Отец Иоанн (Крестьянкин) - Вячеслав Васильевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Весной о. Иоанну предложили совершить паломничество в Иерусалим. Но здоровье 79-летнего человека уже не позволяло предпринимать такие поездки, и 9 мая 1989-го батюшка послал на имя главы Отдела внешних церковных сношений митрополита Минского и Слуцкого Филарета (Вахромеева) письмо, где с грустью разъяснял причины своего отказа: «Нынешнее мое физическое состояние подрезает крылышки душе, дерзнувшей осуществить желаемое. Простите, вряд ли возможно для меня сейчас столь дальнее путешествие-паломничество, и тем более в это время года. Пережитые дни Страстной и Светлой седмиц так явственно заявили, что силы мои убывают, а восстанавливаются только в довольно длительном отдыхе». Да и более близкие путешествия были уже тяжелы. Даже на просьбу старого друга епископа Волоколамского Питирима посетить освящение нового храма в Иосифо-Волоколамском монастыре батюшка вынужден был отвечать отказом. «Получил, и порадовался, и погрустил, — писал он владыке Питириму. — Порадовался, что еще открываются Божии храмы, а погрустил, что не могу принять участие в столь великом торжестве. Курс лечения, который я прохожу сейчас, уже начат, а общее состояние мое требует, чтобы я прошел его до конца. Круглосуточное многолюдие каждого года начинает сказываться всё ощутимее и верно еще усугубляется бременем лет, ведь мне идет 80-й год, и теперь без месячного затвора-отдыха, и лечения, и уединения в лоне природы не хватает моих сил, чтобы совершать благословенное мне дело — служение людям».
Месячный затвор-отдых, о котором шла речь в этом письме, — это единственный возможный для батюшки недлинный вояж в эстонское село Вярска (по-русски оно когда-то называлось Верхоустье), в тридцати километрах от Печор. Там он начал бывать ежегодно с лета 1985-го. Вярска находится на западном берегу Псковского озера, в непосредственной близости от границы с Россией. Место очень живописное и, главное, тихое: в то время там почти не было туристов. В Вярске о. Иоанн селился в маленьком одноэтажном домике по адресу улица Силла (Silla), 1. Там жил диакон местного храма о. Михаил, очень любивший и почитавший батюшку; его семья занимала половину дома, а вторую предоставляли о. Иоанну.
Просыпаясь в Вярске по утрам, о. Иоанн первым делом уходил в предрассветный, окутанный туманом лес, чтобы встретить восход солнца на поле, за чтением акафиста «Слава Богу за всё». «Слава Тебе, показавшему нам свет!» — слышали его спутники… Возвращались после молитв уже через оживший лес, под перекличку птиц. Днем старец обычно уединялся на опушке леса с книгой, а келейницы поодаль собирали грибы или ягоды. Однажды к о. Иоанну подошла отделившаяся от стада овечка и дважды ласково лизнула его в лицо, а он в ответ так же ласково поцеловал ее в лобик. И рассказал, как в детстве, в Орле, во время детской игры к нему точно так же приблизился барашек с позолоченными, как ему показалось, рожками и «поцеловал» в щеку. Родные тогда восприняли это за знак того, что Ваня станет священником, что и произошло.
Вообще животные, как и люди, тянулись к о. Иоанну словно сами собой, неосознанно, а он их обожал еще с детства. В Летове любил брать в руки новорожденных гусят, обязательно спросив при этом разрешения у гусыни. Завидев теленка, шел к нему, гладил, долго говорил ему что-то. В монастыре с удовольствием кормил лошадей. А в Вярске у него был любимый пес, курчавый и лохматый настолько, что не было видно глаз, — Нопи. Батюшка подолгу играл с ним, разговаривал, и было полное ощущение того, что Нопи понимает обращенные к нему слова.
— Я ведь горожанин, и как мне радостно видеть всё это живое, ведь этого я в жизни мало видел, — объяснял о. Иоанн.
Конечно, были и беседы с местными жителями. Вспоминает Т. С. Смирнова: «На опушке леса в эстонском поселке ждали встречи с девяностолетним старцем отцом Иоанном мужики, потерявшие в жизни ориентиры, — пьяницы и изгои общества. Они поджидали выхода батюшки на вечерние прогулки по лесу. Когда он появлялся, один из них отделялся от этой жалкой компании и устремлялся навстречу.
Батюшка движением руки отсылал нас вперед. Отойдя на почтительное расстояние, оглядываясь, мы видели трогательную сцену. Отец Иоанн, склонившись, целовал голову стоящего перед ним на коленях бедолаги, и между ними начиналась неслышная длительная беседа».
На отдых обычно везли с собой множество духовных книг, и читал батюшка почти беспрерывно. Время от времени он подзывал близких, чтобы прочесть какой-то особенно впечатливший фрагмент вместе. «За отпуск прочитывались все каноны Матери Божией, которые в течение года читаются на повечерни, — вспоминает Т. С. Смирнова. — Все праздничные службы он совершал и в отпуске, только литургию заменял обедницей. Причащались по праздникам взятыми из монастыря запасными Дарами».
Однажды среди бела дня отдыхающих застал в лесу проливной дождь. Стена воды была такой, что вблизи не разглядеть очертаний предметов. О. Иоанн со спутниками укрылись под каким-то навесом.
— Господь показывает нам, как начинался Всемирный потоп, — раздался голос старца.
Ливень прекратился так же внезапно, как кончился. Едва успели добраться до дома, как с неба посыпались градины величиной с вишню. Через несколько минут, когда град кончился и выглянуло солнце, все вышли наружу и замерли от восторга: лес и земля были словно пропитаны золотом изнутри, искрились и сияли, как бриллиантовые.
— Так будет перед вторым и славным пришествием Господним, — произнес о. Иоанн.
Вярска стала постоянным летним «домом отдыха» для батюшки на протяжении восемнадцати лет. Обычно он проводил там два месяца, с середины июня по середину августа. 13 июля в поселке отмечался День Ангела о. Иоанна, в это время его навещали многочисленные гости.
…Осенью 1989 года во время всенощного бдения в Михайловском соборе к батюшке тихонько подошел отец наместник архимандрит Павел.
— Батюшка, у меня есть предложение и вопрос. К нам в монастырь приходит много детей. А что, если нам открыть в обители воскресную школу и учить детей Закону Божьему?
О. Иоанн задумался.
— А вы не боитесь? Вас за это могут взгреть, а могут и выгнать.
Наместник коротко изложил свои доводы в пользу нововведения, но заметил, что со стороны псковского уполномоченного Совета по делам религий действительно могут быть возражения. Старец сказал, что нужно всё серьезно взвесить и хорошо подумать. А после полиелея сам подошел к наместнику:
— Отец наместник, ваше предложение очень хорошее, но
