Техномонстры - Александр Рыжков

— А теперь о выполнении, — перешёл к делу Парфлай. — Эта железяка, на которую вы с таким недоверием смотрите — сильнейшее взрывное устройство. Я разработал его специально для этого случая. Всё, что вам нужно сделать — установить бомбу на борту Смертоптицы. Чтобы похоронить под её обломками заказанных. Желательно всех. Обязательно: Дрима и Бирюка. Они оба дали приют в своей крови могущественным магическим существам. Один — человек, другой — волк.

— Волки могут быть магами? — не поверил ушам Тартор. — Нет, я знаю, что некоторые падшие представители их расы способны заводить дружбу с другими мыслящими. Но чтобы магами становились…

— Как же всё-таки вы, молодой человек, мало знаете, — сообщил известную всем истину Парфлай. — Так вот, ваша команда зарекомендовала себя безупречными специалистами подобных дел. Говорить мне ещё что-либо — бессмысленно, — стрек опять выдержал свою коронную паузу. — Насколько я понял, задание вы приняли.

— Нам нужно немного посовещаться, — ответила Филика, жадно пялясь на мешки с золотом.

Парфлай понимающе кивнул.

Смертельные Ищейки зашли за свою карету, склонили головы поближе друг к другу и принялись совещаться.

— Славься великий Моол, — громким шёпотом заговорил Моррот, — дорогостоящие заказы нам просто на голову падают. Да после такого куша нам на три беззаботные жизни хватит!

— Мне он не нравится, — сказал Тартор. — Мне стреки вообще не нравятся. Они чересчур скрытные, чтобы им доверять.

— Он шлишком колючий, — двусмысленно добавил Тос, не переставая чесать зудящие царапины.

— А я ему верю, — сказала Филика. — Пусть его лицо и голос — лишены эмоций, но видно, что он страдает за это дело сердцем. Или сердцами, не знаю, сколько их там у него.

— Да, и сказочно богат при этом, — напомнил Моррот, в чьих глазах ещё стояла золотая пыль.

— И к тому же… — добавила Филика задумчивым голосом. — Они спалили Диду… Пусть я и ненавижу своё детство, но всё же…

— По пять тысяч на каждого… — мечтательно проигнорировал её Тартор. — Я бы смог себе построить большой каменный дом где-нибудь у реки, засадить несколько полей виноградом, завести прислугу и нескольких красавиц-жён…

— Ух, каким ты романтичным иногда бываешь, — съязвила Филика. — Мне особенно про жён нравится.

— Думал, тебя к ним взять, но теперь не хочу, — наигранно обиженно отразил шпильку Тартор.

— Всё, моя жизнь потеряла всякий смысл! — не заставила ждать с ответом Филика.

— Он, как вщякий штрек — личношть неприятная, — заговорил Тос. — Но мне кажетша, его шлова правдивы. А цена — более чем окупает ришк. Вы вшпомните, как мы жа пятьшот жолотых щебя в Щедом Лешу подштавили… Уж ешли жижнь швою ложить, как бедняга Лирк, так хоть жа шоштояние целое…

Вспомнив о погибшем товарище, они помолчали в знак его доброй памяти.

На этом совещание закончилось.

Парфлай стоял на том же месте, где и раньше. Казалось, что за это время он ни разу не шелохнул и усиком.

— Мы согласны, — обрадовала его Филика. — Если вы не против, хотелось бы проверить…

— Да, пожалуйста, — согласился Парфалй.

Тос подошёл к первому выбранному им мешку и развязал узел. Золотые монеты. Настоящие. Пьянящие. Манящие. Звенящие… Драгоценное сырьё, из которого умный способен создать своё благополучие…

— Теперь слушайте и запоминайте. Хорошо запоминайте. И вглядитесь в их лица, — Парфлай щёлкнул пальцами и его шестёрка прим раздал наёмникам листы с портретами и записями карандашом на обратной стороне: как зовут, насколько опасен, каким оружием владеет в совершенстве и так далее. — Их всего восемь, — продолжал стрек. — Дрим — их предводитель, могущественный маг. В бою опасней его, поверьте мне, вам из мыслящих никого ещё не доводилось встречать. Джина, Ночная Бабочка, — бывшая воровка, теперешняя подстилка Дрима. Хорошо владеет кинжалами и метательным оружием. Опасна, но с ней вы, думаю, легко справитесь. Брок — могучий люрт, чья и без того непомерная сила подкрепляется магическим перначом из самой Стальни. С ним проблемы в бою серьёзные возникнуть могут. Тона — люртша, жена Брока. Любит двуручные мечи. Её вы убрали бы с закрытыми глазами. Бирюк — волк-маг. С ним связываться вообще не стоит. Лароус — сын Тризолуса, предавший отца и переметнувшийся к врагу. Он тоже маг. Но не совсем, чтобы человек… В общем, это не сам сын, а его душа. Заточённая в тело магомеханической машины. Кстати, он сыграл не последнюю роль в столь низменном падении из героев в разбойников. Что тут скажешь, яблоко от яблони… Кич — прим, лишённый в одном из боёв руки. Но это ни в коем случае не сказалось на его боевых качествах. Он непревзойдённый стрелок. Лучше не попадаться на линию огня его многозарядного мушкета… И Камоорн — щуп. Как и все щупы, искусен с гарпуном, копьём, сеткой и тому подобными глупостями. Вам он на один зубок.

— Да-а-а, не воодушевляет список, — сделал вывод Тартор.

— Я уверен, что вашего мастерства хватит выполнить задание, — подбодрил Парфлай.

— Есть какие-то предположения, откуда начинать поиски? — спросила Филика.

— Совсем недавно они залетали в Пашни, — сообщил стрек. — Там живут отец с мачехой Дрима. Адрес их дома записан на обратной стороне одного из листов. Это всё, чем я могу помочь.

— А как мы получим вторую часть платы за заказ? — задал всё это время терзающий вопрос Моррот.

— Даю слово: выполните задание — и я отыщу вас в тот же день, — сказал Парфлай. Его сетчатые глаза бликовали появившимся из-за туч солнцем.

Глава 7

Пашни

Говорят, что золота, как и вина, слишком много никогда не бывает. Что ж, эти умники ничего не смыслят в жизни…

Десять мешков — это уже не шутки! Они тяжёлые и занимают место. Драгоценное место… Пришлось выбросить часть инвентаря. В основном это были тёплые вещи и тяжёлое снаряжение для суровых путешествий в горах. И не просто выбросить, а привести в негодность перед этим: чтобы случайный прохожий не нажился. Такова уж традиция Смертельных ищеек: или твоё, или ничьё… Но даже после этого решения лошади еле тянули. Другого выхода не осталось: надо выбросить две (последние!) бочки с вином. Когда Филика отдавала этот приказ, а Тос дрожащей рукой его выполнял, у Тартора и Моррота на глаза накатили слёзы… Из продырявленных бочек на засохшую землю вытекала прекрасная жидкость временного лишения всех проблем. Каждый напоследок — даже Филика — отпили из бочек столько, сколько только могло влезть. А запасливый Моррот даже наполнил все доступные фляги и подцепил на себя. Мол, на своём горбу нести буду, в карету ногой не ступлю и в мороз и в стужу, но добру пропасть не дам!