Героин - Михаил Маковецкий

— И что, помогло?

— Не сразу. После первой беседы Асе наложили гипс на тазобедренный сустав, а Тасе восемнадцать швов на область головы и шеи. Но птичколетающие существа не поняли серьезности демарша и как-то позволили себе сидеть в присутствии твоей заторможенной. Пришлось снова вызывать санитара Колю. Честно сказать, мы думали, что после беседы с санитаром Колей Тася уже не выживет. Но ничего, оклемалась помаленьку. И теперь они относятся к твоей заторможенной лучше. Хорошо, даже можно сказать.

— Заторможенная, эти динозавры больше тебя не обижают?

— Что вы, дядя Ноготь! Они давно уже не дерутся, а только дружат со мной. Тася мне перед сном ноги моет в тазике, а Ася целый день от меня мух тряпкой отгоняет.

— Ася молодец. А вот Тася не старается. Что такое кактус, небось, знаешь, Тася?

— Знаю, господин Ноготь, как не знать.

— Ну, так ноги мыть заторможенной будешь три раза в день, коли знаешь. Если она ноги мыть начнет, то ее, наверное, даже в автобус до райцентра пустят. А как помоешь — воду сразу выпить надо, пока теплая. Поняла, Тася? Или, может, я тебе кактус любимой пищей сделаю, пока все не образуется то?

— Да все до капельки выпью, господин Ноготь! Как не выпить-то? Даже подумать страшно.

— Вот и ладненько, Тася. А тебя, значит, Николай, литературные потуги мучают. Песни чёрные, песни страшные, девушкам сверхтяжелой весовой категории любишь рассказывать. И это правильно! Слово твое, санитар Коля, по сути своей, несет огромное духовное и этическое наследие всему человечеству. О, как сказал.

— А то? Я стихи о естестве пишу, Ноготь. Поэзия, типа. Восхитительное восстановление живизны в славистике и лексиконе русского нарождения.

— А что же ты мне их раньше не показывал, Коля? Декламируй, не стесняйся. Мелкое критиканство и вдумчивое, желчное издевательство гарантируются.

— Спасибо, друг. У меня и проза есть. «Записки зятя главраввина» называется. На смерть Аркадия.

— Так он же живой еще!

— А как помрет, так опубликую. Он мне другом был, или нет? И деньги мы получаем через него.

— Та-ак. Сейчас организуем литературный вечер санитара Коли. Прямо здесь.

— Почему только мой? У нас в психушке целое литературное объединение имеется. Литературно-художественное объединение пациентов Сковской психиатрической больницы «Синяя береза» называется.

— Да ты что?

— А ты что думал, Ноготь? Пьесу в 7 действиях к постановке готовим. «Жгучая Любовь и Южный ветер» называется. Наша же больная и написала, твоя заторможенная с ней дружит, кстати.

И кто это?

— Да есть у нас тут одна немолодая негритянка с девятым размером груди. Мать пятерых детей. Ей приходится печатать одной рукой, потому что второй она придерживает компресс на синяке, который ей поставил под глазом ниггер — муж. Но все равно она не сдается, работает. О далекой родине пьесу написала, хочешь, прочитаю?

— Конечно!

* * * Жгучая Любовь и Южный ветер. (пьеса в 7 действиях)

Действующие лица: Рабыня Изаура — сладкая толстая женщина, проникнутая порывами нежности (с задушенными ростками беспричинной веселости и энергичной игривости).

Ее любовный друг (продавец цветов и одеколонов) — стройный нежный молодой человек, на лице которого постоянно присутствует печать задумчивости и печали.

Зубовный муж (мачо) — пожилой мужчина крепкого телосложения со шрамом на левой щеке и родимым пятном на левой. Тертый калач

Действие 1. Сцена 1

(Изаура и Любовный друг):

Изаура (рабыня): Я люблю тебя. А ты меня любишь? Я хочу любви, теплоты я хочу. Такой светлой, такой большой!

Любовный друг (продавец цветов и одеколонов): Я был очень удивлен, прогуливаясь перед ужином, тем, что ветер принял южное направление.

Изаура (проникнутая порывами): Мы, женщины, хотим теплоты, хотим, мы хотим любви, хотим.

Друг (печать печали на лице): Я не люблю южные ветры, во всяком случае, только не в этих местах.

Рабыня (Изаура): Я встретила человека. Я его полюбила. Он был умный, хороший. Он был очень хороший. Но в нем было мало теплоты, но в нем нежности практически не было, я его разлюбила.

Друг (любовный): Что касается меня, я люблю западные ветры, западные ветры забавны.

Изаура (рабыня): Я вышла за него замуж. Но ушла от него я. Понять меня — сил его это выше было.

Друг (стройный и нежный): Нас встречает прохладой ветер.

