Великий магистр (Тамплиеры - 2) - Октавиан Стампас

- И что вы намерены сделать, чтобы улучшить ее вкус?

- Добавить в кастрюлю кое-какие приправы, - пообещал Гуго. - Они выехали на дорогу к Гефсиманскому саду. - Пока же, дорогой Людвиг, прошу вас держать меня в курсе дела, и когда Бломберг вернется в Иерусалим, наведите его еще раз на нужную нам тему.

- Хорошо! - согласился граф. - Кстати, мне направо, - дорога в этом месте раздваивалась, и Зегенгейм уже собрался было распрощаться с мессиром, но тот неожиданно также свернул за ним.

- И я направо, - ответил де Пейн. Некоторое время они ехали молча, думая о своем.

- Как жаль, что нет никаких вестей от князя Гораджича, - сказал, наконец, Гуго. - Его рискованное пребывание в Египте начинает меня тревожить!

- Этот человек, обошедший все земли, выйдет сухим из воды и даже из огненной купели, - успокоил его Людвиг. - А теперь мне налево...

- Да и мне туда же! - сконфуженно отозвался де Пейн, следуя рядом. - Не подумайте, ради Бога, что я навязываюсь вам в попутчики - скоро наши дороги разойдутся.

В этих словах, произнесенных случайно, прозвучал какой-то потайной смысл, и оба рыцаря уловили его, настороженно взглянув друг на друга.

- Надеюсь, причины для этого нет и не будет, - произнес Людвиг. Проехав еще несколько сот метров, они выбрались к оливковой роще, где уже почти не было праздно гуляющих людей, а передвигаться далее было лучше пешком. Рыцари соскочили с коней и остановились, топчась на месте, поддергивая подпругу на лошадях, оглядываясь и стряхивая с плащей невидимые пылинки, словно не желая двигаться дальше, а ожидая, кто первым потеряет терпение. Но ни Гуго де Пейн, ни Людвиг фон Зегенгейм не хотели открывать тайный смысл своего прибытия сюда. Томительная суета перед входом в оливковую рощу начинала выглядеть нелепо.

- Ну, я пойду! - произнес Людвиг. - Прощайте.

- До встречи! - ответил Гуго, но, взяв лошадь под узды, также вошел в оливковую рощу. Тропинка вела их вверх, через небольшой холм, где брал начало ручей Кириафа.

- Куда вы направляетесь? - спросил Зегенгейм, оборачиваясь.

- К гроту, - отозвался Гуго и нахмурился. Лицо графа также не выражало удовольствия от услышанного. Так они и подошли к истоку речушки, вытекавшей из обложенного белыми камнями углубления в скале. Поблизости никого не было, но трава вокруг истоптана множеством ног - каждый день желающих припасть к ледяным, чистым и целебным водам ручья было предостаточно, хотя сама площадка оказалась довольно мала. Мелизинда нарочно выбрала такое место, где с трудом могли бы разместиться два рыцаря со своими лошадьми. Гуго де Пейн зачерпнул стоящей на камне кружкой прохладную воду и сделал несколько глотков.

- Не желаете ли? - протянул он кружку Людвигу. Тот отрицательно покачал головой. Сорванным прутиком он постегивал себя по ноге, выражая явное нетерпение. Ситуация складывалась неприятная.

- Вы уже утолили жажду? - грубовато спросил граф.

- Нет еще, - любезно ответил де Пейн и зачерпнул еще одну кружку. Здесь чудесная вода, не оторвешься, - пояснил он и начал пить маленькими глотками. Зегенгейм смотрел на него, а голубые глаза то темнели, то светлели. Время приближалось к полудню.

- Эту воду можно пить весь день, - произнес де Пейн, поудобнее устраиваясь на камешке. - Пожалуй, я выпью и третью кружку.

- Не пошло бы во вред, - заметил Людвиг, отворачиваясь и прислушиваясь: не поднимается ли кто на холм? За деревьями послышались чьи-то шаги. Вскоре, между ветвей мелькнул белый мусульманский бурнус.

- Назад! - прорычал на незнакомца с плетеной бутылью граф Зегенгейм. Араб, увидев разъяренного рыцаря, и второго - мирно сидящего на камне, поспешно повернулся и побежал вниз, треща опавшими сучьями.

- Вы напугали его, - произнес Гуго, попивая холодную воду.

