Морской волк - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Бунта на корабле» не случилось. Я очень сильно подозревал, что товарищи ученые догадались если не обо всем, то о чем-то. Но они о том молчали, разговаривая большей частью по делу. Александров, Доллежаль, Курчатов – Серега Сирый шутил, что еще неделя, и любого из этой троицы можно было бы допускать к вахте (не самостоятельной, конечно) по БЧ-5, первый дивизион – ну не неделя, так месяц точно!
И если трое из ученых были полностью удовлетворены и явно спешили на берегу привести в порядок свои записи в блокнотах, то Александров с Курчатовым просились в боевой поход – «туда и обратно». Посмотреть на особенности работы техники в реальных условиях. Я решительно возражал.
– Товарищи, поверьте, что там ничего нового не будет – в сравнении с тем, что вы уже… Если только взрывы фрицевских глубинных бомб. У вас задача – посмотреть и оценить, что нужно нашей промышленности, чтобы научиться делать такие же корабли. Вот и займитесь, это сейчас самое важное. Фрицев топить мы без вас сможем, а вот это дело кроме вас никто не потянет!
И тут Александров спросил:
– Михаил Петрович, а вы вернетесь? Или уйдете назад, в будущее?
Ох, е-мое!
– А куда ж мы денемся? – спрашиваю. – Мы присягу приняли, тут наш дом. Война, знаете, всякое бывает, но я вот хочу вернуться, и именно сюда! Еще вопросы?
– Скажите, а отчего вы так уверены, что мы справимся?
Это уже Курчатов. Так, что мне сам Вождь сказал? В «исключительном случае». А что считать таковым? Ну нет среди них Сахаровых, знаю, никто на Запад не побежит! Ладно!
– А как вы думаете, почему собрали именно вас? Проектант, строитель, ученый-теоретик, двое ученых-конструкторов. Так я вам отвечу. Кто спроектировал у нас первую атомную субмарину? Кто ее строил? Кто разрабатывал теорию? Кто делал реактор? Кто изобретал оружие? Сказать вам ответ – или догадаетесь сами?
Молчат. Но видно, что поняли.
– Тогда позвольте дать вам совет, Николай Антонович. (Доллежаль встрепенулся.) Это вообще-то вам товарищ Сирый должен был сказать, но раз так вышло… Он говорил, что почти все, что вам нужно, есть в книге про водо-водяные реакторы, он сказал, вы знаете, в какой, среди других материалов. (Доллежаль кивнул.) Радиация – это страшно, у нас были и умершие, и инвалиды. Думаю, будут и вас, но с книгой вы пойдете быстрей, все хоть работать начнет сразу и эффективно. А значит, жертв будет меньше.
– А… год какой?
– Первая наша атомарина, «Ленинский комсомол», вошла в строй в пятьдесят девятом. Сейчас, учитывая наш опыт, если сделаете в пятидесятом, то будет просто отлично.
– Эта война продлится до пятидесятого?
– Мы взяли Берлин в сорок пятом, в мае. У вас, думаю, получится раньше.
– А зачем тогда?
– Вы думаете, эта война последняя? Так я отвечу: пока социализм и капитализм сосуществуют, вечного мира не будет. Нас будут стараться уничтожить – всегда. И останавливать их будет лишь наша сила.
– А кем вы там были?
– Тем же, кто и здесь. Командир атомного подводного крейсера «Воронеж», вот этого самого, построенного в тысяча девятьсот восемьдесят девятом. Здесь, на «Севмаше», так будет называться завод, о котором говорил товарищ Сталин. Где будут строиться ваши корабли.
Молчат «товарищи ученые». Но вот вижу – их проняло. Теперь они покоя знать не будут. И все сделают, чтобы осуществить скорее, чтобы стаи наших атомарин вышли в океан к началу пятидесятых. Значит, не зря им сказал.
– Так! – Старший майор выскочил откуда-то, как чертик из табакерки. – Рассказали все же, Михаил Петрович? Помню, что разрешено, но раз уж так случилось, товарищи, прошу задержаться на собеседование по секретности и режиму. Все помнят, что такое «ОГВ»?..
Уходим наконец в море.
С конвоем пока неясно, но вот по аэродрому прошла отсечка, «день Х» минус Эн. Потому выдвигаемся на исходные. С нами – «Куйбышев» под флагом Зозули, усиленный двумя нашими расчетами ПЗРК, и те же два тральца проводят нас до глубин за горлом Белого моря.
Я дал накачку Сереге – не хватало еще гробануться из-за какого-то лопнувшего клапана. Может, я и обнаглел, но возможный отказ техники кажется сейчас мне более опасным, чем фрицы. Серега, однако, проникся и гоняет теперь своих.
Так вот и идем. Люфтов в воздухе не видно, лодок не слышно, ну а появление в Белом море немецких надводных кораблей – это паранойя даже для меня. Да и осталось тех кораблей… Эх, если б еще и «Шарнгорст» утопить! А ведь придет он на Север в январе… Подкараулить на переходе, где-нибудь возле Нарвика? И ведь хрен проскочит – гидроакустикой засечем, и пусть хоть все эсминцы, что у них есть, в эскорт ставят, это даже не смешно. И – 65-ю ему, специально бережем пару, для него и для «Принца». Что там у них осталось? «Нюрнберг», «Лейпциг», да еще с десяток «Нарвиков» в строй вступят. И все!
Адаптировались, в общем, разницу, считай, и не ощущаю, что 2012-й, что 1942-й. Не вижу я «рабства сталинской системы», не чувствую угнетения. Делаем свое дело, как подобает, – и довольны. Ну от чего свобода может быть на подлодке в походе? От приказа? От необходимости выполнить задачу? Бред…
Помню, в телеящике видел, как какой-то вонидзе очередной распространялся: по капле выдавим из себя совка! Поскольку совок – это внутренний раб, сам себя отягощающий обязательствами, полет свой связывающий, гирями на шее. Так сбросим эти гири – и ощутим себя свободными, никому ничего не должными личностями! И будем наконец жить, получая удовольствие, беря от жизни все, для чего человек и предназначен!
А вот если «к бою и походу готовьсь!», вы бы с такой личностью пошли?
Подчинение, обязательство равно рабству? Да нет, знаете… Перед провалом фильм видел немецкий, две тысячи какого-то года, название забыл… Современная Германия, студенты психологию-социологию изучают, ах-ох, как же это фюрер когда-то всех поработил? Тогда профессор предлагает им что-то вроде учебной игры. Вы – общество, давайте придумаем, общая форма – белые рубашки, к примеру, – общее приветствие и знак: поднимающаяся волна. Попробуйте просто побыть членами «Волны» несколько дней, а после напишете рефераты, зачту.
Сначала – просто игра, веселье. Давайте тогда и акцию общую придумаем, нарисуем наш знак, волну, в самых разных местах – и
