Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде - Александр Плетнёв

Тихо шлёпнулась в траву граната, один из американских солдат, обернувшись, уставился непонимающе под ноги. Хлопки выстрелов вывел его из оцепенения, но взрыв ввергнул снова, и уже навсегда. Дробно застучали пули по броне машин, визжа рикошетом, впиваясь в тела, головы и конечности морпехов высунувшихся из люков. Кого уберёг бронежилет, сползали назад внутрь машины, кто-то безвольно свесился вниз.

Взрыв, разметав большинство солдат, контузил других, и их, ползущих, ошалело скребущих пальцами землю, расстреливали короткими очередями выскакивающие на поляну, орущие японцы. Гранаты полетели в незакрытые люки машин, гулко ухнув внутри. Среди нападающих возникла небольшая пауза, когда одна из машин, взвизгнув стартером, заурчала двигателем, и с ходу рванула задним ходом. Однако ткнувшись в деревья, выбрасывая комья земли, крутя колёсами на месте, не смогла совладать с упругостью природы. Японцы в запале бессмысленно палили из автоматов, высекая искры из металла. Наконец сообразивший водитель БМП, врубив переднюю передачу, выжав газ до упора, дернул машиной вперёд. Подмяв двух солдат, не успевших отскочить, ломая кустарник, LAV-25 круто съехала к реке и скользнула в воду, поначалу зарывшись носом, пустив круги волны, но, обретя плавучесть, выровнялась и, дымя дизельным выхлопом на максимальных оборотах, почапала в сторону другого берега.

Сопротивление было быстро подавлено, коротко гавкали автоматы, добивая шевелящихся, кто-то пускал в ход ножи. В запале борьбы с железным монстром (а именно так выглядит с расстояния трёх метров, ревущая, прущая на тебя БМП), японцы проглядели побежавшего в сторону дороги американского солдата. Но тот уже преодолев приличное расстояние, и видимо, не придя в себя, даже стрельнул в сторону врага из пистолета, чем и обратил на себя внимание. Диверсанты отреагировали мгновенно — строенная очередь сбила морпеха с ног.

— Рядовой, проверь его! — Коротко бросил команду полковник, переключившись на другое — его больше волновала БМП на реке.

Скорость у LAV-25 на воде примерно 9 км/ч и машина далеко не ушла, но у японцев не было ни каких средств её поразить. Попробовав, пальнуть по ней из подствольников, не имея навыка, мазали — гранаты шлёпались в воду даже не взрываясь. Полковник приказал не тратить заряды.

— Командир! — Сержант указал рукой на дорогу. Кумэ помрачнел — сбежавший американец, оказался подранком, застрелил солдата, и теперь полз, волоча ногу, оставляя за собой кровавый след. Сержант достал меч, посмотрел на командира. Получив молчаливое одобрение, направился добить упрямца.

Пока десантники перевязывали мелкие раны, подбирали и разбирались с трофейным оружием, командир следил за плавающей машиной. Он надеялся, что подоспевшие японские корабли расстреляют её из орудий, но водитель, повернув вправо, уходил вверх по течению.

Вскоре появилась довольно большая японская флотилия. Первыми шли три эскадренных миноносца, далее следовали канонерки и суда помельче. Если и была мысль у полковника присоединиться к морскому десанту, но оценив скорость, с которой двигались суда, он сразу изменил свои планы, тем более что на это были и другие причины.

Силы десанта были видимо значительны — палубы кораблей были просто забиты пехотинцами. Но при полном превосходстве американцев в воздухе — находиться на такой привлекательной мишени как корабль полковнику не слишком-то хотелось. Понятно, почему флотилия пёрла на полном ходу — успеть высадить пехотинцев до контрудара противника.

Эсминцы уже исчезли за изгибом реки и оттуда послышались орудийные выстрелы.

«Будем надеяться, что добили удравшую от нас БМП», — подумал Кумэ. Он понимал, что скорей всего армия Ямасита Томоюки не смогла выйти к своей главной цели, иначе со стороны окраин уже была слышна канонада.

«Всё ровно их слишком мало, — прикидывал Кумэ, шевеля губами, подсчитывая общее количество судов, — если не будет никакой поддержки, атака десантных сил будет самоубийственной».

Его отряд только что вырвался из города и полковник видел, что Вашингтон полностью под контролем американской армии.

В тоже время он не мог остаться безучастным и не поддержать, хотя бы своими незначительными силами этот отчаянный бросок наземных сил флота к столице Соединённых Штатов.

