет! — пренебрежительно выпятил нижнюю губу мой верный телохранитель и соратник. — Не похож! Обыкновенный замухрышка-коммерсант, с животиком, как у дистрофика, и почти лысый. Мухлюет с оргтехникой, кажись. С компьютерами разными.

— Внешность бывает очень обманчива, — напомнил я наивному Цыпленку сей довольно доказанный факт. — Людовик Четырнадцатый тоже на богатыря совсем не смахивал, а трахал все, что шевелится, как говорится. Знатный был бабник. Я сам об этом в одной книженции читал. В натуре!

— Все французишки известные сердцееды. Потому как лэком с женщинами занимаются, — кивнул Цыпа, гранитно затвердев лицом и снова принимая «мертвую» стойку у дверей.

— Ничем таким он не занимается! — вмешалась в мужской базар Вероника, явно сильно оскорбившись за своего лысого любовника. — Правда! Хоть у Ленки спросите!

— Минет Евгений Васильевич уважает, а лэк — нет. Эгоист, как и большинство мужиков! — вставила свое веское слово опытная Алена. — И никогда не доплачивает, как ты ни старайся его ублажить всячески! Двести баксов за всю ночь — и гуляй, Вася!

— Ясно, — усмехнулся я. — Чем же он тебя взял, глупая Вероника?

— Уважением, добротой и искренностью, — не задумываясь, отрапортовала черноволосая идиотка. — А убытков у вас ни гроша не будет, не переживайте! Если желаете, я из своего кармана за каждое свидание с Евгением Васильевичем могу фирме отстегивать!

Я чуть было не поперхнулся сигаретным дымом, уязвленный, признаться, до самых глубин души.

— Ты чего себе вообразила?! — Я даже и не пытался скрыть штормовой волны возмущения в голосе. — Чтоб Монах отбирал личные накопления девчонок? Да ни в жизнь, дура! Хочешь трахаться с каким-то лысым обжорой бесплатно — черт с тобой, пожалуйста! Да на здоровье, хоть до полного посинения! В натуре, с кем работать приходится — одни законченные кретины вокруг!!

Заметив, что Цыпа тут же насупился, как мышь на крупу, я счел нужным слегка шлифануть базар:

— Мужской контингент фирмы в виду не имею!