Жаркие ночи в Майами - Пат Бут

— Какая она была?

— Такая, как и все младшие сестры. Очаровательная, живая, надоедливая, и все время крутилась около меня, но я очень любила ее. Она была необыкновенно живой. Я хочу сказать, что мои родители никогда по-настоящему не жили. Они существовали, не испытывая сильных чувств. А Мэри… О, я не знаю, как это выразить! У нее так много было впереди. Видит Бог, как бы я хотела, чтобы она была сейчас со мной! Просто чтобы рассказать ей, что к чему, и показать ей жизнь…

— И после автомобильной катастрофы катастрофа финансовая, — сказал Стив, не удержавшись от красного словца.

— Да, в нежном возрасте, шестнадцати лет, я осталась одна — и без денег. Мама и папа изо всех сих сохраняли видимость, но, как оказалось, доллары уплыли давным-давно.

Стив горько улыбнулся. Он знал, что она испытала. На первый взгляд ее и его детство были совершенно различными. Он рос в обстановке заброшенности, алкоголизма, драк, ругани. А в ее детстве были дорогие наряды, неусыпный надзор, летние лагеря. Однако Криста не меньше Стива страдала от недостатка тепла, и это сделало их похожими друг на друга. Теперь же их мягкие, ранимые сердца были упакованы в броню самоуверенности, которая позволяла им прокладывать безжалостный путь к осуществлению своей мечты, среди других, менее сильных смертных. В теории оба должны были оказаться неудачниками, однако каждый из них предпочел рассматривать свое несчастливое детство скорее как вызов, а не как препятствие. Возможно, поэтому они так любили друг друга.

— Во всяком случае, дорогая, ты довольно быстро пополнила семейную казну. Однако, полагаю, вряд ли твои родители одобрили бы, что ты отказалась от колледжа и проводишь жизнь, крутясь перед фотоаппаратом.

Криста жестко рассмеялась.

— Они были бы в ужасе. Они были так оторваны от реальности. У них даже не было дома в Новой Англии, который помогал бы им, как их друзьям, «окунуться в суету жизни». Ты можешь себе представить, что они вместе ходили в детский садик? Если бы они познакомились с тобой, для них это было бы настоящим шоком.

— Это ты оказалась бы для них потрясением. Бог ты мой, и это после всех тех денег, которые я истратил на твое обучение! Во всяком случае, дорогая, твои родители не могли быть такими уж плохими, если они произвели на свет столь яркое и прекрасное существо, как ты.

— О Стив! — рассмеялась Криста. — Держу пари, ты говоришь такие слова всем своим мальчикам.

— На самом деле, — Стив притворился обиженным, — только ты и могла бы спасти меня. Если бы попробовала на мне свои чары и подарила мне…

— Ты пришел бы в ужас, Стив Питтс, — закончила за Стива Криста, игриво шлепнув его по руке. — Твое отношение к моему телу всегда было чисто коммерческим.

— Порой мне кажется, что грань между коммерцией и похотью довольно тонка, — заметил Стив.

— Порой я готова с тобой согласиться, — рассмеялась Криста.

Некоторое время они шли молча. Криста оглядывалась вокруг. Ничто здесь не изменилось. Время не оказало никакого влияния на Палм-Бич, обычаи тоже остались теми же. Особняки стоимостью во многие миллионы долларов, как и раньше, стоят под морским ветром, облупленные, с оторванными ставнями, хлопающими под ветром, обломки детских игрушек валяются на лужайках. Каждый десятый дом был исключением, подтверждающим правило: новенький дворец, построенный каким-нибудь лишенным вкуса выскочкой, понятия не имеющим, что такое Палм-Бич, и чей бизнес скорее всего лопнет раньше, чем он что-то поймет. Криста улыбнулась, проходя мимо дома Молли Уилмот. Несколько лет назад Молли, проснувшись, обнаружила в своем плавательном бассейне пароходик, который забросило туда ураганом. «Положение обязывает», и ошеломленные кочегары из Южной Америки были приглашены на шикарный завтрак под картиной Пикассо. Это возможно только в Палм-Бич! Криста глянула на море. Какие-то лодки занимались рыбной ловлей, несколько аквалангистов плавали на мелководье вокруг красного флажка. В миле или двух отсюда виднелись небоскребы Сингер-Айленда, отделенные от Палм-Бич узким заливом Лейк-Уорт, с безопасного расстояния напоминающие о том, как выглядит подлинный мир.

Бетонный мол выдавался в море, и Криста вздрогнула от неожиданно нахлынувших воспоминаний. Мол принадлежал Розе Кеннеди, как и потрепанный милнеровский особняк, который они тогда называли «логово Кеннеди». В этом поместье вечно что-нибудь происходило. Твердыня республиканцев, город белых протестантов англосаксонского происхождения ужаснулся, когда католик и член демократической партии Джон Кеннеди получил разрешение построить площадку для вертолетов в имении, которое он использовал в качестве зимнего Белого дома. Гораздо меньший ужас у жителей Палм-Бич вызвало событие, случившееся за несколько месяцев до этого, — когда одна девица обвинила племянника Тедда Кеннеди в том, что он ее изнасиловал. В Палм-Бич господствовало мнение, что девица, которая в четыре часа утра купается нагишом с пьяным Кеннеди, должна быть готова ко всему. Сейчас дверь, выходящая на пляж, ставшая белой от соленого ветра, была заперта от всего мира. Но Криста помнила тот день, когда она была широко открыта…

— Поторапливайся, Мэри! Или не получишь хот-дог. Не получишь, даю слово!

— Иду, но я занозила ногу, мне очень больно, Криста.

— Вы идете или нет?

Четверо двоюродных братьев Кеннеди стояли на волнорезе, глядя на двух сестер на берегу.

— Идем мы, идем, Бога ради! Вы что, не можете подождать? Мэри поранила ногу.

— У Тедди вообще отрезало ногу, — заявил Патрик с пренебрежением, на которое способен только восьмилетний мальчик.

— Прекрати, Патрик! — оборвал его Тедди: только ему позволено было шутить по поводу его утраченной ноги.

— Мы ведь ждали тебя, когда у тебя случился приступ астмы, — напомнила в отместку Мэри. Она сидела на песке, задрав к лицу свою маленькую ножку. Криста подошла к ней.

— Дай-ка я посмотрю.

— Видишь, там заноза!

— Точно. Обопрись на меня. У них в доме должна найтись иголка.

Они вместе доковыляли до деревянной двери, выходившей на пляж, и поднялись по ступенькам, ведущим на лужайку. По вечерам, во время вечеринок на пляже, там всегда прятался кто-нибудь из Кеннеди, Шрайверов или Смитов — и выскакивал прямо на тебя в лунном свете. Криста поежилась от этих неприятных воспоминаний.

Они поднялись по ступенькам. Наверху стоял Крис Кеннеди с озабоченным выражением на лице.

— Что-нибудь серьезное?

— Нет, заноза, но она засела глубоко. Мне нужна иголка, чтобы вытащить ее.

— В доме должна быть. Макс, принеси иголку и спички. Нужно стерилизовать иголку.