Стальная штучка - Николай Катаев

Геннадий Васильевич помолчал и отхлебнул кофе. Обычно он говорил уверенно и без пауз. Видимо, эта тема давалась ему с трудом.

– Вы наверняка знаете, что отношения между нашими двумя странами всегда были непростыми. Раньше мы были противниками, но сейчас находим все больше сфер для сотрудничества.

Вероника оторопела. Куда его понесет на этот раз? Между тем он продолжил:

– Но это – непростой путь. У нас остается много нерешенных проблем, и одна из главных – доверие друг к другу. К сожалению, и в вашей стране, и у нас существует определенная оппозиция курсу сближения, которая использует любой повод для дискредитации другой стороны. Вот и сейчас, перед встречей глав наших государств, активизировались деструктивные силы, которые пытаются ее омрачить и подорвать процесс установления доверия между нашими странами.

Вероника все еще не понимала, при чем тут доверие, ее захват и задержание.

– Теперь представьте себе, что стало известно о происшествии с вами. Немедленно будет поднята шумиха, которая может помешать процессу переговоров и достижению договоренностей, так необходимых нашим странам. Я думаю, что вы согласитесь со мной, что в такой непростой ситуации нельзя допустить, чтобы случай с вами, каким бы ужасным он вам ни казался, мог привести к осложнениям в отношениях между двумя странами.

Из его речи выходило, что именно она с ее «происшествием», а не их майор может стать причиной ухудшения отношений между двумя странами. Прекрасная логика! Но теперь для нее все стало на свои места. Они просто боялись, что с них спросят за эти самые «осложнения», поэтому и стали давить на ее патриотизм.

– Но при чем здесь я? Ваш майор Васильченко…

– Бывший майор, – поправил он и сбил ее с мысли. – Он будет наказан, и я думаю, что не только он один. Ну а нам с вами жить дальше и думать об интересах своих стран. Я полагаю, что мы поняли друг друга и вы не станете предавать этот случай широкой огласке. В конце концов, вы сюда часто приезжаете. Зачем вам осложнения? А мы умеем ценить услуги, которые нам оказаны. Поэтому поможем вам в решении вопроса о ваших потерях.

Он посмотрел на часы.

– А вот о них с вами будет разговаривать другой человек. Только прошу вас! – Он сделался очень серьезным. – Поговорите с ним вежливо и уважительно! Это в первую очередь в ваших собственных интересах. – Поднялся с кресла со словами: – Благодарю за то, что выслушали. – Посмотрел на заснувшую во время разговора Аню и спросил так же, как и Антон Ильич: – Девочка прижилась в Америке?

Он наверняка тоже хорошо подготовился и знал ее историю.

Разговор оставил странное впечатление. Вероника имела удовольствие беседовать с Геннадием Васильевичем дважды в прошлом и знала, что он умел быть убедительным. Но сегодня у нее создалось впечатление, что он выполнял поручение чисто формально. Высказал то, что приказали, и удалился. И при этом не ставил перед собой задачу добиться от нее согласия не разглашать свою историю. Нет. Определенно не ставил. В конце попугал некими осложнениями, пообещал в чем-то помочь и ушел. Очень на него не похоже. Ведь он не услышал от нее того, за чем его прислали. О том, что она будет молчать. А что, если он вовсе не хотел ее убедить и ему не требуется ее молчание? Вокруг ее истории происходило много непонятного. Майор оказался самозванцем, Геннадий Васильевич только сегодня услышал о том, что она в Москве. Плюс ожидается еще один персонаж драмы, которого почему-то требуется уважать.

«Нет, ребята! Не буду я молчать. Дам такое эксклюзивное интервью какому-нибудь изданию, что вы меня еще долго будете вспоминать. И плевать мне на все ваши встречи и сближения».

Тут ей пришло в голову, что подобные интервью, как правило, хорошо оплачиваются, что окончательно убедило ее в правильности принятого решения.

На улице уже было совсем темно. Аня сладко спала, да и она вымоталась и с удовольствием бы прилегла. Собралась было выйти и поинтересоваться, нет ли у них еще одного дивана. Но в коридоре послышались мужские голоса, стук открывающейся двери, и Вероника решила переждать, пока не станет тихо.

Но прилечь не удалось. Раздался громкий стук в дверь, и она тут же распахнулась. В комнату, не дожидаясь приглашения, вошел мужчина в возрасте.

– Приветствую! – мрачно сказал он и прошествовал к креслу, в котором недавно восседал генерал.

Вероника промолчала. Безликий человек почтительно закрыл за ним дверь. Пока он устраивался в кресле, Вероника смогла его рассмотреть. Расплывшийся мужик с удивительно знакомым лицом. Где-то она его уже видела. Такое простецкое лицо чиновника среднего звена…

Мужчина взглянул на спящую дочку, потом на нее. Кивнул головой на ее лицо.

