За 30 милль... на Север (СИ) - Раст Сергей

2.

– Кречет, там человек, просит помощи. Похоже, ранен. В километре, рядом со впадиной. Это он стрелял только что.

Идея Кречету явно не понравилась.

– Твою мать, Пит! Предлагаешь мне благотворительностью заняться, всякому сброду помогать? Это риск! Придурок со снайперским комплексом шляется возле базы. Пусть подыхает!

– Кречет!

– Я напишу об этом в рапорте, – покачал головой начальник комплекса.

– Пиши. – неожиданно выпалил Питюшин, не веря ушам. Надо же, каким он стал дерзким. Спорит с матёрым ветераном.

– Ладно, уговорил. Комар, сюда иди! – Кречет подозвал своего подчиненного, который закрывал кунг с техникой на замок. – Не хочешь прокатиться на байке к впадине, забрать живчика одного? Аномалий сейчас нет, путь свободен.

Комар замер на месте, не веря ушам. Его лицо внезапно посветлело:

– Спрашиваешь!

Больше ничего парень говорить не стал. Самый опытный водитель, в прошлом был двукратным чемпионом по мотокроссу! У «серых» имелся в закромах байк, который за два года использовали всего один раз. Неудивительно, что Комар так обрадовался. С АЕКом наперевес, он бросился в ангар, где пропадал не больше пяти минут. Заурчал двигатель, и с кунга выехал на потрепанной «Хонде» наёмник «серых». Новоявленный байкер картинно встал на дыбы, и, вырывая траву двумя шипованными колесами байка, рванул к точке назначения.

– А теперь давай посмотрим на твоего «друга»! – сказал Кречет Владимиру, после чего проследовал в арсенальное помещение, где из укромного уголка вытащил короб со снайперской винтовкой, на которой химик прочитал по-русски «Орсис». Пит кивнул. Он понял, что пуля предназначалась незнакомцу, если ситуация станет критической. Рисковать своими людьми Кречет не любил. Затем они вдвоём на этот раз поднялись на башенку.

Ветеран шустро разложил сверхточное и пристрелянное оружие, покрутил рычажки на прицеле, корректируя ветер и деривацию. А Питюшин воспользовался биноклем. Он действительно не ошибся. Издали замеченный человек напоминал игрушечного. Он медленно шел навстречу стремительно приближающемуся к нему мотоциклу. Шел скомканно, волоча ногу. Путник торопился, и правильно делал. Сзади приближался жуткий катаклизм.

Небо окончательно почернело. Окрестности погрузились в сумерки. Крепчал ветер, набирая все большую силу. Грозовой фронт постепенно приближался в их сторону. Далеко отсюда слышались глухие раскатистые удары грома и шум проливного дождя. Питюшин слегка поежился от увиденного. В такую погоду лучше всего сидеть дома и пить виски или, на худой конец, кофе с молоком.

Интересно, о чём думал Кречет, отправляя подчиненного на выручку попавшему в беду путнику? Наверное, о том, что эта затея пахла безрассудством. Он ничем не обязан ботанику, и тем более, несчастному сталкеру. Но поступить по-другому лидер «серых» не мог. Зона не прощала подлости и равнодушия. Поэтому командир и выбрал Комара для задания. Бывший гонщик только и ждал возможности снова сесть за байк и оказаться в родной стихии.

Да, адреналиновый маньяк выжимал из двухколесного монстра все возможное, чтобы за наименьшее время добраться до цели. Он увиливал на ухабах и перепрыгивал ямы, крутился юзом, огибая кусты и растущие на пути деревья. Преодолевал препятствия водитель легко и непринуждённо, будто в компьютерной игре. А на черном небе сверкали жутковатые изломанные молнии. Ещё немного, и гроза доберётся из северных окраин прямо сюда!

Комар практически доехал до места встречи. Он неплохо знал впадину, ее опасности и подъезд к ней. Вот он выкатил на верхушку, замер на секунду, пытаясь найти нужного ему человека. Произошло это совсем буднично, будто и никакой опасности не было и в помине. Незнакомец не подкачал – хромая, вышел навстречу ездоку. Путник забрался на «эндуро», и Комар тут же дал по газам. Мотоцикл завиляло из стороны в сторону, но байкер справился с управлением, хотя скорость сбавил почти вдвое.

