Грязные улицы Небес - Тэд Уильямс

— Тартарское соглашение подчеркивает, что никакая новая территория не может быть создана без согласования Небес и Ада, — набожно произнес он фальцетом. — И прежде ничего подобного не случалась. Я специально проверял.

Пока публика на другой стороне танцевального зала посмеивалась над «толсторогим» простаком, я встрепенулся в кресле. Новый кусок пазла вписался в мою незавершенную ментальную картину — в той части, которая относилась к золотому перу. Я тайком посмотрел на Элигора, сидевшего вместе с другими сановниками в инфернальной ложе на сцене. Холодная усмешка Герцога не изменилась. Тем не менее его подельник Каим быстро завершил опрос костлявого беса и попросил незадачливого демона вернуться в зал к улюлюкавшим коллегам. В тот момент мне показалось, что Элигор уже представлял себе, какое демоническое макраме в стиле покойного Трававоска получится из его разговорчивого подчиненного.

Затем наступила наша очередь наводить скуку на собравшихся в зале людей, хотя показания Сэма создали пару забавных моментов. Когда после многих предшествовавших ему небесных тружеников карандаша и бумаги он сел в свидетельское кресло, Адрамелех вдруг начал проявлять заинтересованность, а Каим, наоборот, перестал вставлять язвительные реплики. Принц Ситри продолжил свою безмолвную имитацию самой большой в мире расплавленной свечи.

— Это вас из всей вашей когорты должны были направить на суд покойного Уолкера? — спросил Адрамелех.

— Да, — медленно ответил Сэм. — Предполагалось, что он будет моим клиентом.

— Почему вы не подчинились и не поехали к нему?

— Вы имеете в виду что-то другое, помимо моей общеизвестной аллергии к работе?

Сэм помолчал, позволив угаснуть прокатившемуся через зал тихому смеху.

— На самом деле я был занят, тренируя нового рекрута. Он страстно желал научиться азам адвокатского ремесла.

Мой друг задумчиво покачал головой, как будто вспоминая тот солнечный день на реке, когда ему на крючок попалась крупная рыба.

— Да, сэр, эти юные парни нетерпеливы и агрессивны. Дикая молодежь! Я не хотел бы оказаться в туфлях Оппозиции, когда они возьмут вожжи и кнуты в свои руки…

Он прервал свою речь, словно почувствовал, что сказал немного лишнего. Однако его усмешка говорила: Ну что, позабавимся? Тем не менее Адрамелех не был впечатлен словами Сэма. Он не выглядел напуганным. Его влажные черные глаза напоминали лужицы смолы на сером пляжном песке.

— Отвечайте на вопросы, младший ангел.

Его голос был сухим, как сама жажда.

— Вы ответили на вызов диспетчера?

Сэм улыбнулся:

— Вы же знаете, что я не ответил, сенатор.

Адрамелех был президентом Великого сената демонов. Сэм оскорбил его, принизив в статусе. Однако на каменном лице не появилось ни малейшей трещины.

— Тогда нам больше незачем слушать этого джентльмена, — сказал Каим, поправив очки на переносице. — Уже почти полдень, а у нас еще много свидетелей. Если Его честь не возражает?..

Адрамелех раздраженно фыркнул и кивнул. Проходя мимо меня по широкому проходу Элизиума, Сэм поднял большой палец. Я надеялся, что он на миг остановится — мне не хватало его дружеской поддержки.

Конференцию прервали на обед. Я не чувствовал голода, поэтому вернулся в свой номер, желая посмотреть, не провели ли там обыск. Конечно, провели. Купив в торговом автомате бутылку с газированным напитком, я немного освежился и вернулся в зал. Атмосфера собрания стала более напряженной. Разочарование участников усилилось, поскольку обе стороны уже поняли, что никаких решений не будет принято. Каждый знал, что на сцене продолжится пустая болтовня.

Вскоре после того как слушанья возобновились, меня вызвали на сцену. Поднимаясь по ступеням, я почувствовал на себе многочисленные взгляды — гораздо больше ожидаемого и не только со стороны Оппозиции. Интересно, сидели ли в зале те небесные ублюдки, которые наслали на меня Клэренса? Что бы они ни думали обо мне, я не был самым глупым парнем, когда-либо носившим нимб. Я делал именно то, что советовал Караэль: правдиво отвечал на вопросы, давал четкие и ясные показания и избегал противоречий. Все шло нормально до тех пор, пока князь Ситри не задал коварный вопрос. Его вялый пыхтящий голос казался таким омерзительным, что мне захотелось очистить все слова, перед тем как впускать их в свой мозг.

— Мистер Доллар, это правда, что после исчезновения Эдварда Уолкера вы проводили частное расследование? Говорят, вы отслеживали некоторые его необычные знакомства?

Караэль, благослови его Создатель, тут же вскочил с кресла.

— Действия наших людей в этом беспрецедентном случае регламентировались внутренней политикой Небес. Эта политика и поступки мистера Доллара вас не касаются!

Одна бровь Ситри приподнялась вверх, напоминая гусеницу, карабкавшуюся по куску околопочечного жира.

— Прошу прощения, но разве пропавшие души не являются нашим общим делом? Тогда зачем мы собрались здесь в этом красивом отеле? Я задал вполне конкретный вопрос, и возражать против него могут лишь те, кто что-то скрывает.

В зале послышалось щелканье клавиш. Небесные и инфернальные бюрократы, используя лаптопы и телефоны, протоколировали возникшую перепалку. Этот неистовый набор текстов вернул меня к странностям конференции — тут делалось все, чтобы она оказалась репродуктивной. Я видел перед собой бессмертных существ тьмы и света, о чьих способностях люди могли только догадываться. Но они, по обоюдному согласию, организовали встречу на земле, где им приходилось иметь дело с бестолковыми артефактами человеческой технологии. С таким же успехом ООН могла проводить свои заседания при свете свечей, как это делалось в средневековой Франции.

Кэраэль обрел в Каиме неожиданного союзника. Тот решил пресечь возникшую конфронтацию. Дальновидный демон предложил создать комитет по регламенту заседаний, который мог бы определить, какой из вопросов Ситри соответствовал согласованному формату конференции. Часть публики застонала от такой долговременной затеи, но другие поддержали инициативу Каима. Несколько инфернальных участников дружно скандировали: «Обман! Небесные лжецы!» Вскоре спор стал общим и излишне громогласным.

Наконец Адрамелех ударил своим председательским молотком по столешнице и сердито потребовал тишины. (Возможно, он играл на стороне Элигора или просто хотел в туалет — старик ведь прожил сотни тысяч лет.) Призывая зал к порядку, он неуклюже поворачивался из стороны в сторону, как черепаха, только что проснувшаяся после спячки.

— У нас мало времени, поэтому я предлагаю продолжить опрос свидетелей. Все прения отложим на завтрашний день. Комитет по регламенту должен согласовать позиции сторон до финальной совещательной фазы, после чего будут приняты окончательные решения.