Княгиня Ольга - Алексей Карпов

151

Известие Хроники Продолжателя Регинона было воспроизведено более поздними хронистами, в частности т. н. Саксонским анналистом и автором Магдебургских анналов.

152

Книга Паломник. С. 72, 3. В списках «Второй» редакции памятника вместо слов «когда взяла дань, ходивши к Царюграду», значится: «…дала на службу святителю, егда крестися во Цареграде»; или: «…вда святей церкве… на службу святителю Фотию, егда крестися от него в Цареграде» (Там же. С. 3, прим. 8). Это несомненное влияние Житий Ольги.

153

Одним из основных аргументов в пользу традиционной даты путешествия Ольги еще со времен А.Л. Шлёцера служит упоминание при описании десерта в особом помещении дворца после приема 9 сентября (на котором присутствовала Ольга) «багрянородных детей» императора Константина и его соправителя и сына Романа («их» детей): при прямом понимании текста датировка этого десерта 946 г. невозможна, ибо у семилетнего (в 946 г.) Романа, естественно, еще не могло быть детей (см. также ниже, прим. 77). Г.Г. Литаврин, обосновывающий раннюю дату путешествия Ольги, не сомневается в том, что речь в данном случае идет о багрянородных детях лишь Константина и его не упомянутой супруги Елены. Однако для этого ему приходится либо вносить в текст источника существенную конъектуру («его» вместо «их» или пропуск в тексте указания на «деспину», т. е. императрицу), либо предполагать сознательное умолчание о Елене из-за неумения составителей протокола правильно, в строго полагающемся порядке титулования, перечислить членов императорской семьи (см.: Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь… С. 180—181) — объяснение, кажущееся мне совершенно искусственным.

Далеко не бесспорен и тот аргумент, который сам Г.Г. Литаврин считает решающим и который, надо полагать, и побудил его пересмотреть традиционную точку зрения, а именно то обстоятельство, что шесть приемов, описанных в 15-й главе сочинения Константина Багрянородного и сопровожденных датами, «расположены в помесячной хронологической последовательности, начиная с мая и кончая октябрем», причем относительно приемов послов аббасидского халифа («друзей тарситов») 31 мая и 6 августа имеется точное указание на 4-й индикт, соответствующий 946 г.; указание на 4-й индикт присутствует и в оглавлении («пинаке») ко всей 15-й главе. Несомненно, приемы «друзей-тарситов» (вопреки сомнениям А.В. Назаренко) имели место в 946 г. Однако к датировке путешествия Ольги этот факт не имеет прямого отношения. Описание указанных приемов, собственно, и составляет основное содержание главы — протокол приема послов иностранной (дружественной) державы в Большом триклине Магнавры (Большом тронном зале императорского дворца). Описание же всех прочих приемов, в том числе и княгини Ольги, включены в этот раздел попутно, для разъяснения некоторых дополнительных казусов, в частности (в случае с Ольгой) возникающих при приеме правительницы-женщины, когда необходимо задействовать женскую часть императорской семьи. Так, например, прием «испанов» — послов кордовского халифа Абд-ар-Рахмана III, — также упомянутый в 15-й главе в связи с незначительными изменениями в оформлении помещений дворца, имел место 24 октября 948 г. (Васильев А.А. Византия и арабы. Т. 2. С. 277—278). Поэтому предполагать, что императором была использована сплошная подборка протоколов за «определенный срок, насыщенный аудиенциями, данными им иностранцам», едва ли правомерно. Тем более, что сам Литаврин отметил тот факт, что включенные в эту предполагаемую им подборку приемы (даже если не учитывать прием «испанов») имели место не в течение какого-либо одного календарного года, но в течение по крайней мере двух лет (ибо с сентября в Византии начинался новый год и новый индикт), так что указание на 4-й индикт в любом случае не относится к приемам Ольги (Византия, Болгария, Древняя Русь… С. 182-183).

Не кажется мне серьезным аргументом и предполагаемое Г.Г. Литавриным совместное сидение императрицы Елены и ее невестки (в соответствии с гипотезой Литаврина, Бертыевдокии, первой обрученной невесты Романа II) на одном троне во время «клитория» (торжественного обеда), данного в честь Ольги 9 сентября, что, по мнению исследователя, может отражать реалии 946-го, но никак не 957 г. Показательно, что при переводе данной фразы («На упомянутый выше трон воссели деспина (императрица Елена. — А.К.) и невестка») Литаврину приходится исправлять явную грамматическую несогласованность греческого текста, ибо сказуемое («воссела») употреблено здесь в единственном числе при двух подлежащих (Там же. С. 363, прим. 3). Исследователь ссылается на другие случаи употребления сказуемого в единственном числе при множественном числе подлежащего, но, как показал А.В. Назаренко (Древняя Русь… С. 244), во всех этих случаях речь определенно идет о восседа-нии разных лиц на разных тронах. Да и вообще трудно представить себе столь явное нарушение византийского церемониала, при котором императрица сажает к себе на трон (!) невесту своего сына (пускай и семиили восьмилетнюю, по Литаврину), занимающую в иерархии правящей семьи строго определенное место — ниже ее самой, и этот факт находит отражение в обряднике как прецедент для последующих правителей Империи.

154

Так, два путешествия Ольги в Константинополь — первое, сопровождавшееся крещением, в 955 г. (в соответствии с летописной датой) и второе в 957 г. — предполагал М.Д. Приселков (Приселков М.Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X—XII вв. СПб., 1913. С. 9—12); близка к этому точка зрения А.В. Поппэ (Рорре A. Once Again Concerning the Baptism of Olga, Archontissa of Rus' // Dumbarton Oaks Papers. № 46: Homo Byzantinus. Papers in Honor of A. Kazhdan. Wash., 1992. P. 271—277). Согласно гипотезе В.А. Пархоменко, путешествие 957 г. было первым, а крестилась княгиня во время второго путешествия в Константинополь, в 960 или 961 г. (Пархоменко 2?. Л. Древнерусская княгиня святая Ольга (Вопрос о крещении ее). Киев, 1911). Г.Г. Литаврин, датируя первое путешествие 946 г., полагает, что Ольга крестилась во время своего второго визита в Константинополь летом — осенью 954 г. (летописный 6463-й сентябрьский год) (Византия, Болгария, Древняя Русь… С. 204—213). О.М. Рапов (Русская церковь… С. 150—172) и Л. Мюллер (Понять Россию… С. 43—59) приняли предложенную Г.Г. Литавриным дату путешествия Ольги 946 г., но полагали, что княгиня во время описанных Константином приемов была христианкой, а крестилась еще раньше, во время предыдущего путешествия, сразу после смерти Игоря. По О.М. Прицаку, в трактате Константина Багрянородного описаны два приема Ольги, разделенные в действительности 11 годами: 9 сентября 946 г. и 18 октября 957 г. (Pritsak О. When and where was Ol'ga baptized? // Harvard Ukranian Studies. bl. IX. № 1-2.1985. P. 5-24).