Газета "Своими Именами" №45 от 06.11.2012 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

В 1996 г. возникла угроза реставрации, коммунисты могли вернуться к власти. Тогда перед президентом с рейтингом 2 процента возникла дилемма: или государственный переворот, или сохранение демократических форм правления. Но так, чтобы при этом достигать необходимых власти результатов: «избрания подходящих лиц, принятия нужных решений». То есть власть вырвали у народа запредельные мошенники, бывшие члены КПСС, оказавшиеся оборотнями, в тесном единении с пятиколонниками, которые до времени прятали свои крысиноватые личики в уютных, кормных, элитарных местечках. А когда настал час… Для них, млечиных-пумпянских-игнатенко-елиных он настал в декабре 1992 года. Они, ельциноиды, обитавшие в журнале «Новое время», послали «Праздничное письмо коллегам от журналистского коллектива «Нового времени» журналистскому коллективу «Известий». И вывернули своё пахучее нутро наизнанку: «Вынужденно став при режиме всенародного апартеида органом Совдепии, вы осуществляли «всю власть Советам» так аккуратно, чтобы она минимально повредила людям, зачастую выступая на их стороне… Дорогие коллеги, мы — с вами. Идём если не одним, то параллельным курсом, насаждая и культивируя идентичные ценности».

Здесь же, само собой, не про те особые привилегии от «противной» Советской власти, которыми попользовались вволю, а про то, что ихний организм был, оказывается, отравлен «в газовой камере коммунизма». И где ж для них была эта конкретная «камера»? В словаре «Кто есть кто» Млечин ещё не значится, а вот как «перестрадал» член КПСС А. Пумпянский: «Окончил МГИМО, работал в «Комсомольской правде», собкором в Нью-Йорке, с августа 1990 года — главный редактор «Нового времени»».

«Перестрадал» в «газовой камере коммунизма» и И. Голембиовский, бывший инструктор отдела пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ, скакнувший в 1991 году в кресло главного редактора «Известий».

Эти густопсовые оборотни, опять же по законам жанра почти сплошь «богоизбранные», как и толкует Ветхий Завет, способны малым количеством обгаживать и объегоривать «чужих» и чуждых. Вот их на этот счёт рассуждение: «Знаете, когда пекут хлеб, то нужно очень немного дрожжей». Дико звучит.

Это они, «дрожжи», оседлали в своё время безразмерную «гласность» и пошли оплёвывать право советских людей чувствовать себя победителями фашизма. Это они в своих оголтело-либеральных газетах-журналах, на радио и с телеэкранов объявили свой «священный» поход против национального достоинства русских и белорусов. Им же, захватившим всё информационное поле, удалось изъять из употребления именно русских, объявив нас некой сборной солянкой. А как обнаглел саморекламирующийся гомик Андрей Черкизов, пригретый Б.Н.Е., посмевший вылить в своё время на героический белорусский народ цистерну грязи: «Народ, который в основной своей массе говорит на «тросянке», как президент Лукашенко, т.е. на малограмотной смеси русского с белорусским, — такой народ, — впрочем, это и не народ, а скопление людей — опасно».

Говорите, памятник Б.Н.Е., залили синей краской какие-то варвары? А кто дал отмашку на любые словесные испражнения в сторону белорусов, на полную безнаказанность пятиколонников, не ультраварвар Б.Н.Е.? В народе: «Постыдился бы, окоротил бы этих негодяев! Хоть то взял бы в расчёт, сколько фашисты погубили белорусов и как этот народ отчаянно сражался!» Куда там! Напротив: хайль, радзиховские-пумпянские-радзинские-вианы-маркины-дейчи-будберги и т.д. и т.п.! Даже в самом кошмарном сне в годы Великой Отечественной не могло нормальному человеку привидеться, что именно потомки жертв холокоста, потенциальные обитатели гетто в мантиях «разоблачителей советских мифов» будут шельмовать русских и белорусов, выставлять на передний план как бы особые, как бы ни с чем не сравнимые еврейские страдания, изображая дело так, будто у Гитлера главной задачей было уничтожение именно иудеев.

Но что говорил Гитлер в директиве перед нападением на СССР? «Обеспечение возможности получения максимального количества продовольствия и сырой нефти для Германии является главной экономической целью данной кампании». А что писал он в «Майн Кампф»? «Если мы хотим приобрести новую территорию в Европе, то это может быть сделано в основном за счёт России, и опять новая германская империя должна следовать по стопам тевтонских рыцарей. Но на этот раз земли для германского плуга будут приобретены германским мечом, и таким образом мы обеспечим нации хлеб насущный».

