Некроинтернационал: Неофит - Алексей Малиновский

— Тяжелая у тебя жизнь… — я перестал обращать внимание на ее подколки.

— Слушай, Бринер так нахваливал ИМП, дескать — это лучший вариант для поступления. А ты что скажешь? — вновь переведя тему, спросил я.

— Решил покончить с собой? Одобряю, — отбросив прядь волос с лица, улыбнулась она.

— И почему все так уверены, что я не пройду испытание? — вздохнул я.

— Так ты уже выглядишь как несвежий труп. Ничего удивительного, — тут же парировала Ним.

— Ну это мы еще посмотрим… — хмыкнул я.

— Все так уверены, что Испытание — это просто, а на деле сентябрь — золотой сезон для гробовщиков. — продолжая улыбаться, произнесла она.

— Ладно-ладно, я эти речи уже сто раз слышал, обойдусь без твоих нравоучений. Лучше расскажи про ИМП, — я остановил ее, не желая выслушивать народные байки.

— Так я тебя и не отговариваю, даже наоборот — одобряю! Имп…а чего про него говорить? Правильный выбор! По тебе сразу видно, что твое место среди трупов. В институте сильнейшие кафедры анимации и манипуляции. Там тебе самое место. Ой, нет! Лучше на кафедру химерологии! Вот уж где твои косточки лучше всего к месту придутся! — она вновь рассмеялась, оскалив белые зубы. Клыки были немного длиннее стандарта, придавая ей хищный вид.

— А что насчет медицинской академии? У меня есть некоторый опыт в этой области…

— Там тоже трупов уважают, говорят им материалов для практики ой как не хватает! — склонившись ко мне, заговорщически прошептала Ним. Я почувствовал исходящий от нее легкий цветочный аромат.

— А если серьезно? — отмахнулся я.

— Серьезно? Как можно отвечать серьезно на дурацкие вопросы? Как можно технарей сравнивать с медиками? Хочешь в живых кишках ковыряться — идёшь в БАМ(Белая Медицинская Академия), хочешь в мертвых — ИМП. Вот и весь мой совет!

В трактире начали появляться первые посетители, и Ним начала собираться. Странно, но вчера обилие людей ее ну смущало.

— Если больше вопросов нет, я пожалуй пойду. — она поднялась из-за стола и залпом проглотила свой остывший кофе.

— Погоди, — я поймал ее за руку, решив озвучить пришедшую в голову идею.

— Раз ты тут постоянно находишься — должна разбираться в ассортименте, может, подскажешь, кого лучше взять из местных девиц? — скрывая ехидную ухмылку, спросил я.

Ним закатила глаза и шумно выдохнула.

— И какие у тебя вкусы? Сиськи побольше, да задница потолще? — язвительно спросила она.

Осмотрев девушку с ног до головы, я принялся описывать ее же внешность:

— Длинные черные волосы, зеленые глаза, грудь где второго-третьего размера, ростом на голову ниже меня. Ну и любовь к брючным костюмам — знаешь, в последнее время появился у меня такой фетиш…

— Ага, значит, тебя всё-таки тянет к мужикам! — радостно воскликнула она.

— Да причем тут… — обиженно запротестовал я.

— Ладно, с тебя 20 гемов! — произнесла она, многообещающе облизав губы и посмотрев мне в глаза.

— Сколько? — я даже растерялся от неожиданности, сумма явно завышена, но, но… неужели, она действительно согласится? Я, конечно, слышал, что все бабы-шлюхи и дело только в цене, но…

— В сумму входят информационные услуги. Тетушка должна знать, где найти твоего рыжего. Я спрошу у нее, — продолжая строить мне глазки, ответила она.

Я, как зачарованный, достал кошелек с последними деньгами и выдал девушке заветные монеты.

— Идём, — шепнула она мне в ухо, обдав горячим дыханием.

Я, конечно, понимал, что здесь кроется какой-то подвох, но мне было просто интересно — чем все кончится.

Пройдя через широкую арку, выложенную декоративным белым кирпичом и короткий темный коридорчик, мы оказались в объемной гостиной, завешанной коврами, яркими гобеленами и картинами с изображением женщин разной степени наготы. Здесь не было ни одного окна, освящение давали расставленные по всюду толстые, фаллической формы, свечи. Странное решение — в мужском борделе обычно думают о других органах… Пахло приторно-сладкими духами, будто хотели замаскировать аромат разложения, от спрятанных под диванами трупов. Сразу стало трудно дышать — захотелось выскочить на свежий воздух и вздохнуть полной грудью. В центре зала на диванчиках и креслах гордо восседали работницы этого места. Разноцветные платья, вырезы на груди и спине, корсеты и ажурные сетчатые чулки. На размалеванных, будто витрины магазинов, лицах блуждали хитрые многообещающие улыбки. Но несмотря на богатый антураж, девушки выглядели сонными и усталыми, будто явились сюда после ночной смены на завод. Неужели их здесь эксплуатируют в три смены? При таком графике на пенсию нужно выходить уже лет в 30, к этому времени организм уже будет сильно поношенным.

Нимилори провела меня в дальний конец зала и остановилась возле кресла с черноволосой девушкой в коричневом брючном костюме, из-под жакета которого выглядывал край кружевного корсета. Она курила сигарету через длинный лакированный мундштук, выпуская в потолок облачка серого терпкого дыма.

— Вот, всё как ты и заказывал! Это Сейна, можешь развлекаться.

— Погоди-ка! — я попытался схватить Ним за руку, но та ловко уклонилась, показала мне розовый язычок и сбежала.

— Что, обула тебя наша девочка? Сколько взяла? — хрипло рассмеялась Сейна.

— Двадцать, — печально вздохнув, ответил я.

— Неплохо…я больше пятерки обычно не беру. Ну что пойдем наверх? — подмигнув мне и улыбнувшись, спросила она.

Я посмотрел на Сейну: сходство с Ним действительно имелось, но она была лет на десять старше и прямо скажем не такой привлекательной. Легкие морщины в уголках глаз, более острые черты, стройная, но все же немного оплывшая фигура. В другой раз я бы наверняка отказался, но после напряженной беседы организм требовал разрядки и потому я решил использовать возможность. Да и заплачено как-никак…

— У тебя ванна в номере имеется? — спросил я, следуя за ней по лестнице.

— Любые извращения за ваши деньги, — улыбнулась Сейна.

Я вновь потянулся за отощавшим кошельком.

Через час я спустился вниз, изрядно посвежевший, довольный и… наконец чистый. Теперь даже подлая мошенница Ним не найдет к чему придраться. В гостиной объявилась троица пьяных моряков, выбирающих себе спутниц. Они громко обсуждали достоинства собравшихся здесь девиц, тыкая пальцем то в одну, то в другую. Пара охранников-вышибал, стоящих у входа в зал посматривала на них с неодобрением.

Ко мне подошла женщина лет сорока-пятидесяти в длинном викторианском платье. Ее пышные телеса стягивал узкий корсет, а лицо было напудрено до такой степени, что напоминало алебастровую маску. Пахло приторными, до тошноты, тяжелыми духами. Объёмная высокая прическа, с вплетенными нитями жемчуга, колыхалась будто эйратский пудинг, грозясь опрокинуться в любой момент. Я невольно отшатнулся в сторону, но попавшийся