Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Ну если тебе так больше нравится. Может быть следующий мир будет проще в этом плане. Менее отягощённым весом истории и неудач. Одно я знаю точно, он будет сильнее, чем оболочка этого мира, на которой мы живём. Не будет слабостей, никакой ложной морали или обременительного благочестия, чтобы сковывать людей. Боги отметут старые и разрушат ложные основы, на которых зиждется ложь этого мира.

— И разве это будет лучше? — спросил Канто, не подумав.

— Да.

— Для кого? — спросил он. Архаон посмотрел на него. Канто помедлил, а затем, когда карающего удара не последовало, он продолжил. — Я никогда не просил об этом бремени. Оно просто свалилось на меня. Я всего лишь человек, — мягко сказал он. Он посмотрел на свои руки, облачённые в чёрное железо уже на протяжении только боги знают сколько веков. — Я всегда был человеком. Ненормальным, злым человеком, который совершал ненормальные, злые поступки. Но я никогда не был монстром. Никогда.

Архаон усмехнулся.

— И кто ты сейчас, Непоклявшийся? Человек или чудовище?

— Я останусь верным себе, — произнёс Канто без промедления.

— Были и другие, кто говорил так же, — ответил Архаон. — Его звали Морткин. Они называли его Разоритель из Чёрного железа, и он вырезал свою сагу в сердцах самих богов, — он посмотрел на Канто. — Он бы мог в одиночку стоять здесь, знаешь ли.

— И почему же он не стоит здесь?

— В конце он остался верен самому себе. Он был человеком, Непоклявшийся, не чудовищем, Архаон повернулся к сверкающему мраку шара. — Но я утратил свою человечность очень давно. Я не могу сбежать от того, что внутри меня, да и не хочу. Я находился во тьме так долго, что боюсь свет ослепит меня, — он посмотрел на шар, как будто искал что-то в его блестящих глубинах.

— Я чудовище и я предал мир огню, чтобы посмотреть, как он горит.

Глава восьмая

Прошла неделя с момента прибытия мёртвых на границу Атель Лорена, и то, то некоторые называли Советом Воплощений, собралось на Королевской поляне, чтобы наконец обсудить последствия этого прибытия. Неделя была полна тихих дискуссий и ночных визитов, так как влиятельные персоны не могли прийти к согласию в предварительных дебатах. Ещё неделю заняли споры насчёт правды, скрывающейся за предложением Нагаша о переговорах. Некоторые моги поклясться, что это обман, чтобы допустить Великого Некроманта к Дубу Веков. Другие верили, что Нагаш тоже столкнулся с некоторыми разрушениями и искал защитников, а не союзников.

В свою очередь Герцов Джеррод из Кнеллей подозревал, что обе причины имеют место быть, или была задействована ещё какая-то, более тонкая схема. Он яростно протестовал против разрешения допустить это существо в лес, но, как ему стало ясно, с его мнением практически не считались. Поэтому он стоял молча рядом с Готри Хаммерсоном и Венделом Волкером и смотрел, как те, к чьему мнению прислушивались, спорили о судьбе мира вместе с Нагашем.

Совет был непростым делом. Между собравшимися под зелёными ветвями поляны силами не было доверия. Между эльфийскими Воплощениями существовал раздор, однако Джеррод не мог сказать, откуда он возник. К тому же никто из эльфов не доверял Гельту или Императору, и Гельт в свою очередь не спускал настороженного взгляда с Малекита. Император как всегда маневрировал между всеми, пытаясь достичь соглашения.

И дело было даже не в спорах Воплощений. Эльфы были разобщены и объединились лишь из-за своего пренебрежения к гномам и людям, с которыми они делили лес. Гномы были не уверены и их напрягали деревья, и Джеррод не сомневался, что странность Атель Лорена действовала на них так же, как и на его собственных людей.

— Глупость, — пробормотал Хаммерсон. Он потянул себя за бороду. — Только посмотри на это — стоит там, как будто у него есть право на существование. Портит воздух могильной вонью. Окружён летающими книжками. Нельзя доверять книгам, которые летают, человек, — он указал на Нагаша, который стоял в центре поляны в окружении своих мортархов, Маннфреда фон Краштайна и Аркхана Чёрного. Они стояли в кругу копий, окружённые личной охраной Вечного Короля. Вечная гвардия Малекита считалась одними из лучшим воинов, которые остались у эльфийской расы. В неё входили бывшие члены Чёрной гвардии, Гвардии Феникса и Следопыты Дикого леса, все они встречались в бою как с демонами, так и с зверолюдьми, чтобы защитить своего повелителя. Несмотря на свирепую родословную тех, кто охранял их, Нагаш и его мортархи не выглядели напуганными.

Нагаш был ужасающим, даже для того, кто отведал воды из Грааля. Он был дырой в мироздании, отсутствием жизни, тепла и света. Он излучал холод, который Джерроду никогда не приходилось испытывать. Это был холод могилы и безнадёжности. Даже здесь, в центре леса, духи скулили и стонали, кружась возле Нагаша, пойманные в водоворот его присутствия. Куда бы он ни ступил, трава погибала под его ногами, деревья засыхали, а мёртвые вздрагивали.

— А вообще существует книга, которой ты доверяешь, Готри? — спросил Волкер. Седовласый рыцарь опёрся о дерево, держа в руках кружку чего-то крепкого и гномьего. Джерроду лишь оставалось гадать, где он её достал. Гномы всегда были скупы, когда дело касалось алкоголя, особенно учитывая тот факт, что возможно она была последней в этом мире. Возможно они решили, что будет разумнее отдать Волкеру то, что он хочет без лишней суеты.

Джеррод изучал рыцаря. Иногда, когда свет падал под нужным углом, глаза Волкера вспыхивали жёлтым, а его лицо приобретало звериные черты. В большинстве случаев это происходило, когда Теклис был неподалёку. Как будто какая бы сила не засела в Волкере, она охотилась на эльфа. Однако, после первого инцидента, он не собирался нападать. «И слава Леди за это»-подумал он. Он слышал, как люди Империи бормотали имя «Ульрик» всякий раз, когда думали, что Волкер их не слышит, и гадал, действительно ли боги мертвы или просто выжидают.

Даже думая об этом, он осматривал поляну, вглядываясь в лица тех, кто мог оказаться богом. Воплощения собрались на возвышении, на котором стояли троны Вечного короля и Вечной королевы. Они говорили вполголоса, настойчиво и порой сердито. Из всех, лишь Гельт уделял внимание Нагашу. Хотя он и не мог увидеть выражения лица, скрытого за позолоченной маской, Джеррод знал, что маг смотрел на Бессмертного короля. Ненависть Гельта к этому созданию была очевидна с того момента, как Маннфред фон Карштайн принёс весть о предложении Нагаша.

На поляне присутствовали не только Воплощения. Рядом с Джерродом, Хаммерсоном и Волкером стояли самые разные эльфы, сбившиеся в разрозненные группы, или державшиеся ото всех в стороне, как Теклис, который наблюдал за Нагашем словно ястреб. Однако взгляд Джеррода скользнул мимо Теклиса к лучезарной фигуе эльфийки по имени Лилеат, которая стояла неподалёку. Не в первый раз его внимание было приковано к ней. Она была прекрасна, но отнюдь не её красота привлекала его. Это было расплывчатое, ноющее чувство, что он знал её. Что он всегда знал её каким-то образом. Откуда она взялась или кого представляла оставалось загадкой. Эльфы, казалось, подчинялись ей, хотя она и не была Воплощением.