Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов - Павел Евергетин

Блаженны, кто не полагались на свой труд, как якобы угодный Богу, и поэтому стыдились предстать перед Ним на Суде Они всегда оплакивали себя, что не могут сотворить полностью волю Божию, как Он желает. Такие люди поистине обрели несказанное утешение. Когда засвидетельствуют о них небесные силы, что они миновали начальников тьмы, тогда память их будет вместе с небесными силами. А пока идет война, человек охвачен страхом и трепетом: сегодня он может оказаться победителем или побежденным; завтра может одолеть врага или потерпеть поражение. Ратный труд поэтому всегда гнетет сердце. А бесстрастие необоримо. Бесстрастный человек получил свою награду и уже не имеет забот. Три его составные части: дух, душа и тело примирились друг с другом и соединились.

Когда эти три части становятся едиными, по слову апостола (Еф 4,4), благодаря действию Святого Духа, они уже не могут разлучиться. Христос, как сказано, умер и воскрес и более не умрет, смерть уже не властвует над Ним. Смерть Его стала нашим спасением, ибо грех был умерщвлен Его смертью, и Воскресение Его стало жизнью вечной для всех верующих в Него. Ты не думай о себе, что умираешь, как жертва врагов, наяву или во сне. Ты, жалкий человек, вышел на поприще, не сдавайся и, видя, что тебе предстоит, не полагайся на свои дела. Неразумный человек только и знает, что падает, думая, что победит, и выбывает из состязания.

Поэтому Господь, посылая некогда своих учеников на проповедь, сказал им: Никого на дороге не приветствуйте. В какой дом войдете, сперва говорите: мир дому сему; и если будет там сын мира, то почиет на нем мир ваш (Лк 10,4–7). Даже апостолы должны были проявлять осторожность.

2. Он же сказал, что потому наши враги доставляют нам столько трудов, что мы не признали наши ошибки и не осознали, что такое плач. Если будет откровенным в нас плач, то Он явит нам наши грехи, и если враги начнут говорить нам о наших грехах, то нам станет стыдно. Мы не сможем посмотреть в лицо даже женщинам, торгующим собою, потому что они гораздо честнее нас. Они совершают свои грехи смело и не знают Бога. А у нас, верующих, сердца свыклись с грехами.

3. Еще Он сказал, что человек, который всегда видит свои грехи, не сможет разговаривать ни с кем из людей.

4. Он же сказал: «Горе мне, жалкая душа! Скорбь во мне и неослабная боль в моем сердце. Раскаленные стрелы врага вонзились в меня и ослепили внутреннего человека, и тень смерти покрыла меня. Горе мне, жалкая душа, избравшая скорбь вместо радости, землю и грязь вместо наслаждения райского и Царства небесного возлюбившая. Кто не заплачет обо мне? Кто не заскорбит обо мне горько, если я всю свою жизнь попусту растратила?

Помилуйте меня! Помилуйте! Помилуйте меня, братья, изо всех сил молитесь за меня ради моего освобождения от привычных мне зол. Умоляйте обо мне долготерпеливого и благого Владыку Христа, да внемлет Он мольбам вашим и смилостивится надо мной и изгонит страшное помрачение ненавистника зла дьявола из разума моего. Тогда я увижу, в какую яму я провалился и не могу подняться. Мне осталось жить недолго, и это лишает меня всякой надежды.

Боль моя превзошла всякую боль, рана души — всякую рану, скорбь сердца — всякую скорбь. Ибо беззакония мои превысили голову мою (Пс 37, 5). Я погряз в глубоком болоте, и не на чем стать (Пс 68, 3). Горе тебе, душа, прозри и посмотри, что все настоящее временно и скоро минует. Подумай о будущем, вечно устойчивом и пребывающим, от каких великих благ ты отпадаешь и наследником каких мучений ты себя делаешь, безысходно и безутешно. Прежде, чем солнце померкнет над головою твоею, поспеши, прийди, припади в стенаниях и в слезах, молись и умоляй Подателя бессмертного света. Пусть Он освободит тебя от невыносимого и мрачного того пламени и всех прочих кар. Ибо Он один может простить грехи и оставить беззакония нам, недостойным Его милости; и Его есть царство, сила и слава во веки. Аминь.

