Охотники за курганами - Владимир Николаевич Дегтярев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джуань-шигуань оглянулся на арбалетчиков. Их командир, императорский холуй в статусе темника, стоял спиной к наместнику и мирно беседовал с воинами, одетыми в железные доспехи.
Ладно, раз ты так… Джуань-шигуань приблизил взглядом своего личного охранника, шепнул:
— Кони готовы скакать?
— Готовы и повозки…
— Повозки распряги. Коней — оседлай. Станем уходить без дороги.
У личного охранника сузились глаза. Не от страха. От боязни того, что,
доскакав до города, ему уже охранником не служить. Не при ком будет служить… Придется выполнить «последнюю команду Императора» — засунуть в мертвый рот наместника мертвого бойцовского сверчка.
За спиной джуань-шигуаня посыпались мелкие камни. Он оглянулся. На него, мимо него, уже шли арбалетчики Императора.
Старый Ну-ни-цзы в красной попоне неожиданного громко захлопал в ладоши, крикнул что-то командиру арбалетчиков на своем птичьем языке.
— Хо! — рявкнул в ответ темник.
***
Колонелло, заметил князь Гарусов, теперь не прятался от боя. Лицо бывшего ученого посланника побледнело, длинный нос заострился клювом. Он перебегал с одного края сопки на другой, беспрестанно глядел в свое трубчатое стекло.
Князь с сожалением посмотрел на китайских солдат, отбежавших за пределы пушечного боя и теперь под палками десятских строящихся в новую нападающую линию. Саженях в двухстах от сопок рваной, ломкой полосой лежали побитые лучники и копейщики китайцев. Каменный удар пушек, да, пользу принес. Но на батарее князя у одной из пушек уже отлетело крепежное утолщение ствола, и та пушка более трех выстрелов не выдержит. Со злостью, вызванной нетерпением, князь из- под руки глянул на поле. Где же те хваленые арбалетчики, о коих так страховидно поведал есаул Олейников? Ежели китайский мандарин снова бросит в атаку лучников и копейщиков, отбиться можно. Но сил на арбалетчиков уже не станет. Ни сил, ни припасов огненного боя. Вон, солдаты, вместо отдыха, бегают по склонам — собирают мелкие камни. Многие уже без рубах бегают, ушли рубахи на самодельную картечь.
В это время ко князю подскочил ученый посланник, прямо так и всунул зрительную трубу под глаз князя:
— Арбалетчики!
Артем Владимирыч перехватил бронзовый прибор, глянул в малое стеклышко. Арбалетчики спускались с сопки тремя линиями. Стрелы, посаженные в пазы напряженных арбалетов, тускло отсвечивали. Металл, что ли?
— Арбалеты — толедской работы, дальнего боя, — быстро, но тихо заговорил под ухом князя Колонелло, — и откуда только здесь взялись? Да, а стрелы у них железные, каленые… Дальность убоя — четыре сотни шагов. Хоть в линию, хоть по дуге, сверху. По дуге еще опасней — укрытия для нас от такого боя нет…
Артем Владимирыч оглянулся. Его солдаты с любопытством смотрели на невиданное диво — людей в железах, да при странных луках.
На соседней сопке Левка Трифонов выпрямился в рост, но смотрел не на мерно шагающих китайцев. А на князя… Левка, понял Артем Владимирыч, смертную угрозу ощутил. Верной команды ждет…
— А ничком падешь — арбалетная стрела сверху спину прошьет, — торопливо наставлял князя Колонелло, — от такого навесного убоя надобно каменное укрытие, вроде крепости…
Арбалетчки меж тем остановились, не дойдя двух десятков шагов до передовой линии — лучников и копейщиков. Среди них зло закричали десятники на разные голоса. Тотчас лучники пошли во вторую атаку. Помедлив, за ними тронулись и копейщики. Арбалетчики же стояли, где встали. Теперь тактическая задумка китайцев, простая, но верная, стала князю ясна. Лучников и копейщиков он, положим, побьет. Но при том стратит и заряды. Нечем станет отогнать свору арбалетных бойцов. И тогда те ураганным посылом каленых стрел просто побьют насмерть всю малую рать русских.
— Сколько при каждом стрел? Тех, железных? — не поворачивая головы, спросил князь у Колонелло. Тот ответил, не помедлив:
— По десятку в саадаке каждого, да вон, на малых тележках, везут за собой еще по стольку. Европейскому бою обучены…
Последние слова и решили задумку Артема Владимирыча.
Он вскочил на пушку, подождал, пока лучники подбегут для выстрела, крикнул, чтобы услышали и на второй сопке:
— Слушай мою команду! Три пушечных удара по лучникам! Потом — в атаку! Я вас поведу! Готовсь!
Колонелло схватил за плечо князя. Тот дернулся, обматерил хватальщика, вытянул саблю и побежал по склону сопки вниз. Сверху, над головой, ударили залпом пушки. Чутка помедлив, дали залп и пушки Левки Трифонова. Потом еще два пушечных удара сбили в кучу обе передние линии китайцев, а князь уже подбегал к корчащимся в крови китайским лучникам… Сзади него, то было слышно отчетливо, Егер часто выхаркивал, когда бил кистенем по головам орущих в ужасе кривоногих людей, прикрытых деревяшками.
Солдаты, отмуштрованные Егером, разбежались на три отряда и пошли работать штыками… Огненным зарядам в той бойне время не хватало. Китайские копьеносцы пытались защититься, выставив копья длиной в сажень. Куда там! Ударив дулом ружья по древку копья сверху вниз, вятский Ванятка тут же целил штыком в брюхо визжащему пехотинцу… «Прости Господи его некрещеную рожу, растудыть твою в некрещеную родню и всех присных хунхулого бога твово!..»
Артем Владимирыч, рубанув по древку копья саблей, левой рукой подхватил падающий конец копья, повернул его наконечником вперед и всадил в брюхо китайцу. Тот, на удивление, не упал, а острым обрубком все пытался достать князя. Артем Владимирыч от такой подлой вражьей живучести чуть не пропал, да тут поспел Колонелло. Он отбросил свою тонкую шпажонку и весьма уверенно работал драгунским палашом. Снес башку китайцу, чуть не загубившему князя, и вертко пошел в кучу копейщиков, садя за один удар по доброму надрезу головы ли, рук ли… Князь вдруг с ужасом обернулся. Русский отряд в бешеном наступлении прорвался сквозь лучников — и про лучников забыл! Резали теперь копейщиков…
Вовремя обернулся. Лучники, покидав луки, схватились за ножи и стали сзади повисать на русских солдатах! Князь почуял пот под мышками… Он, затеяв эту сечу, думал прежде всего той свалкой обезопасить солдат от первого удара арбалетчиков. Те должны были стрелять по пушкарям, но пушкари, поди, отсидятся… Так, как думал Артем Владимирыч, не вышло. Не отсиделись пушкари… Арбалетчики пустили по две стрелы, и рой каленых железных спиц пал на обе сопки. Только там никого и не было.
Увидев, что беспамятные китайские лучники просветлели и могут простыми ножами перерезать русскую пехоту, Левка Трифонов самолично погнал пушкарей со склонов сопок. Те, вооруженные тесаками,
