Наслаждение и боль - Барбара Делински

Выйдя из-под крытого навеса, Аманда пересекла покрытую зеленым ковром травы лужайку, ужом проскользнула между колючих кустов можжевельника и ветками тиса, после чего пробралась через сосновую рощицу, отделявшую их участок от участка Лэнгов. Дурманящий аромат влажной земли и сосновой хвои, особенно сильный здесь, окутал ее, точно облаком, и у Аманды сразу же закружилась голова. Может быть, оттого, что она прошлась — или на нее подействовала возможность хоть ненадолго избавиться от гнетущей атмосферы дома, — как бы там ни было, боль внизу живота почти исчезла. И к тому времени как Аманда подошла к дому, она почти успокоилась.

Поднявшись по ступенькам, она уже подняла руку, чтобы постучать, но тут дверь распахнулась, и Аманда едва успела отскочить в сторону.

Эллисон Лэнг, девчушка лет четырнадцати — сплошные руки, ноги и облако развевающихся черных, как у цыганки, волос — кубарем скатилась по ступенькам.

— Простите, — фыркнула она, задыхаясь от смеха.

Аманда ухватилась за дверь, чтобы та не стукнула ее по носу.

— Все в порядке?

Эллисон, не оглядываясь, вприпрыжку понеслась через лужайку.

— Да, все отлично. Простите, некогда. Джорди позвонил, у бедняги полный завал с алгеброй! — Все это она прокричала, уже перебираясь через живую изгородь на участок Коттеров.

Джорди Коттер был старшим сыном Карен и Ли. Они с Эллисон были не разлей вода чуть ли не с первого класса. Теперь оба уже учились в старших классах, и хотя Эллисон была на целый год младше и почти на целый дюйм выше и к тому же училась на порядок лучше, чем Джорди, они с ним были по-прежнему очень близки.

Аманде очень нравилась Эллисон — ласковая, воспитанная и к тому же на редкость открытая и дружелюбная для своего возраста. Вот Джорди — тот был на редкость крепким орешком.

— Я бы вышел к тебе, — крикнул ей Расс откуда-то из глубины кухни, — но этот соус нужно постоянно помешивать. — Расс, высокий, худощавый мужчина, чья шевелюра цвета опавших листьев вечно имела такой вид, точно он только что вскочил с постели или его ударило током, приплясывал у плиты. Маленькие, с круглыми стеклами очки сползли ему на самый кончик носа. Поверх футболки и шортов на нем красовался кокетливый фартук, ноги были босыми — впрочем, так он обычно ходил весь день, вне зависимости от погоды. Расс любил повторять, что босые ноги для мужчины-домохозяйки, мол, первое дело. Но Аманда сильно подозревала, что он просто терпеть не может ходить обутым — может, просто потому, что ноги у него были огромного размера.

Расс был журналистом. Львиная часть его доходов поступала от рецензий, которые он писал на книги, однако сердце его было безраздельно отдано колонке в местной газете, которую он вел и которая была посвящена исключительно отношениям «отцов и детей». Его жена Джорджия занимала должность генерального директора в компании, которая ей же и принадлежала, в результате чего вынуждена была проводить вне дома по нескольку дней в неделю. Все заботы по воспитанию детей легли на плечи Расса. Насколько могла судить Аманда, ему как отцу просто цены не было. К тому же со временем он научился бесподобно готовить.

— М-м… как вкусно пахнет! — восторженно покрутила головой Аманда.

— Тушеная телятина с соусом «Марсала». И чуть-чуть вина — совсем капельку, учитывая, что в доме двое детей. Впрочем, девица, похоже, уже исчезла.

Одиннадцатилетний Томми с такими же, как у матери и сестры, черными волосами, сгреб со стола, где он, похоже, готовил уроки, книги и тетради и улыбнулся отцу:

— Элли сказала, что если бы ты добавил вина, она бы точно осталась.

Аманда ухватила мальчика за плечо.

— Эй, а ты-то что знаешь о вине? — удивилась она.

— Только что Элли нравится его пить.

— И где же она это делает?

— Да дома, где же еще? — с самым невинным видом объяснил Томми. — Прямо из маминого бокала.

— Кстати, а как мама?

— Отлично. Обещала попозже позвонить.

Аманда решила поставить вопрос по-другому:

— И где она сейчас?

— В Сан-Антонио. Завтра вернется. — Мальчик вывернулся у нее из рук и юркнул за дверь. — Я побуду в другой комнате, хорошо, пап? — услышали они.

— Если для того, чтобы снова без конца трепаться в чате с Тревором и Джоном, то лучше забудь об этом! — гаркнул Расс, угрожающе размахивая деревянной ложкой на длинной ручке, которой он мешал соус.

— Да нет, пописать хочу.

— А-а… — Расс бросил в сторону Аманды смущенный взгляд. — Сам напросился. Ладно, малыш. Только не забудь вернуться, идет? Тебе ведь еще нужно дописать эссе. — Повернувшись к столу, он снова помешал соус, потом повернулся к Аманде и вопросительно вскинул брови: — Как дела?

