Крепость Дракона - Майкл Стэкпол

— В таком случае, почему вы до сих пор здесь?

Он указал пальцем на палатку:

— Там Уилл. Он был с Адрогансом, видел битву и потерял сознание. Сейчас спит. Он пришел в себя, но не помнит, что с ним случилось, и это ставит нас в одинаковое положение. Я тоже ничего не помню с тех пор, как разговаривал с вами в последний раз.

— Вы были здесь с Резолютом и Дрени. Как они себя чувствуют?

— Очень хорошо. У Резолюта несколько царапин. У Дрени на правом бедре — след от лапы темерикса, но добраться до кожи тому не удалось: Дрени успел его убить. — Ворон мотнул головой в сторону поля. — Они сейчас там, помогают раненым, приканчивают бормокинов. Резолюту раздолье: наберет сабель, смастерит из них боевые звезды. Маги Вильвана ищут людей, готовых стать механоидами. Если бы не вы, меня тоже превратили бы в механоида.

Алекс похлопала его по колену:

— Вы ведь тоже спасли мне жизнь. Когда сулланкири меня обезоружила, я была на волосок от гибели, но споткнулась о вас, и ее удар прошел мимо.

— Совершенно случайно, уверяю вас, ваше величество.

— И совершенно случайно вы оставили для меня это, — Алекс вынула из ножен Цамок. — Ваш меч ее прикончил, понимаете?

— Дом строит плотник, а не топор.

— Знаете, Ворон, мне кажется, мы тратим время попусту, обмениваясь любезностями. Вы знали, что Маларкекс надо убить, и я с этим согласилась. Сначала вы ее остановили, а потом — я. Мы оба ее остановили. Мы убили сулланкири.

Ворон поморщился:

— Осторожно, не произносите такие слова громко, ваше величество. Босли Норрингтон сейчас сулланкири. Таррант Хокинс погиб от его руки. Я не желаю вам такого будущего.

— А себе?

— Себе — тоже. — Ворон взял из ее рук меч и оперся на него, встав со стула. — Нет, ваше величество, сидите. Я просто положу Цамок рядом со своими вещами и принесу нам вина. Вы как-то сказали, что выпьете вместе со мной вина на поле боя. Я знаю, что у них есть вино. Я мигом вернусь.

Она кивнула и посмотрела ему вслед. Седые волосы и борода, напряженная — из-за ранений — походка… она легко могла представить его ухаживающим за своей двоюродной бабушкой. Вспомнив о Татьяне, Алексия вздрогнула: великая герцогиня была настолько холодной, что даже Маларкекс по сравнению с ней показалась бы пылающим углем.

Алекс откинулась на спинку походного стула, заскрипела деревянная рама, зашуршала парусина. В тело вливалось тепло, растворявшее боль мелких ранений. Усталость, однако, не проходила. Она на мгновение закрыла глаза и вдруг почувствовала какой-то толчок.

Хотя Алекс знала, что глаза ее закрыты, она видела и лагерь, и пустой стул Ворона. Но сейчас перед ней стоял Черный Дракон. Огонь осветил его чешую и руку, которую он поднял в приветствии.

— Прости, дочка, за неожиданное появление. Я ненадолго. Ты должна пойти к Адрогансу. Пираты Вруоны явились в Лакаслин.

Азур Паук украл фрагменты Короны Дракона и уничтожил арканслату, с помощью которой столица общается с Маллином. Неизвестно, когда была совершена кража, так что, возможно, фрагменты уже на острове.

— Я скажу ему, — кивнула Алекс. — Мы пошлем туда войско. Черный Дракон покачал головой:

— Ты не можешь сказать ему, дочка, ведь то, что я тебе сообщил, не должно слететь с твоих губ. Ты должна найти способ, с помощью которого он сам об этом узнает. Я верю, ты это сделаешь. Иди к нему немедленно.

Алекс села прямо, сжав руками подлокотники. Поморгала, думая, что увидит перед собой Черного Дракона, но на его месте стоял Ворон. Вид у него был встревоженный.

— Я не хотел напугать вас, ваше величество.

— Да нет, пустяки. Мы должны пойти к Адрогансу. Ворон повесил бурдюк с вином на левое плечо и немедленно двинулся к холму. Палатка Адроганса слабо светилась, словно фантастический гриб.

— Я его сегодня не видел, правда специально и не разыскивал. Около палатки выставлена охрана конногвардейцев.

— Не важно.

— А в чем дело? — нахмурился Ворон.

Алекс открыла было рот, чтобы ответить (ведь Черный Дракон сказал ей, что Ворону она может доверять), но слова улетучились сами собой.

— Я не могу сказать, но это не терпит отлагательства. Вы должны доверять мне.

— Доверяю всем сердцем, ваше величество.

Они подошли к кордону, окружившему подножие холма. Всадник попытался остановить Алекс, встав перед ней и сказав, что проход запрещен, но она увернулась и обошла его. Когда часовой схватил ее за руку, принцесса высвободилась и тыльной стороной руки нанесла ему удар, сшибивший его с лошади.

На полпути к палатке ее остановил сержант конногвардейцев.

— Ваше величество, при всем моем уважении…

Алексия вскинула голову, и в словах ее зазвенела ярость:

— Если вы испытываете ко мне уважение, сержант, не останавливайте меня. Отойдите, не то генерал Адроганс узнает о вашем поведении.

— Я выполняю его приказ, ваше вели… генерал.

Ворон шагнул налево, но сержант ухватил его за правую руку, отчего тот невольно вскрикнул от боли, и сержант отпустил его, позволив Алекс прошмыгнуть мимо. Она добралась до вершины холма, когда сержант, запыхавшись, догнал ее. Вход в палатку ей преградил Пфас.

Вождь жускцев медленно покачал головой:

— Его не надо тревожить.

Алекс понизила голос, но гнев ее не стих.

— Если бы то, что мне нужно сказать, не имело большого значения, то я подождала бы до утра. Отойдите.

Маленькая коричневая рожица Пфаса сморщилась, глаза спрятались в складках сморщенной кожи.

— Уходите, Сварская.

— Пфас, — послышался спокойный голос Адроганса. — Пусть она войдет.

Шаман встал в сторону и быстро загородил дорогу Ворону. Алекс посмотрела на него, но Ворон покачал головой:

— Идите. Я подожду.

Алекс подняла полог и увидела, что Адроганс с трудом поднимается с постели. На нем была набедренная повязка по обычаю жускцев. К распухшей коже, как и у Пфаса, пристегнуты талисманы. Но их гораздо больше, да и сами они больше.

Адроганс посмотрел на Алекс из-под полуприкрытых век.

— Моя мать, как вы знаете, родом из Окраннела. Она была дочерью купца и должна была по уговору выйти за купца из Маллина. Она ехала к жениху по дороге вдоль озера, и жускцы ее похитили. Затем солдаты Джераны ее освободили. Во главе отряда стоял младший брат жениха. Один из воинов, мой отец, влюбился в нее, и потому брачный союз она заключила с ним. Я родился через девять месяцев.

Адроганс медленно подошел к столу и, налив в два кубка вина, кивнул головой, приглашая выпить.

— И только когда я привел войско на территорию жускцев, я узнал, кто я такой на самом деле. Оказалось, что я — наполовину жуск. Пфас тотчас определил это. Благодаря ему я был здесь принят, именно поэтому в течение многих лет жускцы разрешали мне сюда приходить. Несмотря на то что они признали во мне свою кровь (я скрывал это, чтобы ваш дед от меня не отвернулся), полностью в свое общество они меня не приняли.