Недоверчивые сердца - Никола Марш

— О чем это вы?

— О том, что вы самый известный плейбой и самый завидный холостяк в Мельбурне.

Она так озорно улыбнулась, что Этан удивился. Улыбка согрела его лучше, чем огненное мясо виндалу, которое он отведал за ланчем.

— Держу пари, что вы этим гордитесь, — заметила молодая женщина.

Он со скромным видом пожал плечами:

— Ну что ж, это своего рода титул. Заботитесь о том, чтобы я соответствовал репутации?

Он думал, что Тамара прыгнет за борт, но она опять удивила его, вздернув бровь и улыбнувшись.

— Неужели вы ведете учет? — Женщина покачала головой. — Извините, я не окажусь в вашем списке побед. Но не волнуйтесь. Наверняка найдется немало простодушных бабочек, которые налетят на вас, как только самолет приземлится в аэропорту.

Этан хихикнул:

— Считаете, я слишком легкомысленный и неверный?

— Я ничего не считаю, просто констатирую факт.

Тамара расхохоталась, и Этан пришел в восторг: печальная вдова оживала на его глазах. Он всегда считал ее красавицей, но когда она беззаботно смеялась, то становилась… сногсшибательной.

Когда они высадились на берег, Этану было не до окружающих красот. Женщина, которую он желал, определенно воодушевляла его. Они проведут вместе еще несколько дней. Вот удобный повод получше узнать друг друга.

— Как думаете, мы не опоздали на поезд? — спросил он.

Она изумленно приоткрыла рот:

— Вы же сказали, что у нас достаточно времени!

Этан пожал плечами и сверился с часами:

— Похоже, я ошибся. Виноват.

— Виноват?! Это и все, что вы можете сказать? — Она понизила голос. — Это же смешно.

— Подумаешь, большое дело. Снимем на ночь пару комнат, а утром постараемся догнать поезд на следующей остановке.

— Это не так-то легко.

День был долгий. Дойдя до отеля, Тамара устало опустилась на диван, раздосадованная опозданием на поезд и перепуганная — просто насмерть перепуганная — перспективой провести с Этаном ночь в отеле.

Одно дело — признать, что между ними существует взаимное притяжение, а другое — пытаться не обращать на это внимания.

— Мы завтра не будем догонять поезд, — наконец решила она. — Изменим маршрут. — Ради Тадж-Махала? — поинтересовался Этан.

Она кивнула:

— И ради птиц. Мама была просто одержима птицами. Она собирала их статуэтки и мечтала побывать в птичьем заповеднике около Бхаратпура.

— Значит, так и сделаем. Завтра отправимся в Бхаратпур и потом в Агру. — Не успела она возразить, как Этан уже набирал номер. — Не волнуйтесь, ничего не пропустите.

— Но в вагоне осталась моя одежда. И мне нечего…

— Ну, это я улажу. Доверьтесь мне. Этан пальцем поманил кого-то с другого конца холла, а Тамара откинулась на спинку дивана, наслаждаясь тем, что есть человек, который все возьмет на себя.

Целый год ей приходилось принимать решения самой. Когда приступать к работе? Что делать с домом? Как поступить с акциями «Амброзии»? Стоит ли ехать в Индию? Она так устала от этого, что сейчас, с Этаном, готова была плыть по течению.

Странно, но молодая женщина стала доверять ему.

— Ну вот, все обеспечено, — сообщил он.

— Одним телефонным звонком?

Мужчина ухмыльнулся и подал ей руку, чтобы помочь подняться с дивана.

— Мои торговые агенты справятся с чем угодно. Кстати, давайте-ка займем номер.

Тамара охватил озноб, сердце пропустило один удар. Но тут она поняла, что Этан просто оговорился.

— Кстати, можно снять номер для новобрачных, если вам хочется чего-нибудь особенного, — добавил он.

Молодая женщина подняла на него изумленно-испуганный взгляд и натолкнулась на синие смеющиеся глаза. Тряхнув головой, она отмахнулась:

— Как бы заманчиво это ни звучало, я уже говорила, что мне не быть в вашем списке.

Этан так озорно ухмыльнулся, что ей сразу захотелось отбросить к чертовой бабушке всякую осторожность. И сделать это немедленно.

— Очень жаль, — протянул он. — Глядишь, на ножках моей кровати появилась бы еще одна зарубка.

— Вы…

— Очаровательный? Располагающий? Я вам все больше нравлюсь?

Прикусив губу, чтобы не расхохотаться, она сказала:

— Искушаете судьбу. Я устала. Давайте возьмем две комнаты.

Она еле расслышала его тихое бормотание:

— Зануда, которая портит удовольствие другим.

И Этан направился к стойке регистратуры очаровывать местный персонал.

Разглядывая старинный мраморный пол, величественные колонны, сияющие люстры, Тамара радовалась и ничего не могла с собой поделать.

Ей предстояло провести ночь в прекрасном дворце, на берегу прекрасного озера и с самым обаятельным мужчиной в мире.

Ничего страшного не произойдет, если романтическая обстановка чуть-чуть смягчит твердость ее намерений. Ведь правда?

О господи!

Вскоре выяснилось, что твердость намерений не просто смягчилась. Она, мягко говоря, улетучилась — в тот момент, когда в дверях ее номера появился Этан с шампанским в одной руке и брошюрой с видом Тадж-Махала в другой. От былой решимости остались одни лоскутки.

— Не возражаете, если я войду?

А как же, конечно, возражает. Тем более что она простирнула платье и бельишко и надела халат — из тех, что любезно предоставляет отель.

— Я решил занести подарки. — Он помахал шампанским и брошюрой.

— Я, в самом деле, очень устала.

Этан тоже принял душ и теперь, с прилизанными мокрыми волосами, с ослепительной улыбкой, был похож на пирата больше, чем когда-либо.

— Выпейте со мной чуть-чуть, — попросил он. — Разожгите мой аппетит перед Тадж-Махалом. И я немедленно отсюда исчезну. Обещаю.

Внутренний голос чуть ли не орал, предупреждая женщину об опасности. Но что она могла сделать? Ведь это Этан организовал номера в отеле и транспорт, чтобы завтра отправиться в птичий заповедник и к Тадж-Махалу. Нельзя же после этого грубить человеку.

Кроме того, подумаешь, один глоток.

Тамара позволила Этану войти.

— Хороший номер? — спросил он.

— Шутить изволите?

Тамара представления не имела, насколько шикарными окажутся ее апартаменты. Сводчатые арки, резьба, миниатюры, люстры из богемского стекла. Она чувствовала себя сказочной принцессой… на одну ночь.

— Это фантастика! — воскликнула она.

— Прекрасно. Я уж подумал, что вы снесете мне голову за то, что мы опоздали на поезд.

— Мне не нравится, что вы сделали это нарочно.

Этан поднял бокал, чокнулся с Тамара, послушал хрустальный звон и выпил. И не стал отводить взгляд.

Было что-то в его глазах… такое решительное и твердое, что она внутренне вздрогнула. И опустила глаза.