К началу. История Российской Империи - Михаил Яковлевич Геллер

По дороге в Астрахань Шереметев получил в Казани приказ Петра ликвидировать вспыхнувшее в начале 1705 г. восстание башкиров. Завоевание территории, на которой жили башкиры - тюркские племена, кочевавшие между Камой и Уралом, началось во второй половине XVI в. Крепость Уфа, основанная в 1585 или 1586 г., была единственным русским городом, позволявшим держать в повиновении огромную территорию. В отличие от татар, создавших после исчезновения Золотой орды подлинные государства - Казанское, Астраханское, Сибирское, Крымское, башкиры жили разрозненными племенами по обеим сторонам Уральского хребта. Около ста лет проникновение русских на башкирские земли почти не встречало сопротивления: завоеванные племена соглашались платить ясак (налог) шкурами соболей, куниц и лисиц - администрация оставляла их в покое. Появление переселенцев, получавших во владение земли, возникшие споры с местным населением вызвали в 1705 г. восстание, которое, то затихая, то усиливаясь, продолжалось до 1710 г. На короткое время племена объединились вокруг хана, который называл себя «царь Салтан». Мусульманское духовенство поддерживало повстанцев. В январе 1708 г. башкирские отряды стояли в 30 километрах от Казани46.

Только в 1710 г. Петру Хованскому, командовавшему русскими войсками, удалось успокоить Башкирию. По указаниям Петра князь Хованский старался подчинить мятежных башкиров не только оружием, но и добиваясь благосклонности старшин, отменяя налоги.

Едва было подавлено восстание в Астрахани и все еще продолжалось усмирение Башкирии, вспыхнул Дон. В 1707 г. на Дон явились войска искать беглецов: в казачьи области бежали крестьяне, работные люди с многочисленных строительных работ, солдаты. Когда недовольство новыми порядками, нарушением старых «вольностей», нашло своего вождя, Дон восстал. После первых побед восставших, которыми командовал Кондратий Булавин, его армия стала быстро расти. Восстание поддержали старообрядцы. Оно быстро распространялось и, выйдя из донской области, начало угрожать центральным районам. Мятежники готовились идти к Тамбову, Туле. Отправляя войско под командованием князя Василия Долгорукого, Петр дал инструкцию, в которой требовал «сей огонь за раз утушить» и указывал, как это сделать: «Городки и деревни жечь без остатку, а людей рубить, а заводчиков на колеса и колья, дабы тем удобнее оторвать охоту к приставанью к воровству людей, ибо сия сарынь кроме жесточи, не может унята быть»47. Современники сообщают, что восставшие, расправляясь с врагами, были ничуть не менее жестоки.

Летом 1708 г. беспощадная патификация* и разлад между атаманами позволили подавить восстание. Кондратий Булавин застрелился.

Волнения на юго-востоке России во время Северной войны Доставили немало хлопот русским историкам. С одной стороны царь, ведущий необходимую государству войну, с другой - народ, борющийся за свои права. В XIX в. дилемма решалась сравнительно просто. В. Соловьев рассматривал булавинское восстание, как выступление казаков, и считал победу государства над казачеством необходимой, поскольку оно жило за счет государства. Элементарно простое решение дали в первые послереволюционные годы историки-марксисты: монархия - реакционна, борьба с феодализмом - прогрессивна. Следовательно, Кондратий Булавин - герой, а Петр - реакционер. Все усложнилось, когда Петр стал «прогрессивным», а народ оставался понятием как нельзя более положительным. Историк Натан Эйдельман рассказывает, что когда он был учителем, в 50-е годы, ему было очень трудно ответить на вопросы учеников: «Петр прогрессивен? - Да, конечно. - Крестьянские восстания в России прогрессивны? - Да, конечно. - А если крестьяне, скажем, Кондратий Булавин и другие, восстают против Петра, кто прогрессивнее?»48. В 1975 г. биограф Петра дает ответ, которого не было у молодого учителя четверть века назад: «Как все восстания феодальной поры, оно (восстание Кондратия Булавина - М.Г.) было царистским, стихийным, слабо организованным и потому обреченным на неудачу»49. Иначе говоря, восстание было малопрогрессивным, а может быть и совсем непрогрессивным. С этим согласны и авторы «Краткого пособия по истории», выпущенного в 1992 году: «…в программе восставших (все тот же Булавин - М.Г.) не обнаружено антифеодальных требований»50. Следовательно «консервативное крестьянство» было не право. Впрочем, замечают авторы, «восстание приостановило распространение крепостничества на новые территории».

