Аналогичный мир - 3 (СИ) - Татьяна Зубачева

Он уже натягивал рубашку, когда в спальню вошла Женя.

— Ну-ка, покажись.

Эркин с улыбкой повернулся к ней.

— Смотри.

— Тебе очень хорошо, — убеждённо сказала Женя, оглядывая его со всех сторон. — Удобно? Не тянет нигде?

— Нет, что ты Женя, всё хорошо.

— Ну вот, — Женя погладила его, расправляя воротник и обдёргивая рукава. — Будешь это дома носить. Правда, хорошо?

— Ага, — согласился Эркин, обнимая и целуя Женю. — А себе ты чего купила?

— Потом покажу, — Женя быстро поцеловала его в щёку и высвободилась. — Идём обедать, у меня всё готово.

— Мам, Эрик! — в спальню ворвалась Алиса. — Ну, пошлите!

— Не пошлите, а пошли, — поправила её Женя. — Посмотри, Эркин, я и Алиске купила. Тебе нравится?

Красное платьице в белых кошечках Эркину очень понравилось. Удовлетворённая его восторгами, Алиса взяла его за руку, и гони все вместе пошли на кухню обедать. Женя только на секунду заскочила в ванную, чтобы повесить халат Эркина на место.

И обед был праздничным, со всякой вкуснятиной. И пока они ели, и потом, помогая Жене убирать со стола, Эркин прислушивался к своим ощущениям. Да, приятно, удобно. Хорошо, что Женя купила.

После обеда Алиса убежала играть в коридор — чтением и письмом Женя с ней утром позанималась — а Эркин принёс было из прихожей, где он всегда оставлял её на полочке у зеркала, сегодняшнюю газету, но сесть за чтение не успел, потому что Женя позвала его в спальню.

— Смотри, Эркин. Тебе нравится?

Женя стояла перед трюмо в трусиках и лифчике. Серебристое кружево казалось светящимся на её матово-смугловатой коже. Эркин даже задохнулся на мгновение: такой красивой была Женя.

— Ну, Эркин, — Женя рассматривала себя в зеркальном коридоре и говорила, не оборачиваясь. — Ну, чего ты молчишь?

И Эркин пошёл к ней, войдя в отражения, и увидел себя рядом с Женей. Он знал, что должен говорить, но ему как судорогой свело горло, и он молча мягким гибким движением опустился перед Женей на колени, обнял её ноги. Женя, качну3вшись, оперлась ладонями на его плечи, и он встал, поднимая её над собой.

— Эркин, — смеялась Женя, — ой, Эркин…

Эркин целовал её нежными мягкими прикосновениями. И наконец смог заговорить.

Женя… ты такая… такая красивая… я не знаю, как сказать… ты лучше всех, Женя… Женя…

И тихий смех Жени…

Эркин заставил себя оторваться от Жени и поставить её на пол: в любой момент могла вернуться Алиса. Он ничего не сказал, но Женя всё поняла и поцеловала его.

— Спасибо, милый.

И точно. Еле успела Женя надеть и запахнуть халатик, затянуть поясок, поправить волосы и стать обычной «домашней» Женей, как в дверь позвонили. Алиса явилась домой, взяла Спотти и опять убежала в коридор.

— Только недолго, — строго сказала ей вслед Женя. — Скоро ужинать будем.

— Ага, — откликнулась уже из-за двери Алиса.

Женя готовила ужин, а Эркин сидел за столом и старательно читал вслух статью о Культурном Центре. Что открытие первого блока будет первого марта. Киноконцертный зал и учебные классы.

— Ну вот, — кивнула, взбивая яйца, Женя. — Будем ходить в кино по воскресеньям. И ты пойдёшь учиться.

— Да, — кивнул Эркин. И тут же спросил: — А чему? Я же уже читаю. И пишу.

— Ты должен закончить школу, — как о давно решённом сказала Женя. — И получить аттестат.

Как всегда, Эркин не стал спорить. Раз Женя говорит, что он должен что-то сделать… значит, сделает. Об чём речь?

— Хорошо, — кивнул он. — Я за Алисой схожу, ладно?

— Конечно. У меня уже всё готово.

Эркин сложил газету и встал. И уже у двери задержался, глядя на Женю.

— Ты что? — обернулась к нему Женя.

— Женя… ты… ты очень красивая! — выдохнул Эркин и выскочил из кухни, будто и впрямь сказал что-то… необычное.

Игры в коридоре уже заканчивались, и родителей, разбиравших детей по домам, было много. Эркин, здороваясь со знакомыми, отловил Алису и повёл её домой.

— Эрик, — Алиса семенила рядом, прижимая к груди Спотти, — а завтра пойдём на санках кататься или на рынок?

— Там посмотрим, — уклончиво ответил Эркин.

Завтра вечером они идут к старшому в гости, а что будет с утра… там посмотрим. Женя наверное будет готовиться.

— Алиса! Руки мыть! — встретила их Женя.

— Ага, — не стала спорить Алиса. — Только Спотти уложу. А Эрик? Давай вместе.