— Нормально. — Протиснувшись мимо Расса, она заглянула через его плечо в кастрюльку и завистливо вздохнула. То, что шкварчало в ней, выглядело так же восхитительно аппетитно, как и кусок слегка подрумянившейся телятины, которая, лежа на сковородке, терпеливо дожидалась своей очереди. Внезапно Аманда почувствовала острый укол совести. Она сама практически никогда не старалась приготовить мужу что-то особенное. Пределом мечтаний для Грэхема было мясо с картошкой. Вкусы у него были самые простые. Вопрос, что приготовить, обычно не стоял — сунуть что-нибудь в гриль, и ладно. Раньше, когда они оставались дома, то часто готовили вместе. Но с этим давно уже было покончено, впрочем, не только с этим, вздохнула она.

А сегодня им обоим скорее всего вообще кусок не полезет в горло.

— Послушай, мне нужна твоя помощь. Мы тут с Грэхемом поспорили. Я говорю, что Гретхен беременна. А он — что нет. А ты как думаешь?

Аманда готова была поклясться, что Расс покраснел. Впрочем, скорее всего виной этому был исходивший от плиты жар, решила Аманда.

— Беременна? — эхом повторил он. — Ух ты! Первый раз слышу!

— Выходит, ты не заметил, что ее формы… хм… несколько изменились?

Багровый румянец у него на щеках явно стал гуще. Но не похоже, чтобы жар плиты имел к этому какое-то отношение. Даже стекла очков у него запотели.

— Ее формы? — тупо переспросил он, словно не понимая, о чем это она.

Господи, ну конечно же ее формы! Аманде вдруг захотелось стукнуть его по голове поварешкой. Да ведь он сам, Грэхем и Ли только и делали, что обсуждали формы Гретхен.

— Ее живот! — рявкнула она. — Ты что — не заметил, какой у нее живот?

— Нет. Ей-богу, ничего такого не заметил. — Правда, у Расса хотя бы хватило ума не сказать, что это ей просто показалось. — Беременна? Но как такое могло случиться?

Аманда рассмеялась бы ему в лицо, будь у нее сейчас другое настроение.

— Обычным способом, я так думаю. Или тебе известен какой-то другой? Я сказала Грэю, что если бы ее кто-то навещал, ты наверняка заметил бы.

Расс, уткнувшись носом в кастрюльку, принялся озабоченно помешивать соус.

— Нет, только не я. Ты же знаешь, я весь день напролет торчу перед компьютером.

— И ты бы не обратил внимания, если бы тут появилась чужая машина?

— Может быть. Впрочем, знаешь, сколько их тут бывает — почтальон, мусорщики, ребята из компьютерной фирмы, да мало ли кто? Я сначала поглядывал в окно, а потом бросил — надоело. — Он задумчиво поскреб щеку, словно ему в голову пришла какая-то мысль.

— Что?

— Просто подумал о Бене. В его возрасте он был бы счастлив стать отцом.

Аманде внезапно пришло в голову, что мужчинам лестно стать отцом в любом возрасте. Можно подумать, отцовство возвышает их над другими, свидетельствуя о какой-то особой мужской доблести. Интересно, может, Грэхем именно поэтому так переживает?

— Бену — может быть. А вот его детям — вряд ли, — сухо заметила она. — Им и так было нелегко смириться с тем, что в его жизнь вошла Гретхен. А появление ребенка только подлило бы масла в огонь. Только Бен-то тут как раз ни при чем. Вспомни, сколько времени уже прошло с его смерти. Почти год. Сроки не совпадают.

— А ты точно знаешь, что она беременна?

— С виду да.

— И давно?

— Месяцев пять, может, шесть. — Аманда задумалась. — Хотя не знаю, я ведь не специалист.

Расс какое-то время молчал. Потом осторожно откашлялся.

— Это имеет какое-то отношение… к тебе?

Аманда сделал вид, что рассматривает соус.

— Нет. Слушай, может, мне взять у тебя пару уроков? Я ведь практически не умею готовить. Мне бы в жизни такое не сотворить. Возможно, умение готовить — своего рода лекарство от бесплодия, а?

— Дом и домашний очаг, да?

— М-м… — Не ответив, Аманда направилась к двери. Ей вдруг почему-то стало стыдно перед Грэхемом. Зря она напустилась на него. Ему ведь тоже несладко.

— Могу сходить к Гретхен и спросить у нее, если хочешь, — предложил вдруг Расс. — Да, вот накормлю детей, уложу их и схожу. Кстати, я давно уже не заглядывал к ней. Знаешь, зимой как-то встречаешься с людьми намного реже, чем летом, а лето, слава богу, уже восемь месяцев, как закончилось. Да и потом, я тут целый день кручусь как белка в колесе — то работаю, то с детьми вожусь, да и жену как-никак нужно ублажить, когда она вдруг вспомнит о нас и решит заскочить домой. — Зазвонил телефон. — Знаешь, а мне даже самому интересно — неужели Гретхен и правда ждет ребенка?