Скриптер - Сергей Соболев

— Добро, — отозвался Хранитель. — Действуйте, Павел Алексеевич!

Редактор резко перенес захваченную десницей фигуру — самого человека, не больше, не меньше — за пределы открывшейся пространственной проекции…

И вновь реакция на его действия последовала незамедлительно. Послышался громкий хлопок! По лазоревому экрану пробежала рябь — подобно тому, как на зеркальной поверхности водоема возникает мелкая частая волна в результате налетевшего внезапно сильного порыва ветра…

Затем произошло вот что: в экране словно выжгли черную дыру. Некоторое время в этом провале кроме кромешной темени, ничего нельзя было рассмотреть…

Одновременно появился, нарастая, становясь объемным, всепроникающим, некий шумовой фон. Воспринимавшийся вначале как ровный слитный гул, или рокот, — вроде звука, издаваемого мощным двигателем — он стал меняться, распадаться, диссонировать, в то же время становясь все громче и трудно переносимей для человеческого слуха.

И вот, наконец, уже появилось — и проявилось — то, что он лишь мельком видел ранее, в ту грозовую ночь, когда попытался отредактировать данное событие. В бездонном пространстве открывшейся черной дыры — уже не аспидно-черной, поскольку внутри разгорались адские уголья — очень быстро закручивался в вихрь некий поток! Павел Алексеевич и сам действовал в бешенном темпе; ибо то, с чем он сейчас имеет дело, сродни мощному урагану, способному снести все, что попадется на его пути!..

Он уменьшил звук до минимума. Навел левую десницу на «черный ящик»… и тут же обнаружил — уже на фоне голубоватого неба — летящую прямо на него стаю птиц!

Увиденное им было настолько реально, настолько предметно, что он едва превозмог себя, чтобы не отшатнуться, чтобы не закрыть глаза, или хотя бы прикрыться от несущихся прямо на него существ локтем.

Раздался хлопок… еще!.. и еще!

Эти звуки сопровождались хрустом; «адские уголья» на деле оказались каплями крови от нескольких птиц, угодивших — как можно теперь уже предположить — в двигатель некоего летательного аппарата!..

Пол и стены рубки теперь сотрясали волны вибрации; сама почва под ногами стала странно неровной, неустойчивой; в целом же происходящее здесь и сейчас во многом напоминало то, что происходило несколько дней назад в служебной рубке Третьего канала в Петровском переулке…

Павел Алексеевич вернулся к исходной позиции; как только он возвратил главного персонажа этого событийного ролика на место, а именно, к входной двери кафе «Энигма», закрылся и «черный ящик»!..

«Ну что ж, — подумал про себя Редактор, — теперь можно — и нужно — попытаться вызнать максимум инфы об этом вредоносном скрипте».

Он перекрутил ролик «ЧП_ ENIGMA» на начало. Включил его, и тут же поставил на паузу.

Подведя один из маркеров к фигуре появившегося в дверях заведения парня, добился искомого — появления в верхней правой части экрана «черного квадрата».

Трясло рубку теперь уже не так ощутимо, как в тот момент, когда был открыт «черный ящик». Павел Алексеевич отрегулировал громкость до приемлемого и относительно комфортного уровня. Временами среди басовитого фона слышны какие-то дребезжащие, скрежещущие звуки — это тоже пища для ума, это тоже информация к размышлению.

Павел Алексеевич на короткое время задумался. Стереть, убрать, «делитнуть» этот опасный файл обычным — любым из тех, что имеются в его распоряжении сейчас — способов он, даже располагая нынешними возможностями, не в силах. Только что он в этом еще раз убедился.

Подтвердилась и первоначальная его догадка. «Черный ящик» появляется и становится взрывоопасен, становится близок к полному раскрытию, к актуализации, к превращению в реальное событие в те самые моменты, когда редакторы Московской редакции, включая сюда и его самого, — в том числе, в его нынешнем уникальном статусе — пытаются внести изменения в событийный ролик «ЧП_ ENIGMA». А также — отчасти — и в другой ролик, связанный с предыдущим — «Теракт_Москва_ЮАО_Орджоникидзе_11_03/5. 15:49».

Иначе говоря, эта угроза появляется, когда Московская редакция пытается сохранить Логинова.

