Сады луны (перевод И. Иванова) - Стивен Эриксон

— Способен ли кто-нибудь противостоять Драгнипуру?

Круль пожал плечами.

— Когда меч только появился, никто не отваживался ему противостоять. Но это было очень давно. Насчет твоего времени я не знаю. Я должен еще кое-что сказать тебе, Крюпп. Совсем немного.

— Крюпп весь обратился в слух.

— Барук отправляет тебя и других на Гадробийские холмы. Там вскоре появится тот, кто владеет магией древних. Я говорю о Теллане — магическом Пути тлан-имасов. Но владеющий Телланом вознамерился соприкоснуться с Омтозом Феллаком — магическим Путем джагатов. Крюпп, держись как можно дальше от того места. И всеми силами оберегай владельца вращающейся монеты. Силы, которые я назвал, столь же древние, как и Сын Тьмы с его мечом, и, такие же смертельно опасные. Будь благоразумен, Крюпп.

— Крюпп всегда старается быть благоразумным, Древний бог.

КНИГА ПЯТАЯ

Гадробийские холмы

За тонкими шатра стенами

сидит дитя. Пред нею, на покрывале ветхом,

теснятся карты.

Она еще не научилась говорить;

ей все впервые,

как и знакомство это с колодою Драконов.

Глядит дитя на карту,

чье имя — Обелиск, и серый камень

младенческий тревожит разум.

Едва заметен Обелиск среди травы;

он словно палец, исторгнутый землею,

из прошлого в грядущее простертый.

Глаза ребенка ужаса полны;

пока она глядела —

вдруг трещины избороздили камень,

и зашатался он.

ГЛАВА 14

Я видел их на берегу;

застывший взгляд бездонных глаз

сулил войну бессмертных —

войну с обманчивым покоем

морей джагатских…

907 год Третьего тысячелетия

Год Пяти Клыков, сезон Фандри

1163 год сна Верны по малазанскому календарю

Год Слияния и возрождения Теллана по летосчислению тлан-имасов

К адъюнктессе Лорне возвращалась прежняя острота мышления. Она чувствовала приток сил, подавленность осталась в прошлом. Но как она могла позволить себе быть такой беззаботной? Ей до сих пор не давал покоя допущенный промах. Чувство, за которое себя казнила Лорна, было ей незнакомо, и это лишало адъюнктессу равновесия и порождало сомнения в своих силах.

Когда на юге, а затем и на западе появилась цепь Гадробийских холмов, Лорна ощутила настоятельную необходимость вернуть былую собранность и уверенность в себе. Наступали судьбоносные времена. Если им повезет с джагатским курганом, успех во всем остальном, можно сказать, придет сам собой.

Лорна стремилась наверстать время, упущенное в первые дни путешествия. Она выезжала, едва начинало светать. Поскольку обеим лошадям требовался отдых, часть пути адъюнктесса шла пешком, прикрепив поводья к поясу. Тул шагал рядом.

Тлан-имас охотно отвечал на многие ее вопросы и рассказывал удивительные вещи, однако он упорно не желал говорить о будущем империи и правлении Ласэны. Похоже, он хранил верность клятвам, принесенным им во время последнего Слияния. Лорна пыталась угадать, что же у него на уме. Может, мысли тлан-имаса были как-то связаны с освобождением джагатского тирана? Ответа Лорна не знала, и неизвестность ее тревожила.

Но как бы там ни было, она не позволит помешать осуществлению миссии. Она являлась правой рукой императрицы и действовала не по собственной воле, а по воле Ласэны. Дуджек и Тайскренн тогда весьма своевременно напомнили ей об этом. Ничего личного. Женщина по имени Лорна не смогла бы вынести на своих плечах такой непомерный груз. Но адъюнктессе императрицы это было по силам.

— Живя рядом с людьми, я узнал, что чувства отражаются у вас на лицах и проявляются в движении тела, — сказал ей Тул. — В последние два дня я постоянно вижу тебя хмурой, адъюнктесса. Тому есть причина?

— Нет, — резко ответила она. — Никаких причин.

Лорне еще никогда не было столь трудно освобождать мысли от собственных ощущений и переживаний. Неужели до сих пор сказывается вмешательство опоннов? А вдруг Тул сумеет ей в этом помочь?

— Понимаешь, Тул, причины и есть, и нет. Я мало знаю о том, что нам предстоит сделать. У людей это всегда вызывает определенное беспокойство. Мы ищем указующий камень. Допустим, мы его нашли. Но почему мы оказались первыми? Неужели за столько веков он никому не попался на глаза?

— Мы его не нашли, но обязательно найдем, — поправил ее Тул. — Да, камень указывает на курган, хотя самого кургана там нет.

Адъюнктесса нахмурилась. Новые загадки.

— Объясни, — потребовала она.

Тлан-имас подумал, потом сказал:

— Я родился от древнего Пути, называемого Телланом. Пойми, адъюнктесса, Теллан — не просто источник магической силы. Он еще и время.

— Ты считаешь, что курган находится в другом времени? И как ты мыслишь до него добраться? Через свой Теллан?

— Нет. Время всегда только одно, и двух разных пластов времени не существует. То время ушло. Сейчас я веду речь об… особенностях каждого Пути. Тебе это понятно?

Лорна поджала губы и отрывисто кивнула.

— Джагаты, которые погребли своего тирана, родились от иного древнего Пути. Но древним он является лишь в сравнении с нынешними магическими Путями. Для Теллана джагатский Омтоз Феллак не был древним. Они имеют… как бы тебе это лучше объяснить… одинаковый запах. Ты понимаешь, о чем я говорю?

«Этот снисходительный тон добьет меня», — подумала Лорна, но вслух сказала:

— Да, Тул.

— Джагатский курган до сих пор не нашли по одной простой причине. Он подчиняется законам Омтоза Феллака, а этот Путь закрыт для вашего мира. Но со мной все не так. Мой Путь способен соприкоснуться с Омтозом Феллаком. Я могу в него проникнуть. Понимаешь, адъюнктесса? И любой тлан-имас смог бы. Меня выбрали лишь потому, что у меня нет клана. Я один, а значи, ни с кем и ни с чем не связан.

— А это почему так важно? — спросила Лорна.

Ей показалось, будто все кишки в желудке слиплись в комок.

— Пойми, адъюнктесса, нам предстоит освободить от сна и заточения джагатского тирана. Если он вырвется из-под нашей власти или наши предположения не оправдаются, тиран разнесет весь континент. Он способен поработить всех, кто живет на Генабакисе, и не колеблясь сделает это. Если бы вместо меня логросы выбрали гадающего на костях — пробудившийся тиран мигом бы его поработил и сделал своим орудием. А для Джагатского тирана вкупе с тлан-имасским шаманом вообще не было бы никаких преград. Эти двое вполне могли бы бросить вызов богам и поубивать многих из них, как простых солдат на поле сражения. Поскольку у меня нет клана, мое порабощение — случись оно — не поработит моих соплеменников.