Ельцин. Кремль. История болезни - Александр Хинштейн

Н. Ельцина: Ну, у него только мобильный.

Т. Дьяченко: У кого?

Н. Ельцина:У Лебедя.

Т. Дьяченко: Ну, пусть на мобильный.

Н. Ельцина:Он на мобильный не отвечает. Меня с ним не соединили.

Т. Дьяченко: Он что, в лесу, что ли, ночует?

Н. Ельцина:Я квартирного его не знаю… У него, наверное, и нет квартиры.

Т. Дьяченко: Мам, ну такого не может быть.

Н. Ельцина:Сейчас я спрошу… Мобильный 968-67-92.

Т. Дьяченко: Мам, ну если он не отвечает, он по какому-то другому телефону.

Н. Ельцина (в сторону): Скажите, а квартирного нет Лебедя? А городского номера? Приемная не знает, да? (Дьяченко): Они не знают.

Т. Дьяченко: Ну как это так, если надо с ним связаться! Такого не может быть! Мам, тебе не кажется странным, что спецкоммутатор не может найти секретаря Совета безопасности.

Н. Ельцина:Я телефон приемной возьму тогда.

Т. Дьяченко: Возьми телефон приемной. Они могут туда позвонить? (Ельцина долго пытается объясниться с телефонисткой).

Н. Ельцина:Таня, вот телефон приемной: 206-35-96.

Т. Дьяченко: Сейчас, минуточку. (В сторону): У вас нет ручки?

Н. Ельцина:Таня, может быть, ты еще позвонишь Михаил Иванычу (Барсукову. – Авт. )?

Т. Дьяченко(раздраженно): Мама, это бесполезно, понимаешь. У папы единственная возможность, чтобы выиграть выборы – это уволить их обоих. Мам, ты понимаешь! И на самом деле это и для страны будет лучше, потому что так невозможно. Я на этих выборах насмотрелась. Решает все один только человек, так нельзя. Еще ладно бы, был какой-то супер. Ну ужасно это. Ты понимаешь!

Н. Ельцина:Я не понимаю этого человека тоже. С «Мостом» тогда накрутили.

Т. Дьяченко: Мам, у папы выход только один!

Н. Ельцина:Да.

Т. Дьяченко: Значит, постарайся его убедить в этом, и ничего страшного в этом нет.

Н. Ельцина:Кого убедить?

Т. Дьяченко: Папу.

Н. Ельцина:Ну я же не могу.

Т. Дьяченко: Почему?

Н. Ельцина:Он ругается.

Т. Дьяченко: Мама! Иначе другого выхода у него нет. Ему там уже накрутили вот на этих ребят. Видишь, как он мне сказал. Подготовили его. Специально подготовили!

Н. Ельцина:А может…

Т. Дьяченко (закипая): Мам, только вот не надо этого. Я кампанией этой занимаюсь не два дня и не неделю даже. Я все это вижу на протяжении месяца. Да как он (Барсуков. – Авт. ) смел мне такое говорить: вы что, хотите быть причастны к этому делу? Запугивание прямое. Чубайсу говорит: никого не знаю. Черномырдину говорит: да, Лисовского задержали. Ну как так!

Н. Ельцина:Черномырдину? А вы звонили?

Т. Дьяченко: Звонили.

Н. Ельцина:И что?

Т. Дьяченко: Ну ему же Михаил Иванович и Александр Васильевич не указ. И сейчас у папы блестящий просто выход уволить их обоих. И тогда мы выборы выигрываем… Значит, Леша там где? Дай ему трубочку.

Н. Ельцина:А что, это самое…

Т. Дьяченко: Мам, ладно, дай Леше трубку… (Трубку берет ее муж Л. Дьяченко) Леш, папа заснул?

Л. Дьяченко: Да. У него приступ.

Т. Дьяченко: Значит, Леш, когда утром папа придет в себя.

Л. Дьяченко: Я буду ждать этого момента, я спать не буду.

Т. Дьяченко: Значит, ты жди этот момент и нужно сказать, что это будет лучше и для него, и для страны, если он уволит обоих, и ничего страшного в этом нет. Его подготовили. Ты видишь, как он мне сказал. Его подготовили!

