Жизнь мага. Алистер Кроули - Мартин Бут

После того как поход был окончен, Кроули навестил Сибруков, которые проводили лето в Декатуре, ныне являющемся пригородом Атланты, штат Джорджия. В местной газете появилась статья о Кроули под заголовком «Поэт-художник, который изучал магию под руководством индусских мудрецов». Затем он отправился в Детройт, после чего вернулся в Нью-Йорк, чтобы уладить какие-то дела, которые, если верить Фрэнку Харрису, заключались в распространении нескольких фальшивых чеков.

Кроули вернулся в Британию перед самым Рождеством 1919 года. В страну он въехал без всякого труда. Даже он сам был удивлён той лёгкостью, с которой ему удалось пройти таможенные формальности. Ведь он открыто и во весь голос поддерживал Германию во время войны, вращался во вражеских кругах, живя в Нью-Йорке, выступал в поддержку ирландских сепаратистов (что уже само по себе являлось преступлением), привлёк к себе внимание министерств внутренних и иностранных дел, а также был известен как человек, уничтоживший свой паспорт. Однако по его возвращении ему даже не было задано ни одного вопроса.

Этому существует несколько возможных объяснений. Первое состоит в том, что Кроули действительно мог быть тайным агентом Британии в США, однако в этом объяснении слишком много странностей. Если бы это было на самом деле так, это значило бы, что он проявил невероятные интеллектуальные способности, полностью одурачив немцев, которые не легко давали себя обмануть даже известный прогермански настроенный американский журналист X.-Л. Менкен был убеждён, что Кроули действительно сочувствует Германии, а этот человек обладал потрясающей проницательностью. Второе объяснение заключается в том, что хотя Кроули моги не быть настоящим шпионом, он всё же передавал какую-то информацию американским властям, которые, в благодарность за это, могли сгладить его разногласия с британскими официальными лицами: считается, хотя тому и не существует никаких убедительных доказательств, что Кроули донёс американцам на Теодора Рейсса как на германского агента, которым тот почти наверняка и являлся. И в-третьих, работа миграционных служб могла быть слишком плохо организована.

Однако истинная причина, судя по всему, более обыденна. Британское правительство попросту не принимало Кроули всерьёз. Он был известным оригиналом, не принёс стране практически никакого вреда (а возможно даже, ненароком сделал что-то полезное), он просто не стоил того, чтобы его преследовать. Он был лишь крошечной деталью большой картины. Это обстоятельство прояснилось благодаря разговору Джона Симондса с Гаем Гонтом, состоявшемуся уже после смерти Кроули. Оглядываясь на прошлое, Гонт охарактеризовал Кроули как «мелкого предателя», помешанного на саморекламе. Официоз оставил Кроули в покое, позволив ему продолжать его магическую деятельность.

Что касается самого Кроули, его совесть была чиста. Он сыграл свою роль в политике прошедшей войны и вполне лояльно относился к собственной стране.

Остаётся сделать одно важное замечание по поводу, шпионских игр Кроули. В его дневнике есть зашифрованная запись за 2 февраля 1917 года. Она сделана енохианским письмом и в грубом переводе выглядит так: «США > Германия — успех». На следующий день США разорвали дипломатические отношения с Германией. Вероятно, Кроули употреблял свою волю, чтобы заставить Америку вступить в Первую мировую войну, — и добился своего.

ГЛАВА 15

Магистр из Чефалу

Вернувшись в Британию, Кроули сразу же направился к своей тётушке в Кройдон, в тот самый дом, который граф Цеппелин пропустил во время бомбардировки. Здесь он остановился на пару недель. «И вот я снова, — писал он одному из своих сподвижников, — благополучно вернулся домой. Не только война не изменила ничего в доме моей тётушки, где я на этот раз поселился, но с самой коронации королевы Виктории здесь не был передвинут ни один предмет мебели». У Кроули были все основания полагать, что, сидя в этом провинциальном болоте, он не привлекает к себе внимания, однако это было не так. Несмотря на то что власти его не потревожили, пресса была расположена к нему отнюдь не столь доброжелательно. Уже через несколько дней после возвращения Кроули на его горизонте возник один из старых врагов. Это был Горацио Боттомли.

По-прежнему руководя газетой John Bull, Боттомли приобрёл определённую известность. В 1909 году в качестве члена парламента от партии либералов от Южного Хакни он был обвинён в мошенничестве, но вскоре оправдан. Два года спустя он вынужден был объявить себя банкротом, но, опять же благодаря искусным действиям, ему удалось не потерять загородный дом и виллу во Франции, оформив их на имя жены. В 1912 году он вышел из состава парламента, но, когда разразилась война, снова повился на общественной арене, уже патриотом. John Bull прославилась благодаря патриотической пропаганде и шовинистическим статьям. К 1915 году Боттомли был уже известным человеком, вёл колонку в Sunday Pictorial, а когда закончилась война, расплатился по своим долгам, баллотировался в парламент в качестве независимого кандидата и, одержав блестящую победу, занял своё старое парламентское место.

Боттомли уже печатал однажды в своей газете обличительную статью, направленную против Фрэнка Харриса, но теперь, когда Кроули снова вернулся в страну, Боттомли ещё более утвердился в своих взглядах и начал одну из самых грязных кампаний в истории британской прессы. Кроме того, его газета стала одним из первых образцов ориентированного на сенсации таблоида, агрессивно нападающего на отдельных людей. Номер газеты за 10 января 1920 года вышел с центральным заголовком: «Ещё один предатель наказан — деяния и проступки печально известного Алистера Кроули». Точно не известно, где Боттомли раздобыл информацию, но весьма вероятно, что для получения её он использовал свой парламентский пост. В статье кратко рассказывалось о том, чем Кроули занимался в Америке, сам он именовался «мерзавцем», а правительству предлагалось принять в отношении него меры. Что касается Кроули, то внешне он сохранял полное безразличие, хотя в душе, должно быть, испытывал беспокойство и раздражение. Он мог бы обратиться в суд, чтобы на деятельность Боттомли наложили судебный запрет, он мог бы даже подать на него иск — однако он не сделал ни того, ни другого. Джордж Сесиль

Джоунс написал Кроули письмо, убеждая его предпринять против Боттомли какие-то действия. Пытаясь уговорить Кроули подать на Боттомли в суд, он заставил вмешаться даже Оскара Экенштайна, хотя тот был серьезно болен (ему оставалось жить не более года). Но Кроули был твёрд.

Боттомли продолжал свои нападки, однако не слишком долго. Вскоре Боттомли поссорился с одним из своих деловых партнёров, который, как утверждал Боттомли, затем подал на него в суд. Этот суд закончился не в пользу Боттомли. Во время судебного процесса была обнародована значительная часть как личной, так и деловой жизни Боттомли, и судом был назначен специальный человек для расследования и анализа его деятельности. В марте 1922 года его обвинили в мошенничестве, а через два месяца он был признан виновным. Его приговорили к семи годам тюремного заключения. Лишённый своего парламентского статуса, он был освобождён из тюрьмы в 1927 году и умер через шесть лет в нищете и безвестности. Кроули впоследствии утверждал, что это он при помощи магических средств спровоцировал гибель своего мучителя.