Точка невозвращения - Мария Морион

— Это подручный местного авторитета, — объяснил Майклу старик. Вся земля здесь ему принадлежит, поэтому каждый, кто тут живет, должен платить дань. С нас много не возьмешь, ну, грибы там, ягоды, варенье, рыбу вот ловлю, он любит свежую рыбку.

— А еще он не любит дармоедов. И выгонит вас отсюда завтра же, если не получит свою рыбу.

— Ясно. Ну, раз рыбы все равно нет, давайте попробуем как-то уладить это дело миром, — предложил Майкл. — Может быть, деньги вас устроят?

— Умник… Деньги… — проворчал верзила. Хозяин рыбу ждет! Хотя… Ладно, давай деньги. Двести флоринов.

— Рыба на рынке, даже самая крупная, стоит не больше пятидесяти.

— Тогда, может, ты, умник, метнешься кабанчиком на рынок и вот прям щас раздобудешь мне рыбу? Нет? Тогда не свисти. Двести и точка.

Майкл достал деньги из кармана. Верзила взял их и ушел, предупредив стариков напоследок, что это в последний раз и таких дармоедов тут долго терпеть не будут.

Старики смущенно благодарили Майкла, тот отмахивался, дескать, пустяки.

— Все-таки это ужасно несправедливо, — возмущалась Мара. — Неужели они не могут оставить вас в покое? Кому вы мешаете в этой глуши?

— Справедливо — не справедливо… Тут дело принципа. Хочешь жить, умей платить. А что до справедливости, то я вообще не знаю, есть ли она на свете. Может, я старый слишком, жизнью битый, молью траченный, может вы, молодые, лучше понимаете, да и мне заодно объясните? Что такое вообще справедливость? Когда всем поровну или когда каждому по заслугам?

— Всем поровну.

— Каждому по заслугам.

Майкл и Мара ответили одновременно и смущенно переглянулись.

— Я могу объяснить, — начал Майкл. — Дело в том, что у нас материальные ценности не связаны безусловно с социальным рейтингом. Поэтому материальных ценностей у всех примерно поровну, а вот социальный рейтинг действительно отражает заслуги. Его можно при определенных условиях монетизировать, но есть ограничения. Например, когда собираешься в отпуск, часть социального рейтинга переводишь на денежный счет, и в отпуске можно позволить себе немного больше, чем другие. Но там очень сложная система расчета рейтинга и его компонентов, какую-то часть можно переводить, какую-то нельзя, но искусственный интеллект все это сам считает, очень удобно. Это я к чему. Когда материальные блага распределялись не поровну, это порождало социальное неравенство, несправедливость и угнетение. Даже если один, условно, переделал 100 % работы, но потратил на эту работу 60 % своих сил, а другой сделал 60 % той же работы, но при этом растратил все силы и падает с ног от усталости. Кто из них больше поработал? Справедливо ли урезать паек человеку, который выкладывается на работе на все 100, но от природы слабее других? Нет. И это еще самый простой случай. А возьмем посложнее. Например, ты изобрел супер оружие, которое помогло одолеть врагов, ура, мы победили. А через сто лет этим оружием будет уничтожена вся жизнь на планете. Упс. А я, например, сделал открытие в биологии, которое осталось незамеченным, но через сто лет к нему вернулись и на его основе изобрели лекарство от смертельной болезни. Или кто-то еще, например, напишет книгу, казалось бы, что такое книга? Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать… Но люди, прочитавшие ее, сумеют построить новое счастливое и справедливое общество.

— Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется, — с улыбкой проговорила Мара. — На самом деле с этим трудно поспорить. Просто я никогда об этом всерьез не задумывалась. Но вот вопрос: не обидно ли, например, очень способным и трудолюбивым людям, что они получают примерно столько же, сколько и неспособные и не очень трудолюбивые?

— У нас нет неспособных. Каждый человек к чему-нибудь да способен. Даже инвалид. Просто нужно раскрыть его способности и найти ему подходящее дело. У нас система отлажена неплохо в этом плане. Что касается лени, то да, с этим качеством иногда бывает трудно. Но нам с детства внушают, что нужно делать свое дело хорошо, что лениться стыдно, тем более, четырехчасовой рабочий день — это не так уж тяжело, чтобы возникло сильное желание лениться. Каждый может подобрать себе удобный график, с 8 до 12, с 12 до 16, с 16 до 20 и т. д. Некоторые предпочитают даже отрабатывать двойную смену, а потом целый день отдыхать. Легко подменять друг друга, если кто-то заболел. Впрочем, да, встречаются и патологические случаи, когда человек просто не хочет работать или считает, что он чем-то гораздо лучше всех остальных и достоин гораздо большего. Что ж, ему настойчиво рекомендуют уехать на Оу, иногда даже высылают принудительно на определенный срок. Некоторых это излечивает, они возвращаются и становятся нормальными членами общества, некоторые остаются на Оу навсегда. Важно, что у них есть право выбора. Я читал, что в древности уже однажды пытались построить общество наподобие нашего, но главной ошибкой этих людей было то, что они хотели осчастливить человечество насильно, всех подряд по единому шаблону, без разбора. А человеку свобода нужна. Свобода выбора.

— Это точно. Но нам надо возвращаться, Майкл.

— Мара, это невозможно, — вмешалась Бетти, — Ногу Майклу нельзя беспокоить еще несколько часов, вам нужно переночевать у нас, а уже утром нога подживет, и вы сможете вернуться.

— Я вас никуда не отпущу, — подтвердил ее муж. — Во-первых, скоро стемнеет, и вы заблудитесь или кости себе переломаете впотьмах, Во-вторых, у нас в пристройке отличный сеновал, будете спать как младенцы.

— Вот вам и свобода выбора, — рассмеялась Мара.

— Ну, вы же не на Уэе, — улыбнулась Бетти.

Насчет «как младенцы», хозяин, конечно, преувеличил. Во-первых, москиты. Эти крылатые твари как-то пробирались внутрь пристройки через щели и противно зудели над ухом. И пребольно кусались, надо сказать. Во-вторых, сено щекоталось и кололось. В-третьих, какие-то животные — Мара сказала, что это, наверное, шакалы — плакали и хохотали в лесу довольно громко. «Господи, верни меня в желанный плен цивилизации, — взмолился про себя Майкл. — Природа — это очень мило, конечно, но я бы сейчас многое отдал за горячую ванну и герметичный номер с кондиционером в гостинице».

Маре тоже не спалось. Она думала о Майкле. «А он смелый, не побоялся спорить с этим громилой. И щедрый. Так вот запросто выложить двести флоринов за едва знакомых людей… Конечно, они нас приютили, вправили ему ногу, но сумма все равно немаленькая. И умный. При этом не пытается кого-то осадить, задавить интеллектом, унизить. Просто и понятно все объясняет, даже ребенок бы понял. Прямо идеальный мужчина какой-то… Так. Хватит. Это всего лишь работа, нечего себя накручивать. И он женат к тому же.