В начале мая 1707 г. Карл XII покидает Саксонию, вступает в Польшу. Ни у кого нет сомнения, что он намеревается вторгнуться в Россию. До сих пор шведский король отмахивался от сообщений о русских походах в Лифляндию и Курляндию, о сооружении Петром новых крепостей и городов. Все равно все наше будет - заявлял Карл. Встревоженный Петр принимает энергичные меры для укрепления Москвы, ожидая удара шведов в направлении столицы. Он обращается к герцогу Мальборо и английской королеве Анне за посредничеством. В инструкции послу Петр излагал условия, на которых он согласился бы на мир: царь готов пойти на значительные уступки, даже вернуть Нарву. Объектом переговоров не мог быть только Петербург. От него отказаться Петр не хотел ни в коем случае. Петр ищет посредничества у датского короля Фридриха IV и прусского короля Фридриха I, во Франции.

Карл по-прежнему о мире не думал. В январе 1708 г. шведский король занял Гродно, который русская армия оставила без боя, затем двинулся к Могилеву, где остановился на длительный отдых.

Инициатива была в руках короля. Петр не знал, в каком направлении будет двинута шведская армия: на север - на Ригу - Псков - Петербург или на запад - к Смоленску-Можайску- Москве? Численность русской армии превышала в это время 100 тыс. человек (под Нарвой у Петра было 40 тыс.), в распоряжении Карла имелось 63 тысячи. Евгений Тарле, описывая ход Северной войны и настаивая на полководческом гении Петра, отмечает, что царь всегда в нужное время умел концентрировать превосходящие силы, предвосхищая тактику Наполеона. Тарле совершенно прав, но нельзя не учитывать, что армия Петра, опираясь на огромные русские людские ресурсы, всегда была многочисленнее армии небольшой Швеции.

В сентябре 1708 г. Карл принимает неожиданное решение - поворачивает свою армию на юг, на Украину. Он выступает, не дождавшись 16-тысячного корпуса под командованием Левенгаупта, вышедшего из Риги с огромным обозом продовольствия и артиллерией. Петр делит свою армию на две группы: одна, под командованием Шереметева, пошла по следам Карла; другая, под командованием Петра, отправилась навстречу Левенгаупту. 28 сентября под Лесной вспомогательный корпус Левенгаупта был разгромлен. Позднее Петр назвал эту победу «матерью Полтавы». Шереметев сопровождал шведскую армию параллельным маршем, имея приказ опустошать местность, по которой наступали шведы. Инструкция Петра гласила: «Главное войско обжиганием и разорением утомлять». Тактика выжженной земли давала результаты - ее используют русские генералы сто лет спустя, когда попробует завоевать Россию Наполеон, о ней вспомнит Сталин в 1941 г.

Многочисленные биографы Карла XII теряются в поисках объяснений его иррационального поведения: выбора им направления движения своей армии, полного пренебрежения противником. Но выбор Украины, как объекта наступления, имел, по крайней мере, одно рациональное объяснение. Шведский король рассчитывал на помощь гетмана Украины Мазепы. И здесь он ошибся.

Гетман Иван Мазепа - один из самых популярнейших персонажей российской истории. Не было, кажется, ни одного крупного (не говоря уже о менее крупных) поэта, драматурга, художника, композитора, которого не привлек бы романтический образ гетмана: Вольтер, Байрон, Мицкевич, Рылеев, Пушкин, Дефо, Словацкий, Шиллер и т.д. В самом начале были воспоминания польского шляхтича Яна Хризостома Пасека, знавшего Мазепу при дворе короля Яна Казимира, бывшего с ним в ссоре и рассказавшего историю, которая должна была навеки опозорить будущего гетмана. Молодой Мазепа соблазнил жену своего соседа по имению. Разгневанный муж приказал службе привязать нагого любовника к лошади и отправить ее галопом в дикую степь. Историки установили, что история была выдуманной, но она стала известна Вольтеру от Станислава Лещинского, который после лишения его престола жил во Франции. В 1731 г. Вольтер рассказал о любовном приключении Мазепы в «Истории Карла XII». Очень популярная в Европе книга вдохновила Байрона. Полотно английского художника Хораса Вернета, изображающее белого рысака, в ужасе несущегося куда-то в лес, с нагим прекрасным юношей на спине, окруженного стаей свирепых волков, значительно способствовало распространению легенды. Фантастический образ Мазепы стал плодотворным источником вдохновения для романтической Европы. В нем было все: несчастная любовь, политическая измена, трагический конец.