Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов - Павел Евергетин

В монастыре отрок в великом опасности, если им не водят. Но блажен тот, кто воспитывает сына, благоугождая Богу. Возлюбленный брат! Ты убегаешь от уязвляющих тело? Беги от уязвляющих душу! Ты бежишь от змеи, жалящей тело! Беги от женщины, жалящей душу! Кто любуется женской красотой, тот укореняет в своей душе вожделение к ней. А кто проходит мимо дверей ее дома, подобен тому, кто ступает по битому стеклу — вот — вот порежется. Ты избегаешь, возлюбленный брат, огня, чтобы он не обжег твое тело? Беги греха, чтобы не оказаться в огне неугасимом, который будет жечь твое тело и душу вечно. Встреча монаха с женщиной, как встреча двух борцов, можно, будучи внимательным, победить, но можно и потерпеть поражение. Целомудрие и беседа с женщиной так же несовместимы, как львица с ягненком в одном загоне.

Глава 30: О том, что верующему не следует слушать ни флейту, ни гусли, ни какой другой площадной инструмент, но бежать от них, как от погибели

В Ференте жил именитый человек по имени Фортунат. Он настойчиво просил достопочтенного Вонифатия по совершении торжественного богослужения в честь блаженного мученика посетить его дом для благословения. Божий угодник не мог отказаться от приглашения Фортуната, сделанного от всего сердца. Поэтому, совершив торжественное богослужение, он пришел в его дом на трапезу. Но не успел он совершить обычную предтрапезную молитву, в дверях показался нищий с музыкальными инструментами и стал бить в кимвал, прося подаяние. С неудовольствием слушая звуки, святой сказал:

— Ах, какая беда, что этот несчастный скоро умрет! Я пришел на приятную трапезу и не успел еще открыть уста к славословию Богу, как он явился со своей музыкой, — потом добавил: — Дайте с любовью ему пищу и питие, но знайте, что он уже покойник.

Действительно, только этому несчастному человеку вынесли из дома хлеба и вина, и он пошел прочь, как с крыши дома свалился огромный камень и поразил его в самое удара он был чуть живой. Его подняли, (но уже ничем не могли помочь ему), и на другой день, по предсказанию святого, бедняга простился с жизнью.

Вот и посуди сам, возлюбленный Петр, какой благоговейный страх должны мы питать к святым людям, в которых, как в храме, явно присутствует Бог! И если у Божьего человека возникает гнев на что — нибудь, к кому мы должны относить это, как не к Тому, Кто невидимо обитает в душе этого святого?

Глава 31: О там, что истечение во сне происходит по различным причинам

Старца спросили об истечениях во сне. Он ответил: «Об этом вообще не следует задумываться и воспринимать, как если б вас укололи. Если ты шел по улице мимо харчевни и вдыхал запах мяса, ел ты его или нет? Ты ответишь, что нет. Так и при осквернении во сне. Ведь если враг увидит, что ты испугался, то еще сильнее будет нападать на тебя, чтобы ты в своих мыслях сочетался с помыслом. Поэтому, проснувшись, не вспоминай о снах и тогда не будешь сочетаться с ними».

Если ночью тебя будет искушать мнимый образ совокупления, храни свое сердце, чтобы не думать днем, какие тела были в этих грезах, а то осквернишься вожделением к ним и вызовешь на себя жестокий гнев. Вверь себя Богу от всего сердца, и Он тебе поможет — Бог милостив к человеческой немощи.

Одни говорят, что бесы во сне прикасаются к определенным частям тела и тем самым возбуждают блудную страсть, другие считают, что страсть начинает свое действие в уме через память, в которой оживает пережитое. Некоторые полагают, что бесы являются во сне в образе женщин, а уже потом прикасаясь к частям тела, возбуждают похоть, и от этого происходят грезы. А иные думают, что, напротив, внушаемая бесами похоть вызывает ответную страсть, и так душа зажигается помыслами и оживляет в памяти видения. В данном случае это сходно с другими страстными представлениями ума. Итак, разные исследователи дают различные объяснения, но ни одним из названных способов бесы не могут привнести в душу страсть, если в душе есть любовь и воздержание, вне зависимости от того, бодрствует тело или спит.

Старец говорил: «Приучай понемногу свое сердце говорить о каждом брате: «Поистине, он опередил меня в исполнении воли Божией». И еще: «Он усерднее меня». Такты начнешь считать себя ниже всех, и поселится в тебе Дух Божий. Если ты уничижаешь человека, благодать Божия отступает от тебя и предает осквернению плоти; твое сердце ожесточается, и уже никакое умиление в тебе не задержится».

