Русская правда. Устав. Поучение - Владимир Мономах

70

…не дайте пакости дѣяти отрокомъ, ни своимъ, ни чюжимъ, ни в селѣх, ни в житѣх, да не кляти вас начнуть… – С этим местом «Поучения» Мономаха следует сопоставить его заботу о хозяйстве смердов, выраженную им в его речах на съезде в Долобске в 1103 г. и на съезде 1111 г.: «И рече Володимеръ: “Дивно ми, дружино, оже лошадий жалуете, ею же кто ореть; а сего чему не промыслите, оже то начнеть орати смердъ, и приѣхавъ половчинъ ударить ѝ стрелою, а лошадь его поиметь, а в село его ѣхавъ иметь жену его и дѣти его, и все его имѣнье? То лошади жаль, а самого не жаль ли?”» (1103). «И рече Володимеръ: “Како я хочу молвити, а на мя хотять молвити твоя дружина и моя, рекуще: “Хощеть погубити смерды и ролью смердомъ”. Но се дивно ми, брате, оже смердовъ жалуете и ихъ коний, а сего не помышляюще, оже на весну начнеть смердъ тотъ орати лошадью тою, и приѣхавъ половчинъ ударить смерда стрѣлою и поиметь лошадь ту и жону его, и дѣти его, и гумно его зажжеть. То о сѣмь чему не мыслите?”» (1111). Защита интересов хозяйства смердов была важной особенностью политики Мономаха.

71

…накормите унеина… – Кто такой этот «унеин»? Что это за слово? Вопрос этот возбудил целую литературу и до сих пор остается неразрешенным. Н. М. Карамзин производил это слово от кабардинского (!) «унна», что значит «дом» (Карамзин Н. М. История государства Российского Т. 2. Примеч. 232). Так же толковали это слово А. И. Мусин-Пушкин и С. П. Шевырев. Ф. И. Буслаев предлагал читать раздельно: «уне ина» и переводил «лучше иного» (Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков / Сост. … Ф. Буслаевым. М., 1861. Стб. 476). В другом месте он же производил это слово от «унить» – просить и переводил «просящего» (Русская хрестоматия. М., 1894. Стб. 74). С. М. Соловьев в своей «Истории России» (Кн. 1, стб. 316) переводил это место по общему смыслу, «куда пойдете, где станете, напойте, накормите бедняка». В. А. Воскресенский предлагает видеть в слове «унеин» испорченную форму от «унеиша» – юный, малый, слабый (Воскресенский В. А. Поучение детям Владимира Мономаха. СПб., 1893. Стб. 15). И. М. Ивакин по поводу «унеина» пишет: «Нельзя ли объяснить это унеина как чисто палеографическое недоразумение? Ведь далее идут слова ти бо мимоходячи, относящиеся, без всякого сомнения, и к ясному гость и к неясному унеина. Если мимоходячи одинаково относится к тому и другому слову, это значит, что оба они должны иметь нечто однородное. Не вышло ли унеина по неразборчивости из двух слов: убога и нища или убога и странна?» (Ивакин И. М. Князь Владимир Мономах и его Поучение. Ч. 1. М., 1901. С. 134).

72

…якоже бо отець мой, дома сѣдя, изумѣяше 5 языкъ… – По поводу этого места «Поучения» первый его издатель А. И. Мусин-Пушкин справедливо писал: «Из сей Духовной (так Мусин-Пушкин называл «Поучение». – Д. Л.) видно, что праотцы наши хотя не ездили толпами в чужие краи для мнимого просвещения, однако не можно заключать, чтобы они языков иностранных не знали, а тем паче чтобы на природном своем худо изъяснялися. «Отец мой, – пишет Владимир, – дома сидя, умел говорить на 5 языках»;– довод сильный против тех, кои праотцев наших почитают невеждами». Какие же именно языки знал Всеволод Ярославич? Здесь мнения расходятся, но все исследователи единогласно прежде всего указывают на язык греческий (Всеволод был женат на гречанке). Из других языков, которые мог знать Всеволод, исследователи указывают на латинский, немецкий, венгерский, половецкий, язык волжских болгар, литовский, торческий, касожский, обезский, «скандинавский» и др. Как бы то ни было, знание пяти иностранных языков было в XI в. для Западной Европы явлением незаурядным. Европейские писатели ставили в особую заслугу немецкому императору Карлу IV знание пяти иностранных языков.

73

«Просвѣти очи мои…» – Пс. 12, 4.

74

…или люди оправливати… – Здесь разумеется суд. «Оправливати» – означает восстанавливать в праве, давать удовлетворение обиженному (ср. в договоре Игоря 945 г.: «да аще кто от Руси или от грекъ створить криво, да оправляеть то»).

75

…пути дѣя и ловы с 13 лѣт… – В Лаврентьевской летописи читается «пути дѣя и ловы 13 лѣт» – без предлога «с». Однако первый поход Мономаха отмечен в летописи уже под 1076 г. Поэтому, к какому бы году мы ни относили написание «Поучения» (к 1099 или к 1105 или к 1117), чтение «пути дѣя и ловы 13 лѣт» явно не может быть принято. И. М. Ивакин предполагает, что переписчик принял за цифру 13 (іг) полуистершуюся цифру 53 (нг). Однако и при этом исправлении фраза получается неловкой. Форма «лет» в ней явно неуместна. Поэтому предполагаем (вслед за М. П. Погодиным), что в этой фразе просто пропущено «с» и читать следует «с 13 лет». Действительно, обряд посажения молодого князя на коня («посаг»), после которого князь считался совершеннолетним, совершался обычно приблизительно в этом возрасте (12–14 лет).

76

Первое к Ростову идохъ… – Ростов, согласно перечню русских князей, помещенному в Новгородской Первой летописи под 989 г., был отдан Ярославом отцу Мономаха – Всеволоду («И раздѣлиша землю, и взя болший Изяславъ Кыевъ и Новъгород и иныи городы многы киевьскыя во предѣлех; а Святославъ Черниговъ и всю страну въсточную и до Мурома; а Всеволод Переяславль, Ростовъ, Суздаль, Бѣлоозеро, Поволжье»). Перечень этот, как уже отмечалось выше, имеет большую историческую ценность, и его указания следует принимать в расчет, несмотря на то что, согласно «Повести временных лет», Всеволод получил один только Переяславль. Если так, т. е. если Всеволод действительно получил в удел Ростов, то отправление Мономаха в Ростов не следует понимать как поход: Мономах пошел в Ростов на свое княжение. С чем согласуется и последующее: «посла мя отець, а самъ иде Курьску» (на княжение).

77

…сквозѣ вяmuчѣ…– Вятичи жили в бассейне Оки. Водный путь в Ростов лежал по Днепру, Оке и Верхней Волге. Очевидно, Мономах шел прямым путем через вятические леса, представлявшие в XI в. немалую опасность.

78

…а самъ иде Курьску… – Отец Мономаха Всеволод пошел к Курску не походом, а на свое княжение. Курск в XI в. входил в состав Переяславского княжества, доставшегося в удел Всеволоду. Можно догадываться, что Всеволод пошел к Курску, а сына отослал в Ростов в 1068 г. Именно в этом году Изяслав и Всеволод были изгнаны восставшими киевлянами из Киева. Изяслав искал убежища в Польше. Куда отправился Всеволод – из летописи неизвестно, во всяком случае не в Польшу. Возможно, что он и укрылся в своем Курске, отправив сына в свой Ростов. Ехать Днепром Владимир не мог, так как Днепровский водный путь был в руках киевлян, и ему пришлось ехать «сквозе вятичи», несмотря на опасность.