Поющая для дракона - Марина Эльденберт

– И разрушать другие? – Халлоран привычно приподнял бровь, взгляд его стал еще более жестким.

– Какие меры предпринимаются для сокращения безработицы и снижения роста преступности на улицах Мэйстона?

– Только за последние годы было открыто несколько новых предприятий. Должности на автоматизированном безопасном производстве доступны для любого, кто хочет трудиться, не говоря уже о местах в сфере управления.

Властная сила, исходящая от него даже с экрана визора, заставляла ловить каждое слово.

– Но, чтобы занять управленческую должность, нужно учиться!

– По-вашему, это имеет значение?

– Разумеется, образование имеет значение.

– Значение имеет только то, хочет ли человек расти. Все прочее – отговорки.

Кадр сменился, и я поняла, что это была запись. На экране возникла телеведущая, расположившаяся за столом между двумя представительными мужчинами. Над ними висел огромный экран, по которому продолжалась пресс-конференция с Халлораном, только уже без звука.

– Две недели назад в Мэйстоне произошло разоблачение и захват крупной подпольной лаборатории по производству рэгста – синтетического наркотика на основе драконьей крови. – Ведущую отличали огромные карие глаза, которые из-за подводки казались еще больше. Стрижка у нее была «под мальчика», прошлый век, но ей удивительно шло. – Этот опасный бизнес процветает уже долгие годы: чем «старше» кровь, тем дороже наркотик. Сегодня у нас в гостях местр Вэлис Горальски – ученый-драконолог…

Седовласый подтянутый мужчина слева от нее поднял руку.

– И Джаден Биллс, ведущий специалист фармацевтической компании…

– Ты что, правда будешь это слушать? – Сестра ткнула меня в бок.

Я раздраженно покосилась на нее:

– Тихо!

– …оценить, насколько справедливо заявление местра Халлорана касательно высших мер. Правда ли, что рэгст влияет на силу иртханов?

– Пока что его действие до конца не изучено, – тот, кого назвали ведущим специалистом, взглянул на экран, – но да, он влияет на магию, как и кровь, на основе которой создается наркотик.

– Как именно влияет?

На уроках истории нам рассказывали, что в древности шаманы Пустынных земель – земель, где появились первые иртханы, вливали себе кровь драконов. Этот ритуал считался священным: получая кровь зверя, перенимаешь его силу. Древние кланы иртханов делились на охотников и защитников. Защитники оберегали поселения от налетов, охотники добывали кровь: неразбавленная, она дарила не только пьянящую эйфорию, но и повышала силу иртхана, возводила даже середнячка на небывалую высоту. Вот только эффект от этого был жуткий – потеря рассудка и превращение в зверя. В переносном смысле, конечно.

– Вызывает кратковременный, но очень мощный прилив сил.

– По закону за употребление такого допинга полагается пожизненное заключение с конфискацией имущества. За производство и распространение, как и за браконьерство, – смертная казнь. Вы считаете это справедливым?

– Более чем, – отозвался фармацевт.

– Местр Горальски?

– Вполне, – тут же подтвердил драконолог. – Поймать взрослого дракона – задача не из легких, поэтому по большей части похищают оставленных без присмотра детенышей. Родителей выманивают, разжигая костры, в которые подбрасывают раннарскую траву.

Раннарская трава – сильнейший раздражитель для драконов. Чувствуя ее запах, они свирепеют и начинают метаться, срываются с мест и нападают на всех, кто окажется у них на пути.

– Иногда похищают даже яйца из гнезд: кровь нерожденного дракона тоже годится для производства. Даже если ненадолго позабыть о вреде, который наносится людям, это бесчеловечно.

Тем не менее браконьеры рисковали и продолжают рисковать жизнью в охоте на подростков: чем старше особь, тем выше качество и сильнее воздействие. А значит, и денег больше.

– Правда ли, что магия иртханов возникла благодаря драконам?

– Принято считать, – драконолог сцепил руки на столе, – что именно ритуалы вливания силы породили среди людей первых иртханов. Тех, кто способен укротить драконов. Некоторые до сих пор называют нас драконами, что, как мы знаем, не совсем верно.

Ну разумеется, у них от драконов только магия и инстинкты. Которые обострились благодаря сражениям со зверем: попробуй тут помедли, когда рядом зверюга, способная насквозь прошить кончиком хвоста или пригвоздить когтями к земле. Не говоря уже о потрясающей возможности превратиться в уголек или ледяную статую.

– Способен ли рэгст привести к необратимой физической трансформации?

Ученый невольно улыбнулся.