2. Авву Пимена спросили об осквернениях. Он ответил: «Если мы будем следить за своими поступками, то есть остановим действие греха и станем усердно трезвиться, словом, начнем видеть свои помыслы, то избавимся и от осквернений».

3. Сказал старец: «Дьявол крайне завидует людям. Так как он не в силах обратить сновидения избранных Божьих людей в постыдные помыслы, то сколько бы он ни представлял людям постыдные грезы, ничего не получает от этого. Выкидыш не может стать наследником отца, и сны тоже не могут вменяться в грех Божьим избранникам.

Не ложись спать, если что — то имеешь на душе против кого — нибудь, иначе постыдные видения будут смущать тебя во сне.

Глава 32: О том, что плач — великое дело, и о том, какими бывают виды плача и в чем различие между ними

Петр: Прошу тебя, честный владыко, сказать, сколько видов сокрушения существует?

Григорий: Есть несколько видов сердечного сокрушения, когда кающийся оплакивает каждый свой грех. Посему и Иеремия говорит от лица кающихся: Потоки вод изливает око мое (Плач 3,48). Но главным образом есть два рода сердечного сокрушения: во — первых, когда сердце, жаждущее Бога, сокрушается от страха, а, во — вторых, когда сокрушается по любви. В первом случае душа горько скорбит, когда, воспоминая о своих грехах, страшится подвергнуться за них вечному мучению. Но когда продолжительная скорбь и беспокойство изгладят этот страх, в душе водворяется некоторое спокойствие от предчувствия избавления. В ней возгорается уже любовь к небесным радостям. И как прежде она плакала, опасаясь мучений, так теперь с еще большей горестью оплакивает, что она вне Царства. Ибо душа созерцает и лики ангелов, и взаимное общение блаженных душ, и величие вечного лицерения Бога.

Она рыдает о своем отлучении от вечных благ сильней чем прежде, когда боялась вечных мучений. Таким образом, полное сокрушение от страха приводит душу к сокрушению по любви. Прекрасно представлено это в истинном священно — историческом повествовании. Ахсу, дочь Халева (Ис. Навин 15, 13–20), сошла с осляти. Хале в сказал ей: что тебе? Она сказала:… ты дал мне землю полуденную, дай мне и источники вод. И дал он ей источники верхние и источники нижние (Нав 15, 17–19). Ахсу, сидящая на осляти, есть образ души с ее неразумными плотскими стремлениями. Как та, воздыхая, просит у отца влажной земли: так и мы с великим стенанием должны испрашивать у Господа дара слез.

Ибо некоторые получили дар открыто защищать и преподавать истину, охранять угнетаемых, помогать бедным, быть ревнителями веры, но не достигли еще дара. Они владеют землею полуденною и сухою и нуждаются еще в земле влажной. Пусть они ревностно творят добрые дела, их возвеличивающие: им непременно необходимо, по страху ли мучений или по любви к Царству Небесному, оплакать прежде содеянные грехи.

Как я сказал, есть два рода сокрушения; отец дает им землю влажную, вышнюю и нижнюю. Душа приобретает вышнюю землю, когда желание Царства Небесного возбуждает в ней скорбные слезы. Душа приобретает землю нижнюю, когда плачет, страшась мук адских. Впрочем, прежде дается нижняя земля, а потом уже вышняя. Но как сокрушение любви по достоинству выше, то необходимо было упомянуть прежде о земле вышней, а потом уже о земле нижней.

Начало плача — познание самого себя. Да не будет наш плач человеческим, не на показ людям, но перед Богом, знающим тайны сердца. Он и назвал плачущих блаженными. Будем светлы лицом, когда встречаемся с людьми, но мысленно плакать и скорбеть. Плач созидает и охраняет нас. Плач омывает душу слезами и делает ее чистой. Он рождает целомудрие, отсекает наслаждения, совершенствует добродетели. Что говорить? Бог ублажает плач, а ангелы им утешают человека.

Даруй мне, Господи, слезы умиления, единый благой и милостивый, дабы с этими слезами я рыдал над собой и молитвенно взывал к Твоему милосердию. Очисти меня от скверны греха! Горе мне! Как я выдержу геенну огненную и тьму внешнюю? Горе мне! Как я выдержу тартар и вечные муки? Червя ядовитого и нескончаемого? Горе мне! Как я выдержу страшные угрозы ангелов, поставленных мучить грешников? Они свирепы и немилосердны. Кто даст главе моей влагу и очам моим — источники слез, чтобы я сел и плакал днем и ночью, умоляя Бога, Которого я разгневал?