Л. Дьяченко: Он в курсе, я же тебе говорил.

Т. Дьяченко: Леш, его подготовили. Так вот надо ему сказать, что это специально сделали.

Л. Дьяченко: А что тебе ЧВС сказал?

Т. Дьяченко: А что ЧВС? Он не руководит ни Михаилом Ивановичем, ни Александром Васильевичем.

Л. Дьяченко: У него Куликов (министр МВД. – Авт.) есть.

Т. Дьяченко: Леш! Скажи, пожалуйста, папе и все, что ты думаешь и про того, и про другого, и про Шамиля (Тарпищева.– Авт.). Вот они где!

Л. Дьяченко: Они меня грохнут!

Т. Дьяченко: Леш, я тебя прошу. У папы это единственный выход, иначе кампанию мы проигрываем… Немцов, там все: устали все от этих людей, они правят страной, а не он.

Л. Дьяченко: Валюшку (Юмашева.– Авт.) отстранили?

Т. Дьяченко: Не знаю, Валюшка там выехать не может.

Л. Дьяченко: Выехать не может?.. Лебедя не нашли? Может, мне через Панскова поискать?

Т. Дьяченко: Поищи, чтобы мне на мобильный позвонил.

Л. Дьяченко: Мне сейчас могут телефон перекрыть.

Т. Дьяченко: Звони-звони. Пока.

Бедный Ельцин!

Родная дочка, которая на всех углах кричит о безумной любви к отцу, слышит от мужа: «У него приступ».

Любой нормальный человек после этих слов как минимум забеспокоился бы, всполошился. Но нет.

«Значит, Леш, когда утром папа придет в себя…» – деловым тоном приказывает в ответ заботливая президентская дочка. И все, о состоянии Ельцина больше ни слова. Ее не интересует, что за приступ, как чувствует себя тяжелобольной отец. Власть и деньги – вот что по-настоящему тревожит Дьяченко в эти минуты.

Вернитесь на пару страниц назад, перечитайте первый ее разговор и сравните с последующим – небо и земля.

Она точно зомбирована уже. Куда девались былые сомнения, тревоги. Теперь Дьяченко лишь повторяет чужие мысли – причем практически дословно.

После того как Лебедь был найден в итоге Чубайсом и сделал искомое заявление – прямо на Красной площади, для наглядности – про мятеж и попытку срыва выборов, дело оставалось за малым.

Теперь требовалось обработать главного зрителя страны, но никто, кроме супруги его, сделать этого посреди ночи не мог.

Татьяна как заведенная звонила Наине Иосифовне, кричала, плакала, требовала разбудить отца. Принцесса знала, как обращаться с матерью, и президентская супруга, которая сперва возмущалась поднятой шумихой, в итоге полностью сдалась…

Как там у Маршака? А то, чего требует дочка, должно быть исполнено. Точка…

Т. Дьяченко – Н. Ельцина – Л. Дьяченко

Н. Ельцина (отчитывает): Подожди, а что они, не могли потерпеть до утра? Вы что там, выяснили все? Зачем сразу давать такое сообщение по телеканалам. Народ на ушах стоит! Они что, не понимают? Какой переворот! Мало ли, задержали до выяснения. Зачем такую шумиху поднимать по телевидению.

Т. Дьяченко: Мам, а скажи, пожалуйста, зачем задержали?

Н. Ельцина: Слушай, мало ли задержали кого, зачем сразу говорить по телевидению такие вещи.

Т. Дьяченко: Мама, это единственная защита. Другого ничего нет. Найти на людей какую-то управу, ну хоть чуть-чуть, чтоб они испугались.

Н. Ельцина: Какое пугаться-то. Кто пугается, скажи?

Т. Дьяченко: Ты понимаешь, что другого выхода нет… Выход только один!

Н. Ельцина: Лена… Таня, это наоборот нагнетает обстановку. Папа отвернется, и все отвернутся. Ну, до выяснения, до утра можно подождать, неужели сразу делать такие сообщения.