– Зубы не повредили?

– Вы – врач-травматолог?

Он странно взглянул на нее, но все равно не потрудился представиться.

– Зря твои нахулиганили на моем предприятии. Могло бы и рвануть. Ну, не так, как в Чернобыле, но до Москвы долетело бы. Химия все же.

Говорил он в отличие от Геннадия Васильевича под стать своему облику. По-простецки. Без завитушек.

– Этот, как его? Семичев. Разговаривал с тобой?

Теперь она наконец вспомнила фамилию Геннадия Васильевича. Конечно, Семичев. Но странно. Уж больно непочтительно посетитель упомянул его. Генерал все же.

Она кивнула головой, ожидая, что последует дальше.

– Ну, ты поняла, что от тебя требуется?

Этот мужик начал ее раздражать тем, что сразу же начал тыкать.

– Я узнала, что он от меня хочет, но не понимаю, почему я должна выполнить его просьбу.

Вероника намеренно сделала ударение на «он» и на «я».

– Господи! А руководство охарактеризовало его, как толкового. А он даже не может доходчиво объяснить условия.

Оказалось, что этот крестьянин даже общается с руководством Геннадия Васильевича. Да кто он такой?

– Так чего тебе непонятно?

И он взглянул на нее, как на несмышленую девочку.

– Почему меня заперли на этом чертовом заводе и заставляли красть какие-то технологии?

– Во-первых, это одно из наиболее передовых предприятий в отрасли. Во-вторых, никому твои технологии не нужны. Мы их все равно не сможем освоить.

Тут вдруг она вспомнила и поняла, с кем разговаривает. Его фотография украшала статью о споре между двумя олигархами, которая бросилась ей в глаза в каком-то русском информационном портале в Интернете. По какому поводу они сцепились друг с другом, она уже не припоминала. А уж фамилию тем более. Просто обратила внимание на лицо, которое, по ее мнению, никак не вязалось с обладателем стольких-то миллиардов и занимающего какое-то там место в списке журнала «Форбс». И вот теперь он живьем сидел перед ней.

– А что касается тебя лично, то ты – единственная, через кого они могли выйти на интернетскую шпану, которая им понадобилась. Со своими мозгами у них проблема. Вот и взялись за тебя.

Об этом она и сама догадывалась.

– А какова цель? Технологии вам, оказывается, не нужны. Тогда что?

– Политика. Все, бля, политика, – вздохнул он. – Знаешь, что в ближайшее время состоится?

Она догадывалась. Об этом много вещали говорящие головы по телевизору.

– У вас там изобрели термин «политкорректность». А у нас это называется «по понятиям». Так вот! Барак Хусейнович поступает не по понятиям. Что он обещал предыдущему? Гибкость. И как он сейчас поступает с нынешним?

Он замолк, а Веронике предстояло разобраться в мыслях с «предыдущим» и с «нынешним». На это потребовалось время. Наконец до нее дошло.

– И многих это обижает. Между реальными пацанами так не принято. Не уважает. Да еще и суется со своими порядками в наш базар. Заступается за каких-то горлопанов с улицы. Вводит ограничения.

Опять приходилось в уме переводить его речь на человеческий язык.

– А еще у нас есть свои лизоблюды, готовые прогнуться перед Америкой и все ей позволить. Вот и столкнулись они лбами сейчас. Ну, у вас это называется борьбой элит, а у нас – подковерными играми.

– И какое я имею отношение к вашим играм и коврам?

– Самое прямое. Если перед переговорами произойдет попытка выкрасть новую технологию СТЕЛС, то что скажет Обамыч своему партнеру по переговорам? Как он будет к нему относиться?

Тут до нее дошел весь смысл задуманного. С ней просто играли. Кто-то хотел нагадить и решил использовать ее и хакеров. Попытка выкрасть технологии СТЕЛС, конечно, не могла остаться в тайне.

– А вам-то со своими миллиардами зачем это надо?

– Потому что все мы, кто с миллиардами, кто с миллионами, работаем в одной гигантской корпорации, называемой «РФ». У каждого имеется свое место в пирамиде. А тем, кто начинает возникать, в лучшем случае приходится отсиживаться в Лондоне, а в худшем – много лет шить рукавицы за колючей проволокой и в холодном климате. – Помолчал и продолжил: – Эти придурки решили схитрить и все от меня скрыть. А мне было поручено лишь заплатить твоим мазурикам, а из этого вон чего вышло? Как только я узнал, то приказал выкинуть тебя с завода.