Дело «Норильский никель» - Александр Коростелёв

Платежи за право на пользование недрами поступают в республиканский бюджет Российской Федерации, бюджеты республик в составе Российской Федерации, краёв, областей, автономных образований, районов, городов, на территориях которых осуществляется пользование недрами…

Платежи за право на добычу других полезных ископаемых /всё, за исключением углеводородного сырья — нефть, газовый конденсат и природный газ/, кроме общераспространённых /песок, камень и тому подобное/, распределяются в следующем порядке:

бюджет района, города — 50 процентов, бюджет республики в составе Российской Федерации, края, области, автономного образования — 25 процентов,

республиканский бюджет Российской Федерации — 25 процентов.

Все платежи за право на поиски и разведку месторождений полезных ископаемых поступают в бюджеты районов и городов».

В результате и минимальные ставки, и предельные уровни регулярных платежей за право на добычу полезных ископаемых были установлены. По существу, как для государственного объединения Норильский комбинат, так и для его преемника — ОАО «Норильский комбинат», это были чисто символические платежи.

Объяснялось это тем, что их расчёт делался от стоимости добываемого природного сырья, по которой оно поступало на дальнейшую переработку, поскольку как таковая добытая сульфидная медно-никелевая руда Норильского промрайона не являлась объектом реализации (товаром), лишь в ряде случаев она передавалась как давальческое сырьё по договору толлинга на последующую переработку третьими лицами. Всё было бы принципиально по иному, если бы расчёт обязательных платежей делался от рыночной цены металлов, которые на конечном переделе извлекались из рудных концентратов, в свою очередь полученных из добытой руды.

Главное же заключалось в том, что был взят курс на определение конкретных размеров регулярных платежей по каждому из эксплуатировавшихся месторождений полезных ископаемых за предоставление права их дальнейшей эксплуатации. В некотором роде это вполне могло бы стать правовой основой для перехода на договорное регулирование правоотношений в области недропользования, но на практике этого не произошло, а жаль!

Итак, не применялся наиболее целесообразный для данного вида отношений правовой механизм договорного регулирования, с помощью которого можно было бы обусловить предоставление частным компаниям прав эксплуатации месторождений полезных ископаемых пакетом возлагаемых на них встречных финансовых обязательств, индивидуально рассчитанного с учётом как оценки месторождений, так и уровня их инфраструктурной обустроенности.

Разработчики проектов нормативных актов, регламентировавших порядок проведения в России процессов приватизации промышленных предприятий, руководимые Анатолием Чубайсом, предпочли заложить в фундаментальное основание своей приватизационной методы лишь простую и, на первый взгляд, полностью логичную формулировку:

«При преобразовании одного предприятия в другое к вновь возникшему предприятию переходят все имущественные права и обязанности прежнего предприятия» (пункт 8 статьи 37 Закона РФ от 25 декабря 1990 года «О предприятиях и предпринимательской деятельности»).

В развитие этой нормы права работала статья 17-1. Закона РФ от 21 февраля 1992 года № 2395-1 «О недрах»:

«Право пользования недрами переходит к другому субъекту предпринимательской деятельности (юридическому лицу) в следующих случаях:

1) при изменении организационно-правовой формы предприятия — пользователя недр…

При переходе права пользования недрами лицензия подлежит переоформлению. При этом содержание лицензии пересмотру не подлежит».

Следовательно, в соответствии с этими нормами права, общими для всех случаев реорганизации юридических лиц путём преобразования, все права государственного объединения Норильский комбинат на дальнейшую эксплуатацию трёх крупнейших в России месторождений сульфидных медно-никелевых руд, подтверждённые соответствующими лицензиями, автоматически перешли к компании, образованной в результате его деприватизационного акционирования.

Учитывая жизненные реалии, а не чубайсовские хотелки, государственное унитарное промобъединение Норильский комбинат реорганизовалось путём преобразования в ОАО «Норильский комбинат», держателем 100 % акций которого являлось РАО «Норильский никель». В свою очередь, все 100 % акций этого общества, образованного в результате реорганизации концерна «Норильский никель», находились на момент завершения акционирования в собственности всё того же Государства.

Разумеется, в данном случае не произошло ничего, что могло бы повлечь за собой изменение объёмов прав и обязанностей юридического лица, связанных с ранее выданными лицензиями на пользование участками недр трёх месторождений сульфидных медно-никелевых руд, поэтому-то и не могло повлечь за собой выдвижение органами государственного управления каких-либо дополнительных условий.

На этом ключевом моменте хотелось бы особенно заострить внимание читателя, пояснив, что акционирование государственного промобъединения Норильский комбинат, как и любого другого государственного или муниципального предприятия, и его приватизация, — это совсем не одно и тоже (!).

Это — два совершенно разных по целенаправленности и правовым последствиям юридически значимых действия.

Акционирование государственного промобъединения Норильский комбинат вполне могло быть проведено и без цели немедленной его приватизации. Так акционирование могло преследовать, прежде всего, цель приведения организационно-правовой формы государственного промобъединения в соответствие с требованиями рыночной экономики, зародившейся в российском гражданском обществе в начале 90-х годов XX века.

В итоге Государство получило бы возможность гибко и плодотворно использовать свои высоколиквидные промышленные активы, как путём определения направлений расходования огромных финансовых средств от их сверхдоходной деятельности, так и путём распоряжения частью или всем производственно-хозяйственным комплексом, при этом не нарушая его целостности, что достигалось оперированием акциями образованного ОАО «Норильский комбинат».

К примеру, от лица Государства акции ОАО «Норильский комбинат», равно как и акции любого другого открытого акционерного общества, могли быть переданы какой-либо финансово-кредитной организации (банк) в залог, как обеспечение обязательств возврата полученных кредитов и процентов по ним. Кроме того, то или иное количество акций могло быть выставлено на торги, проводимые на площадках фондовых бирж, когда Государство, оставив в своей собственности контрольный пакет акций открытого акционерного общества и таким образом сохранив за собой рычаги управления «акционеркой», получало экономический эффект от возмездной частичной приватизации промышленной собственности, проведённой подобным образом.

Цель акционирования считалась достигнутой, когда полностью была завершена реорганизация государственного промобъединения Норильский комбинат путём его преобразования в ОАО «Норильский комбинат». В новой, акционированной организационно-правовой форме это производственно-хозяйственное объединение совершенно свободно могло и дальше функционировать в государственном секторе экономики, что само по себе никак не влияло на производственные процессы и уровень доходности, важным было лишь то, что изменился порядок формирования органов управления юридического лица (!).

Гендиректор комбината стал избираться Общим собранием акционеров ОАО «Норильский комбинат», до акционирования — назначался приказом руководителя концерна. Однако, поскольку 100 % акций ОАО «Норильского комбината» оставалось в распоряжении РАО «Норильский никель», то для гендиректора комбината замена назначения на избрание была сугубо формальной.

Генеральный директор РАО «Норильский никель» также избирался Общим собранием акционеров общества, что до тех пор, пока 100 % акций этого открытого акционерного общества были в собственности Государства, также не имело какого-либо определяющего значения для руководителей, ранее управлявших концерном «Норильский никель».

Таким образом, акционирование государственного промобъединения Норильский комбинат вполне могло быть проведено без преследования цели осуществления немедленной его приватизации, а вот приватизация государственного промобъединения Норильский комбинат без акционирования была бы попросту невозможна (!).

Однако, этот совершенно верный вывод, соответствовавший базовым понятиям теории права, полностью опровергла практика приватизации государственного промобъединения Норильский комбинат, совершённая под руководством Анатолия Чубайса.