Терновый Король - Грегори Киз

Стивен уставился в пол, стараясь не подавать виду, что предложение сакритора пришлось ему не по вкусу. Отец очень не любил, когда он корчил гримасы.

– Боюсь, мне не хочется быть священником, – признался он. – Скорее я предпочел бы стать капитаном какого-нибудь корабля. Везде побывать. Все посмотреть. Или картографом.

– Ну, ладно, – произнес сакритор Берден, – поговорим об этом позже. А сейчас ты сделал очень правильное наблюдение. Некоторые из имен святых были просто придуманы людьми, говорящими на других языках. Но их многообразию есть и более сложное объяснение. Истинная суть святого – сахто – не имеет ни имени, ни формы. То, что мы ощущаем и чему даем имя, является всего лишь различными проявлениями сахто. Каждое из таких проявлений мы наделяем на королевском языке именем святого. В Ханзе их называют анси, или богами. В Вителлио величают господами или лордами. А в Хериланце – ангилу. Это не имеет никакого значения. Церковь позволяет называть проявления силы в соответствии с местной традицией.

– Выходит, святой Михаил и святой Нод – это один и тот же святой?

– Нет. Это два проявления одной и той же сахто, но два разных святых.

Увидев недоуменное лицо мальчика, Берден невольно рассмеялся.

– Иди сюда, – сказал он.

И сакритор Берден повел Стивена к маленькому хрупкому столику, где из небольшого деревянного сундучка достал специальный кристалл, с тремя длинными сторонами равной ширины и двумя треугольными основаниями. Он просто лежал на ладони сакритора.

– Это призма, – сообщил Берден. – Думаешь, обычный кусок стекла? А теперь посмотри, что будет, когда я поднесу его к свету.

Он подвинул призму к лучу солнца, который проникал через лишенное стекла оконце. Поначалу Стивен не приметил ничего необычного, но потом все понял. Изменился не кристалл, а солнечный луч, который, проходя через него, превратился в радужную полосу.

– А как это происходит? – заинтересовался Стивен.

– Белый свет содержит в себе все эти цвета, – пояснил священник. – Проходя через призму, они разделяются, поэтому мы можем видеть каждый из них по отдельности. Сахто подобна свету, а святые – всем этим цветам. Они различны, но в то же время являются частью одного и того же. Понятно?

– Не очень, – откровенно признался Стивен, но потом кое-что понял, или ему показалось, что понял, во всяком случае, внезапно его охватило сильное возбуждение.

– Обычно, – продолжал сакритор Берден, – мы никогда не испытываем на себе сахто в чистом виде. Мы знаем только ее проявления, ее различные имена и ее природу в той или иной форме. Но если мы проявим интерес и познаем все цвета, а потом сложим их вместе, то сможем на какой-то миг ощутить белый свет – истинную сахто. И, совершая это, мы сами можем в некотором смысле стать проявлением этой священной силы.

– Как? Просто читая эти книги?

– При помощи книг мы можем постичь силу только вот этим. – Берден похлопал себя по голове. – Но чтобы понять их этим, – он указал на сердце, – чтобы надеть на себя их тончайшее одеяние, мы должны пройти через посвящение.

– Я уже слышал. Это то, что делают священники.

– Обойдя святые места, мы становимся посвященными. И одновременно познаем силу сахто.

– А откуда взялись эти святые места?

– Там некогда жили святые. Подчас там могут храниться их останки. Мы называем эти места седосами, или седосом, если говорить в единственном числе. Обычно это небольшие холмы. Церковь получает благословенное знание о расположении седоса и о том, от какого святого исходит сосредоточенная в нем сила. Потом на этом месте мы строим храмы, чтобы каждый пришедший туда знал, кому он возносит свои молитвы.

– Значит, если я попаду в храм, я буду благословлен.

– Отчасти да, если этого захочет святой. Но дорога к храму отличается от любой другой. Чтобы ее одолеть, человек должен обойти много храмов или святых мест. Каждое из них отмечено печатью разных проявлений одной и той же силы сахто. На своем пути он должен следовать определенному порядку и пройти своеобразное очищение.

– И святые, или сахто, после этого дают ему силу?

– Да, они дают нам дары для служения им. Разумеется, если мы этого достойны.

– А могу я… могу я пройти подобное посвящение? Могу ли я получить знание из этих книг?

– Если захочешь, – мягко заметил сакритор Берден. – У тебя есть все возможности. Если будешь учиться и посвятишь себя церкви, уверен, ты сможешь всего добиться и принести миру много пользы.

– Я даже не знаю, что сказать, – неуверенно начал Стивен.

– Как я уже говорил, твой отец одобрил бы такой выбор.

– Знаю, – ответил Стивен гораздо менее грустным тонем, чем когда сакритор упомянул его отца в первый раз.

Тайна окружающего мира возбудила воображение мальчика. Он был очарован призмой и преломленным ею светом, как будто сакритор Берден открыл ему неизвестную страну, такую же необычную и далекую, каким был пресловутый Хэдам, и одновременно столь же близкую, как всякий луч света.

Должно быть, Берден что-то прочел на лице юноши.

– Это нелегкий путь, – серьезным тоном произнес он. – Лишь избранные проходят его по собственной воле. Но, с другой стороны, он может быть очень увлекательным.

И в этот миг случилось так, что Стивен поверил старику. Это было истинное облегчение. Он не знал, смог бы перечить своему отцу, но теперь это было не нужно, потому что у него появился интерес. Он вспомнил, как сакритор Берден умел получать свет из воздуха, музыку – из камня, ловить рыбу на мелководье, где почти не случалось клева. Это были маленькие чудеса, над которыми даже никто не задумывается в повседневной жизни.

Но в необъятном и сложном мире должны существовать чудеса гораздо большего масштаба. Сколько вообще существовало дорог к святым местам? И были ли они все известны миру?

Возможно, быть священником вовсе не так уж плохо.

– Преподобный отец, я был бы не прочь попробовать, – преклонив голову, произнес Стивен. – Я хотел бы познать.

– Старому человеку всегда это приятно слышать, – кивнул ему в ответ сакритор. – Очень приятно. Не желаешь ли начать прямо сейчас?

– Сейчас?

– Да. Начнем с первого дара святого Декмануса. И пойдем по алфавиту.

Воспоминания Стивена прервал крик сойки, которая где-то под крышей нефа гонялась за другой птичкой, издающей громкие, жалобные звуки. Стивен горько улыбнулся. Сакритор Берден был добрым человеком, верующим и принципиальным. Фратекс Пелл тоже производил впечатление хорошего человека, хотя подчас немного сурового. Фратекс знал, что сделал Стивен, и тем не менее продолжал считать его достойным посвящения. Если за последние несколько месяцев Стивен и получил какие-нибудь уроки, то они сводились к тому, что не следует принимать все слишком всерьез и следовать собственным мыслям, иначе недолго попасть в беду. Кто он такой, если разобраться? Всего лишь послушник. Нет… он был доверенным сакритора Бердена. И вскоре станет доверенным фратекса Пелла.