Сцена 2. (те же и зубовный муж)

Муж (мачо): Изаура, тебя я презираю, ты гнида мерзкая и жалкая притом (Плагиаторша! Негритянка, а начиталась Ильфа и Петрова! Очень грубо!)

Друг (печать печали на лице): Изауры касаться ты не смей.

Изаура (сладкая, толстая): Оставь! Меня не запятнает даже самая грязная грязь! Может быть, только очень сильно грязная.

Действие 2.

(Изаура, Любовный друг, Зубовный муж):

Изаура (очень сладкая): Я любви хочу. Я любви хочу. Я любви хочу. Я любви хочу.

Любовный друг (пахнущий цветами и одеколонами): Еще не поздно! Ох, нет! Еще не поздно!

Зубовный муж (родимое пятно на правой щеке): Изаура, тебя я презираю. Изаура, ты самка (опять Ильф и Петров! Полное отсутствие всякой тонкой фантазии. Грубость и несдержанность!)

Изаура (с задушенным ростком игривости): Я хочу любви. Oh yeah.

Любовный друг (очень нежный): О западный ветер!

Зубовный муж (крепкий и тертый): Oh yeah. Тебя я презираю.

Изаура (с ростком веселости (задушенным): Oh, baby, I love you.

Действие 3.

(Изаура, Любовный друг, Зубовный муж):

Изаура (рабыня, если кто уже забыл): Любви…

Муж (очень тертый и противный): Презираю.

Друг (нежнейший, таких нежных, может, раньше и не было): Не смей!

Действие 4 Сцена 1

(Изаура, Любовный друг) Друг (Очень стройный) Ушел. Вдвоем мы опять.

Изаура (будто очнувшись от глубокого сна, громко): Уйди, тебя я призираю, я к мужу верному вернуться вновь хочу. (Вот это да! Неожиданный поворот.)

Сцена 2

(те же и Зубовный муж, вылезая из под кровати):

Муж (зубовный) Я слышал все. Любовь не умирает. Раскаянью не будем предаваться. (Темнеет).

Сцена 3

(Изаура и Зубовный муж):

(вместе Любовному другу) Поди ка прочь. Ведь нет в тебе нужды. (Друг сокрушенно уходит).

Действие 5

(Расцветает каштан. Над полями тихо садится пепельный туман. Слышится раскатисто голос издалека: «Эге-гей!»

Действие 6

(Изаура и Зубовный муж. Ночь. Стрекочут кузнечики.)

Обстановка: Изаура и Зубовный муж еще крепче любят друг друга.

Изаура (проникнутая): Я любви хочу. Я любви хочу.

Зубовный муж (пожилой, но крепкий): Изаура! Гммммм.

(Ночь покрывается мглой)

Действие 7 (последнее)

(Изаура, Любовный друг, Зубовный муж и трудящиеся солнечной Бразилии.)

Обстановка: С новой силой трудящиеся солнечной Бразилии взялись за уборку озимых. Здесь и взволнованные голоса и веселые шутки и нескончаемые песни.

Изаура (со снопом озимых):

Хочу любви я нежности хочу!

Любовный друг (поет за рулем трактора по-бразильски): Нас утро встречает прохладой.

Зубовный муж (за плугом): Настойчив этот ветер перемен. Изаура, тебя я презираю! (шутка).

Обстановка: Все смеются. В целом царит атмосфера творческого подъема. Злопыхатели раскаиваются.

Занавес.

Не скрою, более чем круто. Суровые сказки, написанные на современный лад. Причем исключительно для истинных ценителей бреда, что приятно отметить. Я так и вижу, как моя заторможенная, в роли Изауры…

— Твоя заторможенная!?

— А чему ты удивляешься, Коля? Вам меценат нужен или как?

— Не… ну, конечно! Кому он не нужен?

— А меценат настоящего театра должен спать с примадонной или не должен?

— Что значит «должен»? Обязан, или что он за меценат. Вот купец Савва Морозов, конкретный был братан…

— Ну, вот видишь, санитар Коля. А я, типа, единственный олигарх на весь сковский сумасшедший дом. Мне стыдно музы не поддерживать финансово. За репетициями постельных сцен лично следить буду. Халтуры не потерплю, чтоб ни капли невинности! Справишься, заторможенная?

— Я стараться буду, дяденька Ноготь.

— Смотри у меня! Дядя Ноготь очень любит, когда его гладят по головке. И вообще. Давно замечено, что половой инстинкт настойчиво требует от человека совершения половых актов. На этом факте и должно строиться отправление духовных потребностей.

— Будем работать, Ноготь, руководствуясь твоими мудрыми указаниями, и вся наша психбольница, типа, преобразится нравственно. И медсестра Гавриловна нас в этом полностью поддерживает.