«В конце концов, мы пришли сюда не бегать от врага, а сражаться. И достойно умереть», — полковник тяжело улыбнулся, оглянувшись на жалкие остатки свое отряда.

Построив личный состав, он произнёс короткую речь, похвалив отличившихся, оценив мужество погибших, выказав будущие победы, готовность умереть за своего императора, за свою страну и во славу своего полка. Оратор из полковника был никудышный, но ему почему-то вдруг захотелось подбодрить солдат — слишком непростой ценой далась эта победа. А впереди новый бой и вероятно последний. И уже нет времени похоронить своих погибших, потому что надо спешить, угнаться за кораблями, поддержать высадку десанта или хотя бы ввязаться в последующий бой.

Обозначив задачу, полковник приказал выступать.

— Сэр, снова на связи Форт Бельвуар.

— Переключай, — отозвался мастер-старшина, чувствуя, что ничего хорошего не услышит.

— Рик, мои парни не выходят на связь, я выслал в их сторону машину, но информация поступит только через час.

Рик Уэст тихо выругался, щёлкнув кнопками на командной консоли, быстро пробежал по строчкам выплывшей информации:

— «Ганшип», через 20 минут будет в точке патрулирования, я сейчас свяжусь с координатором. О результатах сообщу. Ожидай.

Мир весь в дырах как у хлеба,Перевёрнутое небо,Перевёрнутая глыба,В крайности мы, либо — либо.

В это время, небольшая флотилия капитана 1 ранга Охаси, пользуясь опустившимся туманом, поравнялись с входом в небольшую бухту. Сквозь пелену проглядывались разорённые дымящие причалы, суматоха на берегу. Стационарные обесточенные системы наблюдения не работали, и корабли незамеченными проскочили аванпост Форт Бельвуара у входа в устье. Уже через двадцать минут, они были в зоне ответственности систем военных баз вблизи Вашингтона.

Но видимо не всем пошёл впрок урок, который преподали с раннего утра японцы, и прежде чем янки забили тревогу, канонерки, катера и десантные боты устремились на мелководье, высаживая десант на окраине, в районе Форт-Хант юго-восточной части города.

С шоссе Джордж Вашингтон-Паркуэй куча зевак, проезжавших на автомобилях заворожено смотрели, успевая фотографировать три дымящих трубами эсминца, на полном ходу режущих форштевнями речную рябь.

Проскочив под мостом Вудроу Уилсон, где их наконец засекли патрули на «Хаммерах» и «Брэдли», они прорвались почти на линию прямой наводки к авиабазе Боллинг. И уже сами, находясь под огнём, в упор расстреливали взлётную полосу.

Водоизмещение эсминцев не рассчитано на долгую живучесть под ракетными ударами. Противотанковые «Тоу» быстро покончили с японскими кораблями, но те успели отметиться, попятнав территорию военной базы керосиновыми красно-чёрными клубящимися грибовидными облаками. Пожары жадно вылизывали здоровенный «Боинг» с приткнувшимися к его толстому брюху автомобилями-заправщиками. Чадили аэродромный тягач и скелет с оплавленным алюминием лонжеронов, в котором с трудом узнавался мгновенно выгоревший транспортный вертолёт.

Казалось, что американцев уже не подловишь на неожиданности, казалось, что город уже успокоился, если конечно не брать в расчёт будораживших население поступающих тревожных новостей и сообщений с других мест боевых действий. Выступившие по радио и телевиденью, комендант военного гарнизона и лично мэр, заверили граждан, что город вне опасности. Комендант так вообще опустился в исторический экскурс, сетуя, что «японцы всегда нападали без предупреждения, и только благодаря этому им удавалось добиться каких-то результатов, но теперь армия и флот США (непобедимые и самые мощные в мире) взяли под контроль ситуацию и планомерно уничтожают вероломного агрессора».

Город действительно плотно контролировали военные. Этому способствовало немалое количество военных объектов на его территории. Фактически загнав в угол и уничтожив, отдельных парашютистов из 3-го рейдового отряда, не имевших возможности воссоединиться с основной группой, и выпрыгнувших с парашютом лётчиков, рейнджеры гарнизона довольные раскатывали по улицам города на «Хаммерах», геройски позируя перед прессой, и сами щёлкали на мобильники останки японских самолётов.

Половина жителей покинула город, но зевак было достаточно, ещё было большое количество уборочных муниципальных машин, убирающих мусор и обломки зданий после бомбардировки. Городским властям пришлось задействовать тяжёлые грузовики, вывозящие большие бетонные глыбы на расположенную за городом дробилку.