— Давай, — согласился Эркин.

Алиса быстренько закинула Спотти на стол в своей комнате и побежала в ванную.

Они вымыли руки, Эркин брызнул на неё водой, она немного повизжала, и мама строго велела им не баловаться. Словом, всё как надо, как и положено.

После ужина Алиса поиграла с Эркином в щелобаны — Женя вела счёт — и отправилась спать, получив в лоб десять щелчков. Ну, никак ей у Эрика не выиграть, даже не сравняться. Ну, ни в какую. Но это было настолько обычно, что не обижало.

А когда уложили Алису, сели за вечернюю «разговорную» чашку.

— Женя, ты завтра что наденешь?

Женя счастливо засмеялась.

— Ой, у меня теперь столько всего, даже не выберешь сразу. Наверное, то бордовое, что на Рождество купила.

Эркин кивнул.

— И шаль, да?

Женя задумчиво повертела свою чашку.

— Знаешь, я думаю, что она слишком нарядная.

— Ну и что?

Эркин так редко не соглашался с Женей, что она даже ойкнула. А Эркин продолжал:

— Все женщины здесь в платках ходят. Женя, ты не хуже. Ты лучше всех.

— Спасибо, милый, — Женя потянулась через стол и погладила его по плечу. — Надену шаль. А ты…

— А я белую рубашку и брюки.

— И пуловер. В одной рубашке тебе будет холодно.

— Нет, Женя, морозы уже кончились. И в доме тепло будет. В Старом городе дома тёплые.

— В пуловере наряднее, — возразила Женя. — И… и ты тогда нижнюю рубашку не надевай. Ну, тёплую.

— Ага, — сообразил Эркин и кивнул. — Хорошо. И туфли возьмём.

— И тебе ботинки.

С этим Эркин спорить, разумеется, не стал. Не в носках же ему сидеть за столом. И не в бурках. И Алисе возьмут туфельки. Рождественское платье, конечно, слишком… не нарядное, нет, лёгкое, матроску наденет…

Вроде бы всё обсудили, обо всём поговорили, но вставать из-за стола не хотелось. Эркин задумчиво оглядывал кухню.

— Ты что, Эркин?

— Ну… Женя, в кухню ничего не надо, так? Разве только самовар, — он говорил медленно, со вкусом. — Я электрических пока не видел.

— Я тоже, — кивнула Женя. — Знаешь, мне девочки в машбюро ещё рассказывали. За чем таким, ну, чего у нас не найдёшь, ездят в Сосняки. Там магазины куда богаче.

— Сосняки? — переспросил Эркин. — Не слышал. Женя, а давай, я в следующую субботу съезжу.

— Давай подождём весны, — улыбнулась Женя. — И поедем все вместе.

— Конечно, — сразу согласился Эркин. — А то по морозу… Не стоит, да? А далеко этот… эти Сосняки?

— Не очень, говорят, но поезда туда нет. А весной обещают автобус пустить. Регулярные рейсы, — начала Женя.

— А! — перебил её Эркин. — Я же читал про это. В газете. Так и сейчас вроде ездят.

— Раз в неделю и по договорённости. Ну, собирается большая компания…

— Тогда ждём весны, — решительно сказал Эркин. И засмеялся: — ведь уже скоро. Две недели осталось.

Засмеялась и Женя.

И, как ни тяни время, но пора спать. Завтра суббота, выходной, отоспятся они… хотя какое там отоспаться, ведь Алиска ни свет ни заря вскочит и начнёт к ним ломиться. Женя так и сказала Эркину, когда они уже лежали в постели.

— В будни её не поднимешь, — Женя говорила, поглаживая Эркина по груди, — а как выходной…

— Женя, — Эркин накрыл её руку своей ладонью. — А зачем ждать утра?

— Не откладывай на завтра, — засмеялась Женя, — чего хочется сегодня, да?

— Женя, — Эркин порывисто повернулся к ней, обнял. — Да? Да, Женя?

Женя обеими руками взъерошила ему волосы.

— Да, Эркин, да!

Губы Эркина коснулись корней её волос. Он глубоко, всей грудью вдохнул её запах.

— Женя-я-а, как хорошо, Женя…

— Ага, — Женя поцеловала его в шею. — Ага, Эркин.

Очень мягко, скользя ладонями по телу Жени, Эркин снял с неё ночную рубашку и уже начал было приподнимать Женю, чтобы положить её на себя, когда она вдруг почти дёрнула его на себя. Оказаться сверху Эркин боялся. Он чувствовал, что стал очень тяжёлым и боялся неосторожным, слишком сильным ударом напомнить Жене о «трамвае», но её руки, её движения были предельно ясны, и противиться её желанию Эркин не мог, да и не хотел. Волна уже подступала, и он оттягивал её начало, мягко двигаясь над Женей, еле касаясь её тела своим, медлил, оттягивал вход, хотя у самого уже звенело в ушах, а дыхание Жени стало частым и неровным.

— Эркин… Эркин… — звала его Женя.