Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Армия пожирает сама себя, Непоклявшийся, — поправил его Архаон. — Как огонь, который пытается заполнить всю комнату, но тушит сам себя в процессе. Такова природа Хаоса. Словно змея, пожирающая свой хвост, он кормится сам собой, пока не останется ничего, — Архаон осторожно погладил молот, будто тот мог его укусить. — А затем, он разгорается снова, — он спихнул молот с колен. Он ударился о возвышение и застучал вниз по лестнице. Демоны бросились от него в рассыпную с криками и завываниями. Канто сделал шаг назад, когда молот ударился об пол в шаге от ступеней. — Он всегда разгорается снова, — произнёс Архаон.

— Да, повелитель, — осторожно сказал Канто, склонив голову.

Когда он взглянул вверх, Архаон пристально на него смотрел.

— Я уже благодарил тебя, Непоклявшийся? Пока я сижу здесь в своём уединении, ты с мечом и щитом защищаешь меня. Ты сражаешься в битвах вместо меня. Ты завидуешь мне, палач?

Канто не осмелился встретиться с Архаоном взглядом. Он чувствовал груз на душе и знал, что от ответа зависит его жизнь. Архаон разделался с большинством своих советников и приближённых в первые дни после падения Аверхейма. Земли людей пали за малым исключением. Земли эльфов утонули в море, а гномы отступили в недра земли. Скудная оборона Сильвании была окружена армиями зверей, демонов и скавенов, и её падение лишь приблизилось с уходом Нагаша. По мнению Канто не осталось ни одного врага, за исключением собственных лейтенантов Архаона.

«Хаос пожирает сам себя»-подумал Канто. Он поднял голову.

— Нет, повелитель. Я доволен своей судьбой, — произнося эти слова, он надеялся, что Архаон не поймёт, что он лжёт.

По правде говоря, Канто готовился к побегу уже несколько дней. Всякий раз, когда он думал выскользнуть за ворота и на всех парах отправиться в Арабию или Катай, какому-то чемпиону или вождю взбредает в голову доставить проблем. Если это был не заговорщик типа Налака Эштонского, то это был зверь типа Горгомира Кровавого глаза, которого подстрекала подозрительно бледная куртизанка. Обнаружить вампира среди демонопоклонников было не таким уж и сюрпризом. По сведениям Канто в городе был по крайней мере ещё один.

«И она та ещё страхолюдина»-подумал он. Графиня держалась сама по себе по большому счёту, и не покидала чумных садов, которые раскинулись на месте торгового района. Поговаривали, что она целыми днями разговаривает сама с собой и поёт. Как-то раз Сигвальд Прекрасный попытался пробиться в сады, но убежал, поджав хвост.

— Я не помню каково это, чувствовать удовольствие, — произнёс Архаон. — Может я никогда и не знал.

Прежде чем Канто даже смог сформулировать ответ на это, тяжёлые дубовые двери храма открылись настежь. Звук ломающегося дерева заполнил ротонду, заглушая все остальные звуки. Затем прогремел громоподобный голос:

— Ты смеёшься надо мной!

Храм содрогнулся, когда тяжеловесное чудовище вошло в тронный зал Архаона, воняя огнём и кровью. Ка’бандха прошёл через танцующих демонеток, разбрасывая служанок Слаанеш по пути к трону. Один из Мечей Хаоса получил скользящий удар от топора Ка’бандхы и упал. Перед тем, как рыцарь смог подняться на ноги, кровожад усмехнулся, поднимая огромное копыто, и опустил его на шлем воина, раздавив его. Как будто смерть одного из своих была сигналом, Мечи Хаоса пришли в движение. Как один, они выхватили мечи и повернулись к демону.

Канто занял позицию на возвышении, обнажив меч. Он сомневался, что продержится дольше остальных, но здесь не было места, где бы его не достал демон. По крайней мере он себя в этом убедил. Иначе зачем он встал между Архаоном и демоном? Лучше стоять рядом с Вечноизбранным, чем погибнуть. Казалось бы, ничто не предвещало того, что зверь впадёт в ярость. Слуги Кхорна жаждали битвы так же, как другие хотели есть.

Архаон не произнёс ни слова, когда демон загромыхал к нему. Он едва поднял кулак, и с ужасающей синхронностью Мечи вложили оружие в ножны и рассредоточились по периметру зала. Канто опешил, но затем вложил в ножны свой клинок. В конце концов делать из себя мишень не было никакого смысла.

— Ты забываешься, демон, — произнёс Архаон, медленно поднимаясь с трона. — Я — Вечноизбранный, лезвие топора Кхорна в этом мире. К его трону ты подходишь так же? — его слова прокатились по ротонде, вызвав волну демонического хохота, когда наблюдавшие за происходящим демоны задёргались от смеха, когда увидели, что с Ка’бандхой разговаривают в подобной манере. Демоны не уживались друг с другом даже при объединении под знаменем Архаона. Они были ещё хуже людей в какой-то мере. — Запомни, демон. В этом мире, ты служишь мне.

— Ты всего лишь смертное ничтожество, — прорычал Ка’бандха. — Я служу тебе лишь тогда, когда ты ведёшь нас к кровопролитию. Но здесь нет никакого кровопролития, Вечноизбранный. Где океаны крови, которые нам обещали? Где черепа, что ты обещал Повелителю Резни? Перед собой я вижу лишь высушенные останки ворон и шакалов.

Кровожад выпрямился, расправив крылья. Волна жара прокатилась по помещению, излучаемая телом демона, заполняя ротонду. Камни под ногами Ка’бандхы почернели и расплавились от этого жара, а цепи, свисающие над его сгорбленными плечами, раскалились до бела и закапали на пол звено за звеном.

— Ты насмехаешься надо мной, король грязи. Ты насмехаешься над Ка’бандхой и делаешь его надсмотрщиком за скулящими рабами, — проревел Ка’бандха, сотрясая здание до основания. Демон стукнул обухом топора по бронзовой кирасе, в которую было облачено его волосатое тело. Звук удара металла о металл прокатился по храму, обратив меньших демонов в бегство и заставив их зажать лапами уши.

— Эти рабы трудятся и умирают во имя Четырёх-Которые-Являются-Всем. То, что они обнаружили, то, что они питают своими сломанными телами и душами, в будущем, когда оно пробудится, прольёт больше крови, чем все топоры, которые когда-либо были выкованы. Но его нужно выкопать и запитать, — Архаон сделал паузу. Он склонил голову. — Если конечно великий Ка’бандха не хочет выкопать его сам.

Кровожад поднял топор и впечатал его в землю, расколов камни и сотрясая зал.

— Я не позволю над собой насмехаться, — проревело существо, вырывая топор из земли и расколов одну из несущих колонн храма надвое.

Камень и пыль посыпались вниз, когда обрушилась часть потолка. Канто бросился в сторону, когда кусок камня врезался в возвышение. Архаон не шевельнулся даже когда Ка’бандха подошёл к трону.

— Нет. Я вижу, — произнёс Архаон, когда Ка’бандха навис над ним. Его руки легли на эфес его меча. Он посмотрел на демона. Их лица были в нескольких дюймах друг от друга. — Чего ты хочешь от меня? — спросил он тихо. — Чтобы я обошёлся без тебя, как я обошёлся без Судьбоплёта?