Путь Никколо - Дороти Даннет

Личико Катерины сморщилось.

— Какой характер, — заметил Николас, тщательно стирая плевок платком. — Думаете, пятно останется? — Он уселся, продолжая тереть. — Вот уж не знаю. Что ты думаешь об этом, Катерина? Она привыкнет? Это ведь не так просто, покататься с кем-то на коньках всего одну минуту, а потом обнаружить, что теперь вам предстоит кататься вместе каждую зиму.

Катерина по-прежнему пряталась у матери в объятиях, но лицо ее слегка просветлело.

— Она сказала, что ты продал Мабели Феликсу, — осуждающе заметила она.

— Да не может быть, — с улыбкой отозвался Николас. — Мабели разочаровала меня. Ты знаешь, что она предпочла мне Ажона Бонкля. А потом как-то раз Феликс слишком много выпил и решил, что сможет купить ее у Джона. Но ведь нельзя покупать и продавать таких славных девушек, как Мабели. Поэтому она по-прежнему осталась подружкой Джона. Вот, к примеру, у тебя есть близкий друг?

— Мне нравишься ты, — заявила Катерина.

— Это славно, — промолвил Николас. — Но тебе приходится делить меня с Тильдой и со своей мамой. А сейчас Тильда очень расстроена. Поэтому нам всем нужно вести себя тихо и быть с ней поласковее, пока она не привыкнет. А ты пока оставайся с мамой. Сударыня?

Она усадила Катерину на колени, и обе улыбались ему. Я не должна забывать об этом. Я не должна забывать, что он со мной. Я не одинока.

Но вслух она сказала лишь:

— Да Николас?

— Я попросил, чтобы Феликсу, как только он появится, передали, что сперва ему лучше повидаться со мной, а не с вами. Вы позволите?

Накануне она отказалась бы наотрез. Но сегодня уже понимала, что ей не под силу совладать с Феликсом. Господь всемогущий, она не смогла справиться даже с Тильдой. Марианна де Шаретти кивнула.

— Тильду, думаю, на сегодня нам лучше оставить в покое, — предложил Николас. — Катерина, ты не возражаешь против того, чтобы сегодня ночью спать с мамой? Ты же видишь, Тильда сердится, она может наговорить такого, о чем потом сама пожалеет. Но это ненадолго.

Катерина подняла на него глаза.

— Не знаю. Я надеялась, что ты женишься на мне. Но, наверное, Тильда на самом деле сама мечтала выйти за тебя замуж и завести детишек. Вот почему она так злится из-за Мабели. Она вечно приглядывалась, когда же та потолстеет и заведет малыша.

Николас вновь широко улыбнулся.

— Ну, если малыш и появится, то его отцом будет Джон Бонкль. Что касается меня, то скажу сразу, что никаких малышей я заводить не собираюсь. Вы с Тильдой — это все, что нам нужно.

— И Феликс, — заявила Катерина.

— Да и Феликс, — подтвердил Николас, глядя поверх ее склоненной головки на Марианну де Шаретти.

Поскольку очень скоро после этого скандальные сплетни начали расползаться по всему Брюгге и поскольку, как кто-то сказал о нем однажды, Феликс все же был из породы настоящих мужчин, он вернулся домой ближе к вечеру в гордом одиночестве. И, пройдя через двор, вошел в дом. Там его уже поджидал мейстер Грегорио.

— Молодой хозяин!

Такое обращение удивило его. Затем он сообразил, что, возможно, дома еще никто из служащих не знает о происшедшем. Держа шляпу в руке, он терпеливо ждал, что скажет ему этот человек Серсандерс одолжил Феликсу плащ, чтобы прикрыть грязный дублет. Ансельм был очень добр к нему, несмотря даже на то, что его дядя оказался одним из предателей. Вообще, на поверку все его друзья были к нему очень добры. Любой из них был готов приютить его на ночь, но ведь затем неизбежно наступит утро, и нужно будет взглянуть в лицо их родителям.

Грегорио, который, судя по всему, собирался передать Феликсу некое послание, внезапно передумал Немного помявшись, он промолвил:

— Прошу меня простить, jonkheere, полагаю, вы уже слышали новости.

Феликс напрягся.

— Я вижу, вы в курсе.

Угловатое лицо поверенного ничуть не смягчилось.

— Лишь потому, что меня попросили составить контракт, защищающий ваши интересы. Ваша матушка надеялась, что по возвращении найдет вас дома. Однако сейчас она просила, чтобы вы пришли к ней после того, как повидаетесь с Николасом. — Он помолчал. — У нее был долгий и трудный день.

— С Клаасом, — произнес Феликс.

— Я уверен, ему все равно, как вы станете его называть. Меня лишь попросили передать вам, что он придет, как только вы пошлете за ним.

Пошлете за ним. Клаас, с обнаженной спиной в ожидании плетей. Вечно покорный Клаас, который никогда не огорчался провалу своих задумок, или когда другие люди ломали его игрушки. Но все лишь до поры до времени, пока он не отыщет способ расплатиться с ними так, чтобы они этого не забыли до конца жизни. Феликс уже открыл было рот, но затем спохватился, что для этого человека Клаас — супруг его матери.

— Тогда будьте любезны, — ровным тоном произнес он, — попросить Николаса явиться ко мне в комнату через десять минут. Я хочу переодеться. А потом я увижусь с матерью.

Стряпчий кивнул и удалился.

В комнате, когда он добрался туда, оказалась Тильда, — она спала у него на постели, с лицом, распухшим от слез. Ему пришлось разбудить ее, а затем укачивать и гладить по волосам, когда она пыталась заговорить, захлебываясь в рыданиях. Она по-прежнему была там, когда послышался стук в дверь. Обнимая сестру, Феликс крикнул:

— Ты слишком рано. Ступай прочь в свою комнату… где бы она теперь ни была.

Тильда, от изумления прекратившая плакать, подняла на него глаза.

— Все будет в порядке, — утешил ее Феликс. — Я все исправлю. Вытри лицо и ступай к себе. Катерина там?

— Наверное, нет. Николас сказал, чтобы сегодня на ночь она осталась у мамы. А сейчас, должно быть, ужинает внизу.

— Тогда ступай, Тильда Я попозже зайду к тебе.

После ее ухода он переоделся, неловкими движениями натягивая на себя чистую рубаху, шоссы и дублет. Когда он открыл дверь, то обнаружил Клааса, который стоял в коридоре, прислонившись к стене.

— Ты же знаешь, где я сплю, — заявил тот. — Там слишком много народу и невозможно разговаривать.

Раскрыв дверь пошире, Феликс предложил ему войти, а затем затворил дверь. Он никогда не видел на Клаасе этого темного дублета, хотя рубаха была явно не новой.

— Мне обо всем сообщили прямо у входа в Портерслоджи, — заявил Феликс. — Может, ты подстроил и это тоже?

— Твоя мать надеялась, что застанет тебя дома. Я хотел кое-что сказать, а потом тебе следует сразу отправиться к ней. Ты нужен ей сейчас.

— Как ты заставил ее сделать это?

Впрочем, этот вопрос не имел никакого смысла Феликс заведомо знал, что у Клааса на все найдется ответ. Он никогда не хотел признавать, насколько Клаас умен. И Юлиус тоже не желал этого замечать.