Источник - Александр Беловец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А в чужом ли? — кольнула вдруг мысль. — После того, что мне здесь довелось пережить, этот мир, несомненно, мой».
— Да, несомненно, мой, — шёпотом повторил сержант, и на душе стало теплей. Сон, наконец, вытеснил тревожные мысли и, убаюканный теплом костра Колин уснул.
* * *На палубе было темно. Свежий ночной ветер звонко свистел в парусах, нещадно скрипели снасти, солёные холодные брызги летели из-за борта прямо в лицо, но качка здесь ощущалась куда меньше, чем в каюте. Колин глубоко вздохнул и крепче уцепился в фальшборт, подставив лицо ветру. Уж лучше промокнуть здесь, чем дышать смрадом той каюты, в которую их поселил капитан.
На корме тускло светился жёлтый фонарь, раскачиваясь на ветру и отбрасывая в разные стороны неверные круги света. Но как ни скудно было это освещение, сержант всё же заметил у руля фигуру человека, хорошо выделяющуюся на тёмном фоне неба. Тхоол… Колина передёрнуло. Поистине это был человек весьма привлекательной внешности и наисквернейшего характера. Высокий, с копной нечёсаных полуседых волос, с худым измождённым лицом, жёлтыми зубами и кожей такой серой, что невольно приходила в голову мысль о мертвеце, вставшем из могилы. Увидев, что Скахет прибыл не один, Тхоол наотрез отказался пускать его на борт «Скорлупки», как он ласково назвал то прохудившееся корыто, на котором им приходится теперь плыть. В ответ на все уговоры и взывания к совести, капитан заявил, что согласится только в том случае, если плата будет удвоена. Скахету ничего не осталось, как скрипя зубами достать трофейные мечи. В глазах этого скверного типа тут же зажёгся такой алчный огонь, что Колин, вспомнив о том, как воин называл их цену, понял — мечи действительно дорогие…
Сержант вновь подставил лицо обжигающе-холодным каплям соли и перенёсся в воспоминаниях к событиям, предшествующим отплытию.
Когда ранним утром они приблизились к порту настолько, что стоящие на приколе корабли можно было разглядеть невооружённым взглядом, Скахет остановился и словно пёс стал принюхиваться, широко раздувая крылья носа. На вопрос сержанта о том, что он делает, воин ответил, что у него плохое предчувствие.
— Порт закрыт, — через некоторое время сказал Скахет.
— Откуда ты знаешь? Унюхал? — Колин усмехнулся.
— Нутром чую, — не принял шутки черноволосый. — Опередили, поглоти их задница Харр'изиса! — он в сердцах сплюнул.
— Ты в этом уверен?
— Да. Порт звучит по-другому, — задумчиво произнёс воин.
— А что, обычно он как-то иначе звучит? — не понял Колин.
— Разве не слышишь? Нет команд и криков боцманов, паруса не хлопают на ветру и не звучат корабельные рынды. Даже птиц не слышно. Всё словно затаилось в ожидании.
— Ну, тебе видней, — не стал спорить сержант. — И что в таком случае будем делать?
— То же, что и собирались — выбираться с острова. Только более осторожно.
— А как же корабль? — не понял Колин. — Или ты решил уплыть на чём-то другом?
— Будет корабль, не беспокойся. Неужели ты думаешь, что я собрался покинуть остров официально, наняв торговое судно?
— Нет, но… — смутился сержант.
— Ну а раз не знаешь, то молчи, — перебил Скахет.
Он вскинул руку ко лбу на манер козырька и стал пристально вглядываться в картину застывшего порта. В наступившей тишине был слышен лишь плеск далёких волн о палубы пришвартованных кораблей да сопение самого сержанта. Через некоторое время черноволосый воин повернулся к спутнику и с напряжением в голосе произнёс:
— Слушай меня внимательно. Сейчас пойдёшь в порт и у дальнего правого причала найдёшь таверну «Корень Морей». Там…
— Ты издеваешься!!! — возопил Колин. — Хочешь, чтобы меня там же и порешили?! Ты ведь слышал, что меня ищет ваш Храм, и сам же посылаешь к ним в руки?
— Ничего там с тобой не случится, — жёстко осадил спутника воин. — Обещаю.
— Что-то я не верю твоим обещаниям, — насупился сержант.
— Придётся поверить. К тому же Храм ищет либо одинокого воина, либо вместе со спутником. А так как на воина ты не похож, то и бояться тебе нечего. Поверь.
— С чего такая уверенность?
— Да потому, что в лицо тебя знал всего лишь один трезубец! — сорвался Скахет. — Но мы, помнится, его уничтожили. А там, — он махнул в сторону порта, — обычные стражники, получившие простой приказ.
— Ну не знаю, — всё ещё сомневаясь, протянул Колин. Слова воина его не убедили. Не очень-то хотелось самому отдаваться в руки Храма. Но всё же некоторое зерно здравого смысла в доводах спутника присутствовало, и поэтому он решил послушать, что тот предложит. Возможно, и делать-то ничего не придётся.
— А что я должен буду сделать в той таверне?
— Там обычно собираются прожжённые моряки, у которых вместо крови солёная вода и крепкий урап. Контрабандисты, если угодно…
— Разбойники и пираты?! — округлил глаза сержант. — Это к ним ты меня посылаешь?! Да меня там зарежут ещё быстрей, чем в вашем Храме!
— Вначале дослушай до конца, а уж потом паникуй. Подойдёшь к стойке и спросишь хозяина. Ему передашь вот этот медальон, — Скахет извлёк из-под рубахи небольшой тусклый кругляш на серебряной цепочке. — В ответ он тебе назовёт место, где нас будет ждать шлюпка и секретное слово для того, чтобы в неё сесть. Ну что, сложное для тебя задание? — воин растянул рот в улыбке.
— А ты уверен, что по-другому никак? — растерянно почесал затылок Колин. — Как-то боязно идти.
— Ты же маг, — Скахет откровенно забавлялся, — шарахнешь в случае чего.
— Смейся, смейся. И не стыдно тебе?
— Ничуть. Иди уже. А вечером на корабле вместе посмеёмся над твоей робостью.
Колин вздохнул и, развернувшись на каблуках, зашагал в сторону порта.
— Ты главное дорогу назад отыщи! — раздался сзади смех Скахета.
Сколько времени потребовалось на то, чтобы дойти до причалов Колин не помнил, так как всю дорогу только и делал что представлял,