На одной только моей Смоленщине гитлеровские варвары угробили пропасть народа, измывались, изуверствовали над малыми и старыми. А в обмен со всей силой праведной ненависти, — смоленские патриоты бились за свою Советскую власть - неистово и жертвенно.

Лилия БЕЛЯЕВА

ПИРАМИДА ПОД БАНДИТАМИ

Две недели назад на стеклах кафе «Пирамида» на Тверском бульваре появились плакаты: «Бандитский захват». В центре Москвы захватили торговую точку, как это было и с Международной организацией «Интерэлектро» на Смоленской площади (с помощью сотрудников МИД и ФСБ и других федеральных министерств).

Анализ уголовных дел о рейдерских захватах предприятий показывает, что суды общей юрисдикции, сталкиваясь с хитросплетениями хозяйственных отношений, далеко не всегда способны обеспечить достойную защиту потерпевшей стороны. Согласно ч.2 ст.115 УПК РФ наложение ареста на имущество заключается в запрете, адресованном собственнику (владельцу) имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение. Под запретом в данной норме подразумевается фактическое пресечение, прекращение определенных прав собственника (владельца) имущества. На право распоряжения спорным имуществом запрет налагается обязательно, а на право использования лишь в необходимых случаях, что не мешает рейдерам управлять захваченным бизнесом и продолжать преступную деятельность в отношении захваченного ими имущества.

Очевидно, что запрет на распоряжение имуществом не исключает или даже совсем не ограничивает возможность его использования. Например, наложение ареста на оборудование предприятия путем запрета только на распоряжение им в форме отчуждения не препятствует реализации собственником (владельцем) имущества права на его использование.

Следовательно, данная форма ареста имущества допускает возможность его использования по прямому назначению: арестованное оборудование будет функционировать и приносить прибыль. Как видим, единственное, чего в данной ситуации на время ареста лишен собственник, — это права распоряжаться имуществом.

Иногда требуется наложить запрет не только на право распоряжения имуществом, но и на право его использования. Применительно к оборудованию его нельзя продавать, демонтировать, уничтожать и даже использовать по прямому назначению. Повод для такого двойного запрета может быть любым, в частности оборудование настроено лишь на изготовление контрафактной продукции.

Кроме того, оборудование может быть изъято у собственника и передано в соответствующие органы на хранение. Так поступают, когда существует угроза уничтожения имущества, подлежащего аресту, внесение в него изменений, что влечет утрату доказательственной базы (например, изымают некоторые виды игровых автоматов).

Что касается наложения ареста на различные виды оборудования, то в силу его наглядности и материальности споров о пределах запрета прав практически не возникает. В отношении же иных активов, допустим акций, всё не так благополучно.

Причина очевидна: суды общей юрисдикции далеко не всегда успешно ориентируются в сфере регуляции прав собственника акций, формах и последствиях реализации прав собственником.

В результате рейдерского захвата (по УК РФ — заурядного мошенничества), совершенного путем незаконной эмиссии акций, подозреваемые закрепили за собой контрольный пакет акций и, главное, получили право решающего голоса при решении комплекса управленческих вопросов, в том числе финансовых.

Очевидно, что в подобной ситуации одного наложения запрета на отчуждение незаконно выпущенных акций недостаточно, ибо подозреваемые не для того их эмитировали и приобрели, чтобы отчуждать. Они преследовали иную, вполне конкретную цель — в максимально возможном объеме завладеть чужим имуществом путем управления предприятием. Иными словами, незаконная эмиссия акций — не итоговый преступный результат, к которому стремились подозреваемые, а всего лишь выбранный ими способ совершения преступления.

В конкретном случае, о котором мы уже писали, но события продолжают развиваться прежним порядком, несмотря на возбуждение уголовного дела и наложение запрета на распоряжение акциями, избранный подозреваемыми преступный метод присвоения контрольного пакета акций продолжает работать, поскольку определенный судом вариант ареста не препятствовует использованию акций по прямому назначению и в точном соответствии с преступным замыслом подозреваемых, продолжающих руководить предприятием. То есть невзирая на предпринятый органами предварительного расследования и судом ряд предупредительных мер, преступную деятельность пресечь не удалось, совершение преступления в форме незаконного завладения чужим имуществом и использования его в преступных целях продолжается.