На первый взгляд кажется, что в данной ситуации вполне можно пожертвовать фигурой этого молодого человека, этого начинающего скриптера. Может также показаться, что если вернуться на несколько суток назад — а такая возможность открыта и в данный момент — и позволить осуществиться тому самому теракту с подрывом «газели» в бизнес-парке на улице Орджоникидзе, который — как событие — отредактировал и аннулировал редактор Третьего, то и проблема самого «черного ящика» будет решена. Исчезнет Логинов — пусть ценой жизней нескольких десятков граждан, которые погибнут, ценой мучений раненных, изувеченных — исчезнет ипроблема. Живая лента вновь будет иметь как минимум семисуточный ход; жизнь вновь — для ВГРТК, Гильдии Хранителей и посвященных людей — войдет в привычное русло.

Ан нет. Это ошибка…

Более того — ловушка.

Павел Алексеевич вынужден был про себя отдать должное тому или тем, кто создал, кто разработал этот невероятно сложный скрипт.

Удалить его одним из обычных способов не получится. Но можно выяснить для себя, как минимум, две вещи.

Первое: где и когда разработан данный скрипт.

И второе: что именно собой представляет то событие, которое заключено в «черном ящике». И каковы будут его последствия в случае актуализации.

Имея эту информацию, можно уже на ее основании выработать определенную стратегию для контригры, для блокирования или разрушения чужих опасных замыслов.

Павел Алексеевич, добившись появления на экране застывшего изображения «черного квадрата», принялся исследовать свойства того файла, частью — причем, неотъемлемой частью! — которого является и сама эта «картинка».

В результате проделанных им манипуляций появилось вначале само окно «Свойства файла» с частично пустыми полями, а затем и справочное табло.

Он еще раз убедился в том, что создатели файла позаботились об анонимности — вместо подписи или «ника» в соответствующей графе прописана пятитысячебайтовая кодировка, представляющая из себя смесь цифр, знаков, букв и символов, набранных из различных шрифтов.

Расколоть, расшифровать эту подпись не то, что не удастся, но даже сами усилия по декодировке «никнейма» в данном случае не имеют смысла. Хотя бы потому, что это произвольно сгенерированный набор, нужный для того, чтобы поставить его в виде подписи — и только.

Вместе с тем, они, то есть, реальные создатели этого высокотехнологичного продукта, не могли не отобразить при загрузке в Систему базовых его свойств, как то: генезис, иначе говоря, происхождение, время и место создания, объем и ключевые фазы по прогнозу актуализации.

Без этих базовых сведений — пусть и не полных, не раскрывающих данные на разработчика или заказчика — вставить данный файл в виде закладки на любом этапе развития, в любой исторический момент, предшествующий — предшествовавший — сегодняшнему дню, попросту невозможно.

И вот почему: система мониторинга Каналов и Редакций не пропустит файл, если он не оформлен должным образом. Вычленит его из Глобальной Живой ленты, выявит в самых дальних и хорошо замаскированных закладках, в какую бы эпоху сей продукт не был произведен. А затем и удалит из Скриптория — с концами.

— Часовщик, приготовьтесь! — скомандовал Павел Алексеевич. — Сейчас будем пробивать файл по времени его размещения!

Петр Иммануилович повернул голову так, чтобы подсиненный луч закрепленного на наголовнике фонаря падал на один из двух имеющихся в его распоряжении сейчас хронометров. А именно, на тот, шкалы которого имеют не привычные глазу деления на секунды, минуты и часы, — в профессиональных образцах еще имеются дополнительные круговые шкалы на случай необходимости коррекции времени для выставления суток, недель и месяцев — но отградуированы в ином временном масштабе. Всего этот хронометр имеет пять шкал: сутки, месяца, годы, столетия, миллениумы.

Сейчас на этих необычных часах выставлено местное физическое время: тысячелетие, столетие, год, месяц и день. Еще раз убедившись в том, что актуальная дата выставлена верно, Часовщик освободил все до единой фиксирующие головки; часовому механизму теперь ничто не мешает улавливать ход времени, чья линия, чей избранный вектор уже вскоре пройдет через пространство служебной рубки.

— У меня все готово для приема показаний времени! — доложил Петр Имманулович. — Аппаратура включена!

— Принято.

Редактор нашел в «окне свойств» данного файла нужный ему раздел. Вошел в него; найдя нужную помету — активную, слегка пульсирующую голубоватым отсветом надпись Χρόνος[96] — нажал на нее маркером.