Записки солдата - Омар Брэдли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Командный пункт Эйзенхауэра в Алжире располагался примерно в 650 километрах от союзных войск на тунисском фронте. Из этого отдаленного командного пункта он пытался руководить войсками трех государств, войсками, которые были разбросаны вдоль побережья. Эйзенхауэр понимал опасности, таящиеся в руководстве боевыми действиями в таком большом отрыве от войск, поэтому планировал назначить Александера своим заместителем, возложив на него обязанности по руководству сухопутными войсками союзников. Однако это было сделано только после того, как 8-я армия Монтгомери, входившая в возглавляемое Александером средневосточное командование, пересекла границу между Триполитанией и Тунисом в районе линии Марет.
Между тем генерал Маршалл, следивший за подготовкой все увеличивавшейся армии в Соединенных Штатах, был заинтересован в том, чтобы получить больше информации о боевых качествах американских офицеров и войск и эффективности американского вооружения. Чтобы помочь Эйзенхауэру собрать такую информацию, он предложил выделить в его распоряжение американского офицера, который стал бы "глазами и ушами" Айка среди американских войск на тунисском фронте.
В тот же день 12 февраля, когда Маршалл поздравил меня по радио с днем рождения в лагере Гордон-Джонсон, Эйзенхауэр направил ему по телетайпу следующую телеграмму:
"Я просмотрел список генералов, чтобы подыскать подходящего кандидата, способного стать моими "глазами и ушами", как вы предложили. Я полагаю, что все генералы, которые могли бы хорошо справиться с этой задачей, уже занимают весьма важные посты, например посты командиров дивизий.
Мне пришло в голову, что командиры дивизий, которые сейчас формируются в Соединенных Штатах, могли бы получить чрезвычайно ценный опыт, поочередно бывая на этом театре военных действий, скажем, в течение трех месяцев.
Характер работы, которую предстоит выполнять здесь, требует не столько детального знания театра военных действий, сколько ума, такта и сообразительности, так что способный человек сможет успешно начать работу после недельного пребывания на театре. Если такое предложение в принципе подходит, тогда я могу указать на ряд генералов, которые весьма приемлемы для меня. Это генерал-майоры Хестер, Террелл, Брэдли, Браш, Балл, Герхардт, Риджуэй, Рэнсом, Корлетт, Воган, Причард и Лайвсей. Из офицеров в отставке с этой работой мог бы хорошо справиться генерал Гассер.
Если вы не согласны с моим предложением, тогда прошу сообщить мне список тех лиц, кого, по вашему мнению, можно направить для выполнения такой задачи на короткий или длительный срок".
Я был у Маршалла под рукой в результате назначения в 10-й корпус, и это, на мой взгляд, до некоторой степени объясняет, почему он выбрал именно меня из числа генералов, представленных в списке Эйзенхауэра.
Итак, после 32 лет службы в армии я в первый раз отправился на войну.
* * *
Мое многолетнее знакомство с генералом Маршаллом началось в 1929 г., когда я представился ему в качестве преподавателя тактики в пехотной школе в форте Беннинг. Тогда я был майором. В июне того же года я окончил командно-штабную школу в форте Ливенуорт. Когда первая мировая война закончилась, мне так и не пришлось побывать за морем, я боялся, что моя военная карьера будет загублена с самого начала. Как и Эйзенхауэр, я всю первую мировую войну находился в Соединенных Штатах. В то время как мои товарищи по учебе отличались на фронте, я командовал ротой, охранявшей медные рудники в Батте.
В 1924 г. меня направили в форт Беннинг на курсы усовершенствования при пехотной школе. Здесь мне пришлось соревноваться со многими офицерами моего возраста, которые уже имели боевой опыт. Однако при решении тактических задач я убедился, что мои суждения не были хуже других из-за того, что мне не пришлось побывать на войне. Когда я закончил школу вторым в классе по успеваемости (после майора Джероу), у меня снова появилась уверенность в своих силах и я никогда больше не падал духом.
По окончании командно-штабной школы я был назначен преподавателем тактики мелких подразделений до батальона включительно на факультете пехотной школы, а через год - начальником цикла вооружения. Генерал Маршалл был тогда подполковником и занимал должность заместителя начальника школы. Назначив офицера на должность, он редко вмешивался в его функции. За два года моей службы под его руководством в качестве начальника цикла он вызвал меня всего один раз для обсуждения работы. За это же время Маршалл только дважды побывал на моем цикле. У генерала Маршалла я и научился правильно строить взаимоотношения с подчиненными мне офицерами. В течение всей войны я избегал вмешиваться в функции моих подчиненных. Если офицер оправдывал ожидания, я давал ему полную свободу действий. Если он проявлял неуверенность, старался помочь ему. Если же он не справлялся со своими обязанностями, я освобождал его от должности.
В 1936 г. Маршалл был произведен в бригадные генералы. Я служил тогда в Вест-Пойнте, откуда и послал ему поздравительную телеграмму.
Генерал Маршалл ответил коротким, но пророческим письмом:
"Я искренне надеюсь, что у нас опять появится возможность служить вместе. Это будет большим удовольствием для меня".
Такая возможность представилась в 1940 г., когда генерал Маршалл, став начальником генерального штаба, перевел меня из управления личного состава военного министерства в свою канцелярию в качестве помощника секретаря генерального штаба. Я должен был делать устные доклады о документах, по которым начальнику генерального штаба надлежало принять решение. Через неделю генерал Маршалл вызвал меня и других помощников в кабинет и заявил:
- Господа, я вами недоволен. До сих пор вы ни разу мне не возразили.
- Генерал, - ответил я, - это только потому, что не было причин для разногласий. Когда мы не согласимся с вами, мы заявим вам об этом.
К тому времени я знал генерала Маршалла больше десяти лет, но никогда не чувствовал себя свободно в его присутствии. Я тщательно готовился к каждому докладу. Маршалл моментально схватывал суть самого запутанного штабного документа и, прежде чем принять решение, подвергал перекрестному допросу своих помощников-секретарей. Если в докладе не все было продумано до конца, он немедленно замечал и спрашивал, почему это не было сделано раньше. В каждом документе генерал Маршалл старался отыскать не факты, подкрепляющие его точку зрения, а противоположное мнение.
- Когда вы приходите сюда с докладом, - сказал он мне, - прошу вас излагать все соображения, по которым я мог бы не согласиться с предлагаемым мне проектом. Если, вопреки вашим возражениям, мое решение будет казаться все же более обоснованным, значит, я прав.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});