Только (не) рабочие отношения - Ева Морис

В отделе кадров меня уже ждали.

Сотрудницы помнили меня еще по фееричному появлению в Славином пиджаке, и теперь им не давала покоя ни моя конкурсная работа, где я как раз использовала Славин образ. Ни звонок, в котором предупредили, что меня нужно уволить одним днем?

– Что же ты такое сделала, девочка, что о твоем увольнении предупредил сам генеральный? – подсовывая мне бумажки на роспись, поинтересовалась женщина.

– Вам позвонил лично Лев Николаевич? – недоверчиво переспросила я, крутя в руках ручку и вчитываясь в строчки, сливающиеся в один нечитаемый текст.

– Нет конечно. Позвонил Вовочка – его секретарь. Ну так что?

Услышав имя, я даже прекратила пытаться понять смысл подсунутой бумажки.

– Вовочка?

– Ну, Владимир Дмитрич, – отмахнулась от меня женщина. – Он молоденький. Не звать же мне его по имени-отчеству?

– А Ярослава Львовича вы тоже Яриком зовете, раз он младше вас? – отчего-то разозлилась я, откладывая ручку.

«Вовочке» на вид было столько же, сколько и Славе. И я не понимала, это пренебрежительное имя – потому что он секретарь или потому что действительно младше?..

А если и так. Разве можно так фамильярно называть коллег?

Вот ей было бы приятно, говори о ней кто-то: «та рыжая из кадров»?

– Ой, деточка, вот не тебе говорить мне, как кого называть. Сама с одним вначале мутки начала, потом с другим… Не смогла вовремя остановиться. Дура. А все туда же, взрослых теток жизни учить.

Я вспыхнула сразу, моментально. Что за нелепость? Что за небылицы?

Да что за день такой?

Да еще и меня дурой назвала!

– А вам, значит, можно, по звонкам, как по кофейной гуще гадать и глупости говорить? Ни с кем я не «мутила»!

– Так почему тебя увольняют тогда, а? – прищурилась рыжая… сотрудница.

– Не ваше дело! У вас обязанность: выдать документы, а не в личную жизнь с ногами залазить.

– А ты мне не указывай, мала еще. Указка не выросла, – фыркнула она. – Я могу хоть весь день твои документы стряпать. И, если хочешь получить все сегодня, поуважительнее будь. Я тебя по нормальному спросила, хотела подсказать, что сама знаю, а ты? Неблагодарная.

Я уважительнее?! Я неблагодарная? Да она сама…

Клокотавшая во мне обида и злость готовы были меня просто разорвать на части.

Но какая-то часть меня уговаривала быть умной.

Как тогда, с охранником.

Прикрыв глаза, я мысленно досчитала до десяти и тут же открыла их, встретившись с ухмыляющейся женщиной взглядами.

– Я готова принести вам свои извинения, – медленно кивнула я, глядя, как на ее лице появляется довольная улыбка.

– То-то же. Гавкаешь, а сама не чуешь на кого. Поэтому, наверное, и уволили, – покачала она головой, а я сжала кулаки, впиваясь ногтями в руки.

– Я готова принести вам свои извинения, – повторила я еще раз. – Но только, если вы принесете мне свои и больше не будете разговаривать со мной ни о чем, кроме работы. Мне ваши советы не нужны. Оставьте их своим детям.

Впервые я видела, как кто-то краснел так же быстро и обильно, как и я.

Полноватые щеки залились краской.

– Тебя уволили! Уволил сам генеральный! Так почему я вообще с тобой должна считаться?! – возмущенно спросила она. – Да я тебе твои документы, хамка ты эдакая, буду делать неделю! Ты в конце января их только увидеть сможешь! Ты…

Больше продолжать этот цирк я была ненамеренна.

Молча, что далось мне с огромным трудом, я встала и вышла из кабинета.

В спину мне летели нелицеприятные выражения.

Кто-то выглядывал из кабинетов, провожая меня взглядами, кто-то сторонился, пропуская, а я чувствовала себя оплеванной.

Почему она считает, что виновата тут я? Потому что не промолчала, не была умнее ее?

Я с силой нажала на кнопку лифта.

А Лев Николаевич? Раз он так заботится о репутации сына, зачем он пустил рекламу? Зачем объявил об интересе модельных агентств при остальных сотрудниках?

В том, что он так сделал, тоже виновата я?

Двери лифта открылись, и я, не замечая ничего вокруг, зашла внутрь.

– Здравствуй-здравствуй, Анечка. Что же ты как тучка ходишь? Ярик плохо о тебе заботиться?

Я мысленно застонала.

Филипп, начальник отдела продаж, сейчас был вот совсем не вовремя.

– Как у вас все фамильярно, – вдруг хмыкнул кто-то слева, и я увидела Игоря Альбертовича, начальника отдела закупок.

Поздоровавшись с обоими, я решительно сделала вид, что оглохла. Тем более, что оба мужчины решили посоревноваться в красноречии, определяя, как нужно обращаться к плохо знакомому чужому секретарю.

– Аня, кстати, а когда у тебя будет свободный вечер? – вдруг обратился ко мне Игорь Альбертович. – Мы в выходные с Элей обсудили все, и хотим тебя нанять. Ты же сможешь нас двоих пофотографировать?

Вот. Игорь Альбертович оценил качество работы, а кое-чей отец только обвиняет, считая позирование «фиглярством».

– В любой день. Хоть завтра, – улыбнувшись, кивнула я, немного успокаиваясь.

Лифт остановился, и дверцы начали открываться.

Но к несчастью, выходить должен был именно Игорь Альбертович.

– О, если получиться завтра – будет замечательно. Эля такая нетерпеливая, – обрадовался он, придерживая дверцу. – Я у Славы твой номер спрошу, хорошо? Или позже подойду, а то телефон в кабинете забыл.

– Да, конечно, – снова кивнула я.

Если бы не Филипп, я бы предупредила, что уже завтра меня не будет на рабочем месте. Ну ладно. Созвонимся…

– Ты решила стать фотографом, Анечка? – стоило дверце закрыться, улыбнулся Филипп. –Видел твою работу. Мои сотрудницы в полном восторге.

– Спасибо, – вежливо улыбнулась я, и вдруг меня осенило. – А давайте я и вас сфотографирую? Посмотрим, какая мебель вам лучше подойдет…

Начальник отдела продаж от неожиданности закашлялся.

– Меня?

– Ну да. Будет фотография Славы, Игоря Альбертовича, ваша...

Забыв, что я нахожусь в лифте, я заходила туда-сюда, осененная идеей.