- Не заболейте холерой! - предупредил Зегенгейм, не зная, как вынудить де Пейна уйти.

- Не беспокойтесь. Страшнее любовной лихорадки ничего нет, - ответил на это де Пейн.

- Что вы имеете в виду?

- Ничего особенного.

- Не могли бы вы уйти? - прямо спросил Зегенгейм.

- Нет, - ответил Гуго, вновь зачерпывая воду. - Мне хорошо здесь.

- Хорошо и плохо - часто ходят рядом, - насупившись, проговорил граф. Гуго де Пейн, уже догадавшийся обо всем, решил не продолжать более опасную игру.

- Она не придет, - произнес он, выплескивая остатки воды. - Принцесса Мелизинда - взбалмошная и сумасбродная девчонка, которая сама не знает чего хочет.

Людвиг фон Зегенгейм, вспыхнув, сделав к нему шаг.

- Не говорите о ней в таком тоне! - сказал он: - Как бы то ни было, но ей я обязан своей жизнью.

- Смотрите, как бы в награду она не потребовала ее назад, - Гуго поднялся с камня. - Граф, она сыграла с нами шутку, неужели вы не догадываетесь?

- Чтобы поссорить нас. Это ее очередной каприз.

- Я не верю вам, - угрюмо произнес граф. - И не понимаю этого неуместного остроумия.

- Ваше дело! - вздохнул Гуго. - Я ухожу, покидая поле боя. Прошу вас только, не засиживайтесь здесь до темноты - вечера тут холодные.

- Я буду ждать, сколько сочту нужным, - чуть кивнул головой Людвиг. Гуго тронулся вниз, взяв коня под узды.

- Напоследок один совет, граф, - промолвил он, обернувшись: -Не ищите соперников там, где их нет. И не давайте себя обмануть женщине.

Выйдя по тропинке из оливковой рощи, де Пейн вскочил на коня: краем глаза он разглядел прячущегося за деревьями всадника.

- Поехали домой, дружок! - крикнул он выглянувшему на солнце Христофулосу, к которому уже привык, как к собственной тени - неизбежному, но не мешающему жить спутнику.

2

Вечерние прогулки, совершаемые Гуго де Пейном и князем Васильком Ростиславичем вдоль городских стен Иерусалима, вошли у них в привычку. За это время светловолосый росс многое поведал мессиру о своей земле, ее обычаях и нравах. Слушая его плавную речь, Гуго де Пейн решил пока повременить с предупреждением, полученным от Рудольфа Бломберга, тем более, что недавно начавшемуся строительству православного храма пока ничто не угрожало: вряд ли барон Жирар предпримет свою акцию раньше срока. Огорченный размолвкой с Людвигом фон Зегенгеймом, Гуго рассеянно вникал в слова ехавшего рядом князя.

- У нас существует поверье, - говорил Василько, - которое, может быть, поможет вам понять душу русского человека. Однажды, в жаркий день, русич сидел под деревом, и приблизилась к нему высокая женщина, закутанная в белое покрывало. "Слыхал ли ты про Моровую язву? - спросила она. - Это - я сама. Возьми меня на плечи и обнеси по всей Руси; не минуй ни одного села, ни города; я должна везде заглянуть. За это тебе будет счастье, слава и богатство. Кругом тебя будут падать мертвые, но ты останешься невредим". Затем она обвилась длинными, исхудалыми руками вокруг шеи русича, и бедняк пошел со своей страшной ношею. На пути лежало местечко, где раздавалась музыка и весело, беззаботно гулял народ. Но язва повела своим платком - и веселье смолкло: стали рыть могилы и носить гробы. И так было везде - где бы ни проходил русич, богатые города и деревни превращались в кладбища, дрожащие жители разбегались и прятались в лесах. Наконец, добрался он до своего родного села; здесь проживали его старушка мать, любимая жена и малые дети. Отчаянье и жалость овладели душою несчастного, обманутого заморской злыдней. Решил он утопить и себя, и свою злосчастную ношу, которую сам, по глупости и доверчивости своей взвалил на плечи. Обошел он свое село, ухватил Моровую язву за руки и волосы и бросился вместе с нею с крутого берега Волги. Сам он не утонул, но чудище поганое отправил на дно речное... Крепок русский человек задним умом, а уж отваги и мужества ему не занимать. Жаль, слишком много охотников усесться на его шею! Ну да путь им всем один - в омут.