Кречет и Пит с замиранием следили за подопечными. Погода стремительно ухудшалась. По земле струилась вязкая, медленно наступающая тьма, захватывая все больше жизненного пространства. Наступала она с севера, откуда плыл для удара мощный грозовой фронт, готовый выплеснуть сосредоточенную ярость на грешную землю. Упали первые капли холодного кислотного дождя. Кречет с Питюшиным спустились вниз, натянув прорезиненные капюшоны на голову. Находиться вверху стало невыносимо из-за ветра. Командир уже отдавал новые указания своим ребятам, что бежали к ограде с файерами в руках. А химик стоял в стороне, и переживал за Комара. Если с ним что-то случится, Кречет не простит…

Спустя пять минут, после того, как они спустились с башни модуля, к ним присоединился немец, что заговорил сбивчиво по-немецки, мешая речь с русским. Он выбежал из лаборатории с планшетом, и быстро залопотал на непонятном языке, призывая всех зайти в помещение.

Но никто так и не покинул пятачок возле модуля. Перепуганный Анджей скрылся внутри, оставив храбрых русских одних. В другом положении Вова и ушел бы, но Он не хотел пропустить развязку этого драматического момента, который возник по его причине. Кречет же вновь засуетился. По его приказу бойцы зажгли сигнальные огни красного цвета, чтобы Комар и его спутник не промахнулись. Байк приближался, рокот мотора даже через порывы ветра отчетливо слышали все присутствующие.

Черноту неба прорезала громадная молния, а за ней полыхнула мощнейшая вспышка, что дугой озарила весь Рыжий лес, и по завершению – воздух сотряс чудовищной силы гром, разорвавший тишину. У Пита душа ушла в пятки и чуть не подкосились ноги, настолько он почувствовал себя ничтожным человечишкой. Даже невозмутимый Кречет вздрогнул, и неудивительно, он все-таки обычный смертный. Сразу после грома разразился сильнейший ливень.

– Уходи в лабу! – приказал Вове Кречет, пытаясь перекричать шум дождя и завывания ветра.

– Нет! – заартачился Володя, отчего сам малость прифигел. – Уйдем все вместе! – прокричал в лицо мокрый Питюшин и демонстративно пошел к парням, что мокли за оградой с зажженными огнями. Он подошел к одному из них:

– Сигналку давай мне, быстро! – потребовал он.

Снайпер Малыш повиновался без слов. В руках у Питюшина оказался продолговатый карандаш с запалом. Мокрыми руками он выудил зажигалку из кармана комбинезона, и не сразу поджег фитиль. Руки обожгло, Питюшин сжал зубы, стерпел, а файер поднял высоко над головой и стал им размахивать.

– Сюдаааааа! – заорал он, чертя невидимые пассы над головой. – Комааааар!

Водянистые капли слепили глаза, долбили в голову хлёсткими очередями, боковой ветер норовил выдернуть из рук горячий факел оранжево-красного огня, но Пит продолжал размахивать руками и орать в темноту. Файер догорал, когда Владимир услышал потухающий рокот «Хонды». Химик швырнул прочь пустой картон – и едва не угодил под колёса байка. По чистой случайности он шагнул в сторону и не угодил под колёса мотоцикла.

У Комара хватило квалификации, чтобы нажать на тормоза. Но «эндуро» от мокрой травы и тяжелой ноши занесло. Гонщик взмахнул в последний раз руками и прыгнул в сторону, чтобы избежать столкновения с рифленой стеной модуля. Следом за ним сиганул в сторону незнакомец.

А к ним уже бежали бойцы Кречета и Питюшин.

[1] Это очень плохо (нем.).

Глава 7. Грешник

Глава 7. Грешник

1.

В зале стояла тишина. Все слушали песню, благо голос у Грешника был приятный и гитара что надо. А играть он умел почти всё – от Битлов до Мурки. Талант, так сказать. Сталкер опустошил бутылку наполовину, после чего лихо ударил по струнам снова. Бессонница, сук!

Допеть куплет он не смог.

– Складно поёшь, – прозвучало у него над ухом. – Недурно.

Грешник еле сдержал себя, чтобы не вре́зать пивной бутылкой тихо подкравшемуся типу. Говоривший оказался сорокалетним, с гладко выбритым черепом, крепким мужиком, одетым в «ратник» цифровой расцветки. Разгруз, бронежилет, всё чин чином, ничего лишнего. Правда, в облике незнакомца просматривалась некая расхлябанность, несвойственная военным.