Одни слезы жгут, другие приносят облечение. Первые бывают от страха, вторые от любви. Первые происходят от греха, они иссушают и опаляют тело и сопровождаются болью. Часто даже правящая часть души в этих слезах находит для себя препятствие. А вторые могут возникнуть у человека, когда он много пролил первых и по милости Божией омыл ими свои грехи. Они происходят без принуждения и с радостью. Душа вкушает божественную благодать и в радости и жажде любви без боли их проливает. Они делают тело легким и свободным, омывают его лаской, и даже выражение лица у человека меняется. Как сказано в Писании: Веселое сердце делает лице веселым, а при сердечой скорби дух унывает (Притч 15,13–14). Если мы желаем изведать вторые слезы, поусердствуем, насколько возможно, над приобретением первых. Тогда мы и эти вторые слезы вскоре приобретем по благодати Божией.

Вопрос: Но разве возможно всегда плакать?

Ответ: Возможно. Ведь все учение монаха в келье есть не что иное, как плач, и дела его — скорбь. Таково призвание монаха, его мольба и предназначение, поэтому его называют «скорбным», ибо в его сердце — скорбь. Все святые уходили из этой жизни в слезах. Если даже святые постоянно плакали, то как же может не плакать тот, кто все время самому себе наносит вред? Твоя душа, стоящая больше, чем весь мир (Ср.: Мф 16, 26), умерщвлена грехами и лежит мертвая перед тобой, да как же тебе не рыдать? Утешение монаха — в слезах. Страсти не смутят того, кто непрестанно плачет. А у кого из памяти уходят страсти, тот очищается и благодаря очищению удостаивается утешения от Бога. Это утешение Господь обещал дать непрестанно плачущим.

Брат спросил старца:

— Как отсечь от себя многословие и удерживать свой язык?

— Плачем, — ответил старец.

— А как сохранить плач, если я вращаюсь среди людей и думаю об обязанностях, которые на меня возложены? — спросил брат. — Разве можно плакать только сердцем и не проливать слез?

— Не плач бывает ради слез, но слезы ради плача, — был ответ. — Человек, живущий среди людей, если отсечет собственную волю и не будет обращать внимания на грехи других, обретет плач. Тогда помыслы его соберутся воедино, и в таком сосредоточении родят божественную скорбь в сердце, а эта скорбь — слезы.

Брат спросил старца:

— Как приходит к человеку рыдание?

— Рыдание — это привычка. Нужно посвятить немало времени, чтобы обрести ее. Ум должен всегда думать о грехах, которые человек совершил, и о мучениях за это. Следует постоянно помнить о гробе, о том, что все прежние отцы умерли, и нет их уже на земле.

Брат спросил:

— А должен ли монах вспоминать о своих родителях, если они уже умерли?

Старец ответил:

— Если видишь, что воспоминание о них дает твоей душе умиление, останавливайся на нем, но когда выступит слеза, перенеси все свое внимание на другое — на свои грехи или еще на какое — нибудь благое воспоминание.

2. Я знал брата трудника, который по своему жестокосердию часто бил себя и начинал плакать от боли, а после начинал вспоминать о месте мучений и обо всех грехах своих.

3. Знал я еще одного брата, который, отрекшись от мира, поселился на Нитрийской горе. Он жил неподалеку от кельи другого брата, и он слышал, как брат каждый день непрерывно оплакивал свои грехи. А когда на какое — то время слезы иссякали, он спрашивал свою душе: «Ты не плачешь, несчастная, не рыдаешь? Знай, раз ты не хочешь, то я тебя заставлю». И встав, он брал жесткую веревку и хлестал себя, пока не начинал рыдать от боли.

Сосед не мог надивиться на это и молил Бога открыть ему, правильно ли делает брат, истязая себя. И однажды ночью он увидел брата, стоящим с венцом на голове в лике мучеников. И голос сказал ему: «Вот добрый страдалец, себя ради Христа истязавший и увенчанный вместе с мучениками».

4. Авва Арсений все время своей жизни, когда садился за рукоделие, клал за пазуху платок из грубой ткани, чтобы вытирать слезы, непрестанно лившиеся из глаз. Славнейший монах Пимен, увидев это, сказал ему:

— Блажен ты, Арсений, — ты оплакал себя в мире сем, и потому не будет плача над тобой там.

Говорят, что о нем вспомнил и епископ Феофил Александрийский, когда тот умирал. Он сказал:

— Блажен ты, Арсений, потому что даже в этот час ты не переставал вспоминать свои грехи и плакать безутешно.

5. Брат попросил авву Аммона:

— Скажи слово, как мне спастись.

Старец ответил:

— Иди и рассуждай, как рассуждают злодеи в тюрьме. Они постоянно спрашивают людей, где правитель и когда он будет, и плачут, потому что не могут его дождаться. Так и монах должен всегда внимать душе своей и говорить: «Горе мне, как я смогу предстать пред судом Христовым и как я оправдаюсь перед Христом?» Если ты все время будешь об этом думать, сможешь спастись.