– Даже если бы такое было теоретически… повторюсь, теоретически возможно… Боюсь, нет, эсса.

– Вы отрицаете саму возможность оборота?

– Я из тех скептиков, кто считает легенды просто легендами.

Эти легенды уходили корнями далеко в древность. Согласно им первые иртханы могли оборачиваться драконами, чтобы сражаться на равных. Впоследствии они от этого отказались, потому что такое превращение полностью уничтожало личность. Было ли такое на самом деле, никто не знает.

– Почему же?

– Наша магия по-прежнему полна загадок, но мне достаточно сложно представить себе этот процесс. Здесь замешана колоссальная энергия – пожалуй, на ее высвобождение уйдет весь внутренний резерв высшего, не говоря уже о рядовом иртхане. Таком, как я, например. Это верная смерть.

Драконолог многозначительно приподнял брови.

– Сейчас нас ждет небольшой перерыв, а после…

– Слава небесам! – раздалось сбоку.

Я повернулась к Танни. Сестрица наклонилась между колен, делая вид, что ее сейчас стошнит прямо на ковер.

Передача прервалась, пустили рекламу.

«Друга-а-ая жизнь», – запела девушка, управляющая открытым флайсом. Она счастливо улыбалась, рядом устроился мужчина, тоже ослепительно сверкающий зубами. Новенькая иссиня-черная модель мчалась по загородной дороге, петлявшей между гор. Склоны покрывали бесчисленные деревья, от зелени рябило в глазах, а над летящей по магистрали парой раскинулось безбрежное синее небо.

Рекламой этой виртуальной реальности пестрели все щиты города, она была в аэропоездах и на всех телеканалах. Летела с экранов визоров и рассыпалась голографическим мерцанием на верхних уровнях. Какой-то умник придумал мир без драконов и магии и разбогател. В нем люди могут спокойно путешествовать между городами, устраивать пикники, а природа там отличается от нашей: деревья не на учете, не только в парках и не под охраной ОПЗП[6], из них даже делают мебель и книги. Впрочем, до него, кажется, кто-то написал похожий роман, который особого успеха не имел. Зато сейчас с автором ведутся переговоры об экранизации.

Звяк.

– Скотина летучая!

Я увидела только улепетывающего по лестнице Марргента и размахивающую миской Танни. Кажется, пока я смотрела на Халлорана и слушала историю его далеких предков, остатки вафельных шариков сожрал виар. А сестрица-то куда смотрела, спрашивается? На «другую жизнь», что ли? Этого еще только не хватало! На нее сейчас вся молодежь подсажена, да и не только молодежь.

– Леа… По поводу вчерашнего…

Угумс. Сейчас начнется.

– Я вчера… ну, перегнула.

– Именно.

– В общем, я… слушай, все же обошлось.

С извинениями у Танни всегда были проблемы.

– Обошлось. Не считая того, что я полночи драила гостиную и слушала твои пьяные ругательства.

Ругалась она и впрямь долго. Пока не вырубилась прямо в одежде. На сей раз в плед ее закутывала я.

– Еще раз выкинешь что-то подобное, из дома будешь ходить только в школу и обратно. Ясно?

Танни кивнула.

– Я могу с Марром всю неделю гулять. Хочешь?

– Как ты вообще додумалась их домой привести?

– Ну… – Она уселась на диван, стягивая волосы сразу тремя разноцветными полосатыми резинками в палец толщиной. Волосы разноцветные и резинки тоже, все должно быть гармонично. – Просто у нас в классе есть две ларрки…

Под моим взглядом она осеклась и поправилась:

– В общем, они элита. А все остальные вроде как мимо бегают. Я с ними поцапалась, они натравили на меня парней, а Грэнс и Каррок помогли им вломить…

– Парням, я надеюсь?

Сестра кивнула, я же прикрыла глаза и мысленно застонала. Судя по всему, ожидается очередной вызов в школу.

– Ну а потом я решила их отблагодарить, купила бутылку вина, сигарет, и мы немного посидели.

– Кстати о сигаретах.

– О-ой…

Я хмыкнула. Судя по их состоянию, и бутылка вина была не одна. Но упоминать об этом не стала.

– Я больше не буду, – поспешно сказала Танни. – Правда. Леа… отдай мне ключи, а?

– Нет, – сказала я, поднимаясь, и, предупреждая возражения, добавила уже жестче: – Нет!

Все-таки не умею я быть строгой. Как подумаю, что Танни придется все выходные дома просидеть, сердце кровью обливается. Но иначе нельзя – если сядет на шею, потом ее оттуда не снимешь.