Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647 - Сесили Вероника Веджвуд

привилегию парламента, когда с них спрашивают отчет об их действиях. Теперь этот опасный билль с небольшими правками снова представили им на обсуждение. Но у них уже не осталось сил бороться. 2 апреля, на следующий день после оглашения нового списка армейских назначений, Эссекс и Манчестер подали в отставку. 3 апреля лорды проголосовали за этот неугодный им закон, а 4 апреля он получил в прессе название, под которым и стал известен в истории, – «Ордонанс о самоотречении». Единственной неизбежной потерей, вызвавшей сожаление парламентариев, стал адмирал граф Уорик. Попав в ту же ловушку, что и Эссекс с Манчестером, он передал свои полномочия Уильяму Баттену и обратил всю энергию, с которой командовал флотом, на более сомнительную задачу искоренения колдовства в восточных графствах.

Кромвель вел активные военные действия, и его определенно нельзя было снять сразу, особенно с учетом того, что Ферфакс решительно настроился сохранить его. Его оставили в армии сначала временно, а затем постоянно и через несколько недель сделали генералом кавалерии.

Насущную проблему представляла ситуация с войсками Эссекса и Манчестера, особенно с артиллерией. Смогут ли они без возражений принять изменения в командовании и серьезную реорганизацию, которой будут подвергнуты? Количество полков предполагалось уменьшить почти в два раза, что неизбежно повлекло бы нежелательные для многих перемены, потерю лица и, возможно, денег. Но недавние беспорядки и нехватка продовольствия были такими, что надежда на большую определенность вполне могла перевесить для большинства офицеров потерю должности и власти.

В субботу 5 апреля 1645 г. всеми уважаемый командир лондонской милиции Филип Скиппон, который теперь стал генерал-майором в подчинении у Ферфакса, провел в Рединге смотр пехоты. «Джентльмены и солдаты», – начал он и затем сообщил им об изменениях в командовании и планах по реорганизации армии, после чего они смогут быть уверены в должном обеспечении продовольствием и обмундированием и регулярной оплате. В то же время новая армия под угрозой смерти должна была полностью прекратить грабежи. В подтверждение доброй воли парламента им предлагалось немедленно получить деньги за 14 дней, сапоги и одежду. Все до единого согласились заново записаться в армию с новым устроением. На Пасху 6 апреля в Сент-Олбансе Ферфакс обратился к кавалерии, частично старой, частично набранной заново, и это обращение имело такой же успех. Армия нового образца становилась реальностью.

Этой армии было суждено выиграть войну. Месяцы, когда она создавалась, сопровождались тайными и открытыми ссорами, хитроумными маневрами в палате общин и спорами в Комитете Обоих королевств. В то время, когда велись бесплодные переговоры с королем, одна половина парламентариев шпионила за другой, а пресвитерианцы в Аксбридже пытались перехитрить индепендентов, точно так же как интепенденты пытались перехитрить пресвитерианцев в Вестминстере. Но, несмотря на углубляющийся среди оппонентов короля раскол между шотландцами и англичанами, пресвитерианцами и интепендентами, они не сомневались, что победа близится.

Сабран заметил эту агрессивную уверенность и, будучи внимательным наблюдателем, понял, что она вполне обоснованна. Парламентариям, которые контролировали Лондон и море и имели большие по численности и лучше организованные вооруженные силы, действительно должно было очень не повезти, чтобы они проиграл войну. Недовольство в Лондоне и волнения в войсках были поверхностными проблемами, способными всего лишь подкреплять неистребимый оптимизм Карла, но не дававшими ему реальных оснований для надежд на лучшее.

Король не стоял перед лицом окончательного поражения, но поражение становилось вполне вероятным, если ему не удастся получить необходимую помощь из Ирландии или от своих зарубежных союзников. Но события этой зимы снова ясно дали понять, что король старается достичь своих целей без оглядки на перспективы успеха. На войне нередко случается, что ход военных действий меняет устремления комбатантов. Примерно в это же время в Германии после 26 лет войны французские, испанские, шведские, датские и немецкие дипломаты собрались в Мюнстере, чтобы договориться о мире, который имел на удивление мало отношения к протестантскому восстанию в Богемии, ставшему первоначальной причиной германской войны. Ход боевых действий постепенно изменил природу конфликта. В Англии этого не произошло и не должно было произойти. Унылый тупик, ставший результатом переговоров в 1643 г. в Оксфорде и в 1645 г. в Аксбридже, был данью непоколебимому упорству, с которым король настаивал на сохранении своих прав: он продолжит быть главой церкви и не потерпит никаких ограничений своей власти над вооруженными силами. Со своей стороны, парламент с такой же твердостью настаивал на своих требованиях: король отказывается от руководства церковью и передает парламенту контроль над армией.

Если бы король победил на поле боя, непримиримость обеих партий в парламенте не представляла бы проблемы, поскольку король мог бы поступать, как ему нравится, и никому не было бы позволено оспорить это его право. Он бы восстановил церковь, насильственно распустил парламент, отдал под суд и казнил как предателей своих самых опасных врагов и сохранял бы – если надо, с помощью силы – свои прерогативы. Но если бы победил парламент, перед ним встала бы новая проблема. Они сражались с твердой уверенностью, что, будучи побежденным, король согласится на все их требования. Но если бы король при любых обстоятельствах отказался это сделать, они не имели бы средств его заставить, как и средств свергнуть его и этим достичь своих целей, и совсем никаких средств сделать так, чтобы их действия выглядели конституционными и справедливыми в глазах большинства англичан и зарубежных стран. Победа уже почти была у них в руках, но какова будет природа этой победы и каким будет ее результат? На эти вопросы могло ответить только время.

Глава 5

Конец кавалеров

Апрель-октябрь 1645

I

В пасхальный вторник 8 апреля 1645 г. принц Руперт, временно покинув валлийские болота, явился в Оксфорд, чтобы провести короткое совещание. У него не было никаких иллюзий относительно собственных перспектив. Он уважал полководческие таланты сэра Томаса Ферфакса, не доверял слухам о волнениях в войсках парламента и никогда не питал надежд относительно тех армий, которые его дядя ожидал получить из Ирландии или из-за границы. По его мнению, король был еще достаточно силен, чтобы добиться мира путем переговоров, но у него едва ли хватило бы сил выиграть войну. Впервые принц почувствовал симпатию к более старым и не склонным к иллюзиям советникам – к маркизу Хертфорду, графу Саутгемптону и ко всем тем, кто осторожно и тщетно умолял Карла при первой же возможности возобновить переговоры. Его противником был пользующийся расположением короля неизменно улыбающийся и уверенный лорд Дигби.

Оптимизм короля не был абсолютно необоснованным. Он потерял Шрусбери, так и не взял Глостер, не смог удержать Уэймут