Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

Влад задумчиво посмотрел на Тириона. Воплощение Света стоял как всегда рядом с троном Вечной королевы, держа одну руку на мече. Как и Карадриан, Тирион мало говорил на этих собраниях. Вместо этого он смотрел на запад, как будто видел развернувшуюся там битву и хотел быть в первых её рядах. Из того, что рассказала Эльдира о своём старом учителе, Влад подумал, что последнее было чрезвычайно вероятно. Он думал, что возможно, было не оченьто разумно сводить вместе учителя и его бывшего ученика ещё раз. Эльдира окажет неоценимую помощь

в будущей битве, но ей нужно сосредоточиться. Она должна увидеть, что перед ней лежит лишь один путь, и этот путь был выбран Владом. Независимо от того, что эльфийка думает об изменениях, внесённых в неё, он несомненно постарается ей помочь.

И с этой помощью у эльфийской принцессы и Влада может появиться что-то общее. Влад не питал иллюзий насчёт того, какое отвращение и недоверие вызывает его присутствие среди других. Так было всегда, и меньшего он не ожидал. Но если Император отбросил своё отвращение, и даже Гельт старался держать себя в руках, тогда надежда ещё теплилась. Время, когда Нагаш обратит его в прах, из которого он был сотворён, приближалось. Для Нагаша, его чемпионы были не более, чем инструменты, которые можно с лёгкостью выбросить.

У Влада не было желания возвращаться во тьму. Не сейчас. Не тогда, когда Изабелла ходит по миру в плену Тёмных богов. И не тогда, когда империя, которой он был обязан, ещё может быть спасена. Он поднял руку и дотронулся до побитой печати, прикреплённой к его броне — официальной печали Карла Франца и знака выборщика. Да, он будет говорить с Императором и Тирионом, и заработает расположение своих врагов так, как это может только тот, кто прошёл все залы Судов Рассвета.

«Но позже, полагаю»-подумал Влад. Когда присутствие Нагаша прекратило быть такой больной темой для других, они стали более снисходительно относиться к нему и его людям. Поток его мыслей был прерван звуками спора. Это был знакомый звук, и поэтому практически удручающий. Теклис и другие, как понял Влад, пришли к выводу, что сбор таких разрозненных сил вместе это одно, но заставить их работать в гармонии, было совсем другим.

Эльфийские голоса перевешивали голоса людей и гномов, и только благодаря усилиям Карла Франца удалось избежать насилия между надменными изгнанниками Ультуана и их гостями. И чем меньше говорили о Нагаше, тем лучше. У каждого было своё мнение насчёт действий, которые Воплощения и их постоянно сокращающиеся последователи должны предпринять следующими, но никто не мог убедить в этом остальных. Маятник дискуссии качался взад и вперёд от вполне приличной беседы до орания друг на друга, и Влад смотрел на всё это с нескрываемым веселием. В этот раз колдун, Теклис, пытался склонить так называемый Совет Воплощений к своей стратегии.

— Судьба восьмого ветра имеет первостепенное значение, — сказал Теклис.

Лилеат стояла рядом с ним, её лицо было непроницаемым. Она добавила:

— Ветер Зверей потерялся где-то в мире, и пока он потерян для нас, ваши силы не могут сравниться с силами Богов Хаоса. Если у нас и есть хоть какая-то надежда на победу…

— И что это будет за победа? Спасти мир, насквозь пропитавшийся скверной Хаоса? — прорычал Малекит. — Нет, это вообще не победа, — он поднялся с трона. — С нашими силами мы можем запечатать огромные бреши, через которые рвутся ветра Хаоса. Представьте мир, свободный от Хаоса и тирании дикой магии.

— И что тогда будет без магии? — произнесла Алариэль. — Наш мир процветает лишь благодаря ей. Вместо того, чтобы обходиться без неё, мы должны объединить наши способности и пропитать Атель Лорен самой сутью магии. Мы можем вернуть ему великолепие минувших дней и сотворить достойный последний рубеж обороны против Тёмных богов на целую вечность.

— Нет, — сказал Аркхан. Он выступил вперёд, ужаснув окружающих. Влад скрыл улыбку. Нагаш редко говорил вживую, предпочитая, чтобы Влад или Аркхан занимались такой рутиной. Живые несомненно посчитали бы это высокомерием. По правде говоря, Влад знал, что Нагаш вечно трудился ещё со времени своего возрождения, чтобы привести бесчисленные миллионы безмозглых, неконтролируемых мертвецов, которые бродили по миру, под свой контроль. Такой титанический труд требовал каждой йоты внимания Нагаша.

— Нет, — продолжал Аркхан, — Нагаш не пожертвует тем, что принадлежит ему по праву. Только не для чужих владений.

— Действительно, — произнёс Влад, вступая в беседу. Он улыбнулся и взмахнул рукой. — Особенно когда есть лучшие способы использовать подобные вещи.

— Ты будешь молчать, пиявка. Тебя здесь только терпят, — выпалил Малекит.

— Нет, — вмешался Гельт. Маг выступил вперёд. — Что бы вы о нём не думали, в своё время Влад фон Карштайн был военачальником, которому не было равных. Поэтому, если нет возражений, мы должны прислушаться к нему, — Влад скрыл удивление. Гельт был последним, от кого он ожидал таких слов о себе, за исключением разве что Хаммерсона. Влад склонил голову.

— Земли отсюда до Кислева кишат ходячими мертвецами, трупами без жизни и сознания, неконтролируемые, но ждущие, — он указал на Нагаша. — С силой других Воплощений, добавленных к его собственной, Нагаш сможет контролировать их всех. Миллиардная армия, ждущая своего командира. Только представьте, — сказал Влад. — У Вечноизбранного может быть множество армий, но они не бесконечны, и с каждой битвой их число уменьшается.

— Пха. Зачем вообще заморачиваться с мертвецами? Мы должны послать гонцов к моему народу, — пролаял Хаммерсон, ударив кулаком в ладонь. — Самые сильные всё ещё держаться в горах. Медная гора всего в нескольких днях пути отсюда. Мои братья откроют двери для меня — для нас. И у нас будет армия, способная пробить нам путь везде, куда бы мы ни пошли, или способная удерживать эти леса и скалы сколько душе угодно.

— Хаммерсон прав, — произнёс Гельт. Он посмотрел на Императора, как будто искал поддержки. — Гномы всегда были преданными союзниками Империи, что бы ни случалилось. Они не бросят нас и сейчас, — Хаммерсон активно закивал.

— Ага. Одно только слово, и я пошлю своих следопытов в горы. Они пройдут по гномьим тропам, путям, известным лишь дави, и приведут нам армию…

— Времени мало и без того, чтобы тратить его на выпрашивание помощи от тех, кто уже доказал свою трусость, — презрительно произнёс Тирион. Хаммерсон прорычал проклятье и попытался напасть на эльфа, но Гельт остановил его. Тирион огляделся, не обращая внимания на вспышку гнева гнома. — Кроме того, — продолжил он, — у нас есть армия. Причём лучшая в мире — сам Аэнарион счёл бы за честь вести её.