Жертвы обстоятельств - Софья Ролдугина

Но вышло все совершенно иначе.

— А, это вы, — широко, по-пиратски улыбнулся Рэм, появляясь на пороге в домашних темных джинсах и на удивление опрятной рубахе. — Рад тебя видеть, Найта. Детка, а это твои друзья?

— Да, — улыбнулась я в ответ — радость некроманта оказалась ужасно заразной. — Этна — ты ее должен помнить. А это…

— Серго, ведарси, так? — первым протянул руку Рэм, и Серго крепко ее пожал. — Приятно встретиться, так сказать, во плоти, заочно-то мы все знакомы, благодаря Мэйсону, — он кивнул на браслет у меня на запястье.

Я невольно подумала, что избавиться от артефакта надо при первой же возможности. Во-первых, у меня завелась личная жизнь в лице Ксиля и Дэйра. Во-вторых, у Рэма завелась очень ревнивая невеста. В совокупности эти факты не оставляли ну ни единого шанса зачарованному браслету. Не очень-то мне хотелось, чтобы в какой-нибудь исключительно интимный момент вдруг раздался бы в голове голос некроманта.

— М-м… Найта, может, ты со своими друзьями задержишься на чашку чая? — предложил Рэмерт, когда я изложила ему свою просьбу. — Я заодно просмотрю журнал регистрации, там должны быть отмечены свободные комнаты. Люси будет рада. Она тяготится вынужденным уединением, — признался он, проводя пятерней по вечно встрепанным волосам. — С подругами она общаться после всего не может. А тут — новые лица. К тому же Люси никогда не видела ведарси…

— Думаешь, живой ведарси ее развлечет? Балаган из меня делаешь, — беззлобно проворчал Серго. Рэм только склонил повинную голову, пряча довольную усмешку. — Ну да на что не пойдешь ради девочки. А она-то сама о твоих планах знает?

— Сейчас расскажу ей, — расцвел очередной мальчишеской улыбкой Рэмерт. — Она не против, а очень даже за, — сообщил он, вернувшись. В руках некромант держал потрепанную тетрадку — видимо, тот самый «журнал регистрации». — Пожалуйста, проходите, вот сюда — в гостиную.

Люси очень сильно похудела с нашей последней встречи. Я бы сказала — подурнела, но это было бы неправдой. Конечно, внешность у невесты Рэма оставляла желать лучшего, но вот свет и тепло, исходившие от этой девушки, были почти физически ощутимы. Люси Стамман словно сбросила какое-то бремя. У нее даже осанка стала иной.

За чаем Люси скромно улыбалась, отшучиваясь, когда Серго нахваливал приготовленный ею пирог. На ведарси она поглядывала с детским восторженным любопытством, безуспешно пытаясь скрыть его за радушием хозяйки. Рэм же сиял почище, чем тогда единорог в коридоре, и вовсе не выглядел «насильно окольцованным», как говорил когда-то. Иногда он смотрел на Люси, когда та не могла этого видеть, и в его взгляде проскальзывало чувство вины.

Что ж, такие испытания, какие выпали на долю этой парочки, либо разрушают отношения, либо цементируют их накрепко.

За разговором мы даже не заметили, когда в чашках в очередной раз закончился чай. Рэм, зарывшийся в тетрадку в поисках свободных комнат непременно по соседству, упустил момент, и Люси сама встала и начала разливать напиток. Когда она проходила мимо Серго, тот внезапно поймал ее запястье… и понюхал.

И стазу же изменился в лице.

— Так вот от кого безвольником несет, — произнес он со смесью брезгливости и сочувствия, но искренне, без намерения обидеть — как умеют только ведарси. — Кто ж тебя, красавицу, этакой отравой напоил? Ты бы к целителю сходила, здоровьишко проверила. А то потом ведь детишек нарожать не сумеешь мужу на радость.

Наверное, я была не слишком хорошим алхимиком. Но есть зелья, из-за дурной славы которых их знают все.

Например, «пустоцвет» — единственная в своем роде смесь на основе безвольника горного.

Зелье, которое заставляет организм имитировать фазы беременности вплоть до поздних. Ложной беременности, определить которую нельзя ни одним заклинанием, только пробой крови в лаборатории. Зелье, после которого в организме могут произойти необратимые изменения, до бесплодия.

А в медкрыле, где проверялась Люси, работал ее брат.

Вот почему она так долго лечилась от отравления! Вот почему таким странным мне показался «выкидыш»! И об этом «секрете» Люси узнал, без сомнения, Тантаэ, когда решил промолчать о нем во время суда!

Пасьянс сошелся, только я была не рада.

Рэм побледнел — видимо, он тоже окинул этот расклад свежим взглядом.

А чайник, выпавший из рук Люси, ее перекошенное от страха и обреченности лицо окончательно расставили все по местам.

— Не было никакого выкидыша, — почти беззвучно произнес Рэмерт, не отводя взгляда от Люси. — Ты просто прекратила принимать это идиотское зелье. И попытки самоубийства не было — была интоксикация вследствие слишком резкого прекращения приема. А брат твой, эта сволочь, все знал. Он ведь держал тебя в лазарете, чтобы незаметно свести интоксикацию к нулю и медленно «снять» тебя с «пустоцвета». Люси… я прав?

Она опустила глаза и тихо сказала: «Да». По щекам ее катились слезы.

Рэм рывком поднялся из-за стола и решительно направился к выходу, на ходу застегивая рубашку под горла.

— Рэм, стой! — крикнула Люси, без сил падая на колени. — Не уходи, — ее душили рыдания.

Этна, до этого момента наблюдавшая за всем со спокойствием ничего не понимающего человека, резко бросилась за Рэмом и схватила некроманта за шкирку за секунду до того, как они переступил порог гостиной.

— Куда это ты, дорогуша? — ласково поинтересовалась она, легко пиная Мэйсона под коленку с таким расчетом, чтобы он в ближайшее время о прогулках думал в самую последнюю очередь. — Далеко направился?

Рэм с рыком дернулся, но хватка у Этны, превосходившей ростом некроманта на целых полголовы, была железной.

— Отпусти, — просипел он, полупридушенный воротником. — Я должен убить этого мерзавца… Из-за которого Люси чуть не…

Некромант рванулся изо всех сил, и воротник остался в руках у Этны.

— Стоять! — рявкнула она, и прямо перед носом Рэма дверной проем затянуло живыми побегами. Простейший фокус, но Этна провернула его с виртуозностью эстаминиэль сферы земли. — Кого убить и зачем?

Рэмерт в ярости врезал кулаком по стене из побегов — и это движение словно вымотало некроманта до предела. Обессиленный, он привалился спиной к дверному косяку и прикрыл глаза.

— Юму Касто, старшего сводного брата Люсилль Стамман, наследницы богатейшей алхимической династии. Подумайте сами, — Рэм сжал кулаки. — Разве у студентки, не выбирающейся в город, была возможность приобрести запрещенный препарат? Нет, но его мог сделать ее брат, медик и алхимик. Юма Касто, который автоматически стал бы наследником в случае смерти Люсилль или ее отказа от наследования. А ведь Люси была в шаге и от одного, и от другого… Дорогая, брат говорил тебе, что если ты станешь «простой студенткой», откажешься от наследства, то я женюсь на тебе охотнее?