Лирелии - цветы заката (СИ) - Екатерина Евгеньевна Алешина

- Думаю, что тебе известно многое, - вновь заговорила незнакомка. – И хоть я с превеликим наслаждением свернула бы тебе сейчас шею прямо тут, я больше, чем уверена, что ты – ценный кладезь информации, который может нам помочь. Хотя бы расположение ваших танков и зенитных установок. Но ты ведь ничего нам не скажешь, верно?

В ответ я молча кивнула.

- А что насчет сотрудничества с нами в обмен на твою жалкую жизнь?

- Идите вы все к черту, фашисты проклятые! Да я скорее сдохну, чем соглашусь с вами сотрудничать! Горите в Аду, сволочи! – выкрикнула я в сердцах.

Незнакомка криво усмехнулась, и в ее злых глазах вспыхнул хищный огонь.

- Ну что же, это твой выбор, Ингерд, или как там тебя нынче звать. В таком случае, совсем скоро ты будешь умолять о быстрой смерти. Я лично превращу тебя в кровавый мешок с костями.

И я ей поверила. Страх, отчаяние и понимание безысходности сковали мое дико колотящееся сердце коркой льда. Я не могла уже ничего предпринять и просто сжала кулаки от бессилия. Группа солдат с хохотом и улюлюканьем добежала до того места, где эта жуткая женщина отрезала мне путь к побегу.

- Попалась, чертова партизанка! – выкрикнул кто-то из солдат.

- Не переживай, молчать у тебя не получится, - обратилась ко мне незнакомка, широко улыбаясь. - У меня есть сотни методов развязать тебе язык. Правда, должна сказать, ни один из них тебе не понравится.

Прямо в висок больно прилетел брошенный кем-то комок снега, и я оступилась, ощутив, как закружилась от удара голова. Даже не представляла, что простые снежки могут так сильно бить. Следом за ним полетела пустая бутылка, зацепив мне плечо. «Ай!» - вырвалось у меня.

Моя беззащитность породила новую волну хохота. Им нравилось издеваться надо мной, и это ведь было только начало. Я понимала, что это конец для меня. Неотвратимый и безжалостный. Ах, как же это оказалось страшно! С горечью я приняла для себя решение, показавшееся мне сейчас единственно верным.

Давай же, Шура, это будет быстро! Все то, что я знаю, должно остаться при мне. Враг ничего не узнает. Быстрым движением достала из кармана ватника наган и приставила его к виску недрогнувшей рукой. Палец нажал на спусковой крючок, раздался выстрел, и меня мгновенно поглотила вечная тьма, приветливо распахнувшая свои бездонные объятия. Вот и все.

***

Сверхъестественную, потустороннюю тишину этого места нарушал лишь тихий голос, повторявший одно и то же: «Вот и все… Все кончено… Все…». Низко нависшее пасмурное небо грозилось вот-вот то ли дождем, то ли снегом, да и серый пейзаж здесь был неопределенным во времени – тепло, как весной, но при этом голые ветви деревьев и ни одной зеленой травинки на всю округу.

Здесь в Подземном мире, что промеж Богов и Демиургов звался Перепутье, и был известен лишь среди божественных существ, душа Александры смиренно ожидала ангела смерти, которому надлежало переправить ее на другой берег через реку забвения.

Некоторые в первые минуты после смерти не могли смириться, что уже покинули тело, и ангелу смерти приходилось успокаивать бьющуюся в истерике душу. Но с этой все было не так. Она задумчиво, сидя на берегу, с тоской смотрела куда-то вдаль невидящим взором, и обернулась, лишь когда ангел подошел к ней.

- Никого не осталось. Ни семьи. Ни боевых товарищей. Ни меня, - обреченно промолвила душа, посмотрев на своего проводника в мир мертвых.

- Сожалею, но таковы законы Мироздания, и все равны пред ними. В каждом новом воплощении у души есть свое предназначение, для чего она и пришла в этот мир из мира Небесного. Выполнив свою роль, душа уходит, чтобы когда-то вновь возродиться для новой миссии. У каждой души она своя. Ты жила не зря, была достойным человеком и свою миссию выполнила.

- Надеюсь, хотя бы в следующей жизни не придется наблюдать, как умирают все, кто мне дорог, - с горечью промолвила душа, и в ее глазах заблестели слезы.

- Создатель благоволит тем душам, на которых лежит бремя избавителей от зла, поэтому можешь попросить что-нибудь для следующего воплощения.

- Я не знаю, о чем просить его, - утомленно покачала головой душа. – Я обессилена. Я устала оплакивать близких в этой жизни. Внутри меня словно все выгорело. Остался лишь пепел. Хочу скорее все забыть.

- Неужели ты не желаешь в последний раз увидеть свой город, Ин-даагерд?- спросила ангел смерти, назвав душу ее истинным именем и протянула ей руку.

- А что можно? – удивилась та.

- Тем, кто жил по чести, можно, - прозвучал ответ. - А можешь встретиться с тем, кто волновал твое сердце во снах. Посмотреть на него последний раз в этом воплощении.

- Кто он? Почему снился мне?

- Я не могу тебе этого сказать. Придет время, и ты сама все узнаешь. Ну так что, желаешь увидеть город и того самого принца из снов?

Ин-даагерд молча кивнула, выглядя при этом взволнованной. Ангел смерти взяла ее за руку, мгновение, и вот они уже стоят на Дворцовой набережной. Душа, вновь оказавшись в городе, где прошла вся ее жизнь в этом воплощении, принялась неспешно оглядываться по сторонам, словно хотела в последний раз в ушедшей жизни запечатлеть дорогие сердцу места.

- Мы любили здесь гулять всей семьей по выходным,- тихо произнесла Ин-даагерд. - А наш Николька когда-то пригласил Лиду сюда на первое свидание.

Ее плечи поникли под грузом воспоминаний, причинявших теперь боль.

- Покажи мне того моряка, - попросила она ангела смерти, и та, улыбнувшись снова взяла душу за руку, мгновенно перенеся ее на борт крейсера.

Здесь пронизывающий холодный ветер ощущался сильнее, чем на улицах города. По воздуху беспорядочно кружились мелкие снежинки. У кормы корабля, глядя на Ленинград стоял он. Высокий и статный. Ин-даагерд узнала его сразу, как только увидела. Только в ее снах мужчина был одет в форму простого матроса, а сейчас перед ней стоял адмирал. Она разглядывала его лицо, узнавая мужественные, аристократичные черты, глаза цвета осенних вод Невы, но, не понимая, откуда оно могло быть ей знакомым. Мужчина в адмиральских погонах вздохнул, продолжая задумчиво созерцать город, совершенно не подозревая о том, что сейчас он не один. Душа новопреставленной и ангел