Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья - Карл Май

Я взял лампу и посветил в кухню. Кровать опять загораживала дыру, на ней стояла лестница, плотно упирающаяся в потолок, так что при всем желании мы не подняли бы крышку.

— Это вы хорошо придумали, — сказал я. — Если бы мы не обнаружили канал, то проторчали бы внизу до конца своих дней. Мы вас предупреждаем: пока мы здесь, не вздумайте выкинуть еще что-нибудь подобное. Эмери, теперь ты останешься с ней. Глаз не спускай с прекрасной сеньоры!

Некоторое время англичанин вопросительно смотрел на меня. Я незаметно подал ему знак, говорящий о том, что преследую определенную цель. Когда я уходил, она крикнула мне вдогонку:

— Благодарю вас, сэр, что вы оставляете меня здесь с этим господином! Если бы на его месте оказались вы, я бы этого не выдержала. Только, прошу, выполните обещание, которое вы мне давали.

— Какое? — спросил я, остановившись.

— Вы хотели мне рассказать, куда бежал Джонатан и где я должна с ним встретиться.

— Хорошо! Сдержу свое слово!

Я поднялся на площадку. Наконец мы с Виннету могли отправиться к старому Мелтону. Для этого нужно было подняться на террасу выше. При помощи лестницы мы без труда добрались до его хижины, зашли внутрь и спустились вниз. Лампа стояла на том месте, где я оставил. Но прежде, чем на лицо старика упал свет лампы, мы поняли по тем звукам, что раздавались в комнате, что Мелтон полон жизни. Стол, к которому мы его привязали, шевелился. Осветив его, мы прежде всего освободили ему рот. Разразившись сначала проклятиями, он выкрикнул:

— Я хорошо расслышал? Шеттерхэнд и Виннету — эти имена были произнесены?

— Да, вы не ошиблись, мастер Мелтон. Мы здесь только затем, чтобы убедить вас в этом.

— Убирайтесь к черту!

— Если бы ваши слова сбылись, мы бы сейчас сидели на каменной гальке возле вашего брата, которого вы убили. Это был черт, настоящий сатана. Вы воздали ему по заслугам, но вы также должны получить свое.

— С какой стати я должен слушать вашу клевету?! Когда человек выбирает между жизнью или смертью, он может никого не спрашивать, как ему поступить.

— И потому вы избили, а потом прирезали своего братца? Знаете, как он вас назвал?

— Как?

— Иуда Искариот. Этим же именем наградил вас трактирщик, а также многие другие люди.

— Будьте вы прокляты!

— Где деньги, которые вы забрали у вашего брата?

— У меня их нет, потому что я их не забирал.

— Не лгите, это вам не поможет! Мы видели это, и он сам сказал нам об этом!

— Он что, еще мог говорить?!

— Да. И его последними словами были проклятья в ваш адрес. Итак, где его деньги?

— Это вас не касается!

— Ошибаетесь! Это очень нас касается, потому что они принадлежат законному наследнику старого Хантера.

— Покажите мне этого наследника!

— Мы это сделаем.

— Что? Как? Как нагло вы врете! — И он злорадно захохотал.

— Мастер Фогель свободен. Мы вызволили его из туннеля, в конце которого он был привязан к столбу.

— Что? Он у вас? — воскликнул тот, пытаясь вырваться из веревок. — Кто показал вам это место?

— Никто. Мы нашли его сами.

— Не может быть! Кто-то вам показал!

— Мы не нуждаемся в предателях из вашей шайки. Наши намерения известны только нам.

— Все же вы могли проникнуть вниз только через комнаты Юдит! Как она себя чувствует?

— Прекрасно!

— А мой сын Джонатан?

— Тоже. Оба они нам бесконечно дороги и поэтому в скором времени обвенчаются с виселицей!

— Как? Джонатан арестован?

— А вы полагаете, он чем-то лучше вас?

— Арестован, арестован, — простонал он, скрипя зубами. — Вас же было всего четверо!

— Даже трое, потому, что один находился у вас в плену.

— Дьявол вам помог. Но денег вы не получите! Они так хорошо спрятаны, что вам даже с помощью черта их не найти!

— Деньги будут наши!

— Никогда, никогда! Хоть вы из кожи вон вылезете! Забирайте то, что мы предложили вам через Юдит, и убирайтесь. Мой сын спрятал золото очень хорошо! Никто, кроме него самого, не имеет доступа к этому месту!

— Даже вы?

— Даже я.

— А Юдит?

— Я думаю, он ничего ей не сказал.

— О, любовь доверчива!

— Может быть, но не настолько. Вы ничего не найдете! Какая польза вам от того, что вы схватите нас и сдадите полиции? Денег вам это все равно не принесет.

— Неужели заговорил ваш рассудок?

— Вы удивительно бессердечны! Предлагаю вам сделку: оставьте нам свободу и забирайте деньги! Теперь у вас есть выбор. Либо вы арестовываете нас и остаетесь без денег, либо мы свободны, и деньги ваши.

— Сколько вы нам дадите денег?

— Я предлагаю вам вдвое больше того, что предлагала вам Юдит.

— Тогда наследник получит только гроши. А вы — миллионы и свободу! А почему, интересно, вы решили, что я передам вас полиции? Я совсем не желаю так долго вас за собой таскать.

— Тогда что вы собираетесь со мной сделать?

— У нас есть пули.

— Сэр, это же будет убийство!

— Нет, всего лишь справедливое возмездие. Вспомните ваши дела! В Форт-Юинте вы убили офицера и двух солдат, в Форт-Эдуарде — тюремщика, в Тунисе — подлинного Хантера. А сколько раз вы посягали на мою жизнь! У меня есть полное моральное право вас прикончить. И ваш сын также не заслуживает лучшей участи. Я еще не беру в расчет смерть вашего брата. Вы чудовище, и человек, который уничтожит вас, как бешеную собаку, будет достоин благословения Божьего.

— Чем поможет вам это благословение, если его нельзя выразить в деньгах?

— Существуют другие, более ценные вещи, чем деньги. Впрочем, вы этого никогда не поймете. Вы много раз ускользали от меня, чтобы причинить зло людям. Но теперь вы в моих руках, поэтому можете забыть о свободе. Мы посоветуемся насчет вас. Очень может быть, что наступающий день станет для вас последним.

— У вас ничего не выйдет, потому что вы не вправе меня судить!

— Мы находимся на Диком Западе и поступаем по его закону. Жизнь за жизнь — таков закон прерий.

— Одумайтесь, сэр! Мы можем все разделить поровну…

— Нет, нам нужны все деньги.

— Этого вам не видать! Мое последнее предложение: вы получаете половину, или ничего.

— Нам достанется больше!

— Ничего вам не достанется, ничего! — яростно завопил он. — Даже если вы убьете нас, уничтожите! Мне плевать на смерть! Я умру со счастливой мыслью, что вы как были нищим, так им и останетесь. Денег вам никогда, никогда, никогда не найти.

Это свое тройное «никогда» он буквально проорал. Я спокойно ему ответил:

— Прекратите истерику! Мне известно о кожаной сумке вашего сына.