Психология конструирования будущего - Алексей Михальский

2.15. 1984: Кроник А., Головаха Е.: психологическое время личности и метод каузометрии

С конца 1970-х годов Александр Кроник (совместно с Евгением Головахой) разрабатывает направление психологии времени, психологического возраста, жизненного пути личности, а также метод каузометрии (по аналогии с социометрией Я. Морено). Каузометрический метод призван измерять «субъективные и причинные связи между событиями жизни и изображения этих связей в виде графов-каузограмм» [193], таким образом, операционализируется причинно-целевая концепция времени. В 1984 году опубликована книга Е. Головахи и А. Кроника «Психологическое время личности» [101]. В 1988 году А. Кроник и А. Пажитнов разработали программу «Биограф», прототип программы LifeLine [194], которая облегчает и автоматизирует процесс биографического интервью и построение каузограммы, однако авторы признают, что процесс «ручного» каузометрического интервью является более гибким методом, обеспечивающим хороший контакт терапевта и клиента. Анализируются периоды жизни, события и значимые даты, строятся связи между ними, обозначаются жизненные сферы, цели жизненного пути личности.

Каузометрическое интервью состоит из нескольких основных процедур: биографическая разминка, формирование списка значимых событий и их датировка, оценка эмоциональной привлекательности, значимости субъективной и объективной проведение причинного и целевого анализа межсобытийных отношений, и др.

Направление каузометрии все шире используется в исследовании жизненного пути и психологического времени личности, вдумчивому читателю мы рекомендуем обратиться к «Архиву каузометрии», который авторы метода ведут на страницах сайта «Лаборатории Гуманитрных технологий» (http://www.ht-line.ru).

2.16. 1999: Ф. Зимбардо: факторная модель отношения к времени

Филип Зимбардо – психолог, наиболее известный своими исследованиями застенчивости, экспериментами в области социальной психологии (Стэнфордский тюремный эксперимент), борец за самостоятельность и способность личности («обычного человека») противостоять губительной системе подчинения и насилия (проект и книга «Эффект Люцифера: Почему хорошие люди превращаются в злодеев»). В 1999 году Зимбардо представил свой опросник ZTPI – Zimbardo Time Perspective Inventory, в котором предлагается определенная структура ориентаций личности на ту или иную временную перспективу [715]. Зимбардо предлагает следующие факторы: «Негативное прошлое», «Позитивное прошлое», «Гедонистическое настоящее»,» Фаталистическое настоящее» и «Будущее», в определенном варианте – возможен еще один фактор «Трансцендентное будущее». Фактически, эти факторы – временные зоны, в которых «живут люди». В книге «Парадокс времени» авторы пишут о важности сбалансированного отношения к прошлому, настоящему и будущему времени, которое дает наиболее оптимальное самочувствие и психическое здоровье личности [143; 715]. Подчеркивается взаимосвязь нарушенных временных ориентаций и таких феноменов, как склонность к риску, зависимость от наркотиков. Исследования по методологии, предложенной Зимбардо, продолжаются и сегодня, некоторые из них мы рассматриваем ниже.

2.17. 2013: М. Селигман: проспекция и ментальная симуляция

Не остался в стороне от концепции «футуро-ориентированного» поведения и Мартин Селигман, известный американский психолог, знаменитый своими исследованиями феномена «выученной беспомощности» (фактически – приобретенный условный рефлекс страха, комплекс пассивного поведения), а также «позитивной психологии» (направление психологии, занимающееся изучением сильных сторон личности, фокусировкой на позитивном и оптимистичном отношении к самому себе, окружению, событиям и жизни в целом). В статье «Открывать будущее или жить прошлым» («Navigating Into the Future or Driven by the Past») Селигман и соавторы бодро, в традициях направления позитивной психологии, подчеркивают: «Мы предлагаем альтернативный подход: по нашему мнению, люди и разумные животные опираются на свой опыт для того, чтобы создать варианты поведения в будущем… И уже тогда, на основе их потребностей и целей реализуется определенное действие» [668]. Очевидно, Селигман говорит о том, что поведение строится через призму видения будущего (такие понятия, как временная перпектива, образ будущего, антиципация он не использует, не ссылаясь ни на исследования Ж. Нюттена, ни на Ф. Зимбардо, ни на каких либо других известных ученых в этой области). Весьма «новая» идея, особенно в свете столетней истории философии и психологии конструирования будущего, не правда ли? Также Селигман в данной «программной статье» ссылается на такого исследователя как Д. Гилберт [559], который использует термин «проспекция» (prospection) для обозначения процесса «ментальной симуляции будущих возможностей». Обсуждаются виды воображения, которые задействуются при создании перспективных планов (пространственный, социальный, интеллектуальный, ретроспективный), обсуждаются вопросы потребностей и осознанных желаний (как пассивное / активное поведение), тема свободы желаний и воли как наиболее отличительного качества перспективного поведения. К сожалению, уровень анализа проблемы в данной статье не заслуживает более детального внимания в нашей работе, однако мы вынуждены были познакомить читателей с одной из работ М. Селигмана, касающихся темы психологии конструирования будущего.

Конец ознакомительного фрагмента.