Научиться быть ведьмой - Ольга Обская

— А что тут сложного? — улыбнулся Никита. — Против лома нет приёма. И против гантели тоже.

Эпилог. Туда, где нет времени…

Юля поправила фату, которая постоянно норовила сползти на глаза, и старательно вывела на доске очередную формулу.

— Правильно, — улыбнулся Аристарх, даже не глядя на доску.

Он не мог следить за ходом решения задачи, не мог думать о физике или о чём бы то ни было ещё. Он мог только стоять и, не отрываясь, смотреть на свою дерзкую хрупкую студентку в белоснежном подвенечном платье. На свою невесту.

Подумать только, через пару часов Юлия станет его женой. От этой мысли перехватывало дыхание и кружилась голова. Профессор не помнил, был ли когда-либо больше счастлив, чем в эту секунду. Какая уж тут физика? Но Юля настояла, чтобы он отработал обещанный ректору двухнедельный срок до последнего дня.

— Не хочу упустить последнюю возможность получить хоть одну по-настоящему заслуженную пятёрку от строгого профессора, — с дразнящей улыбкой заявила она вчера, когда Аристарх собрался договориться с Петром Ивановичем об отмене сегодняшнего занятия. — Что, зря с Никой вторую неделю подряд нудную квантовую физику зубрю?

И хотя Аристарху оставалось отработать один день и, учитывая, что он совпал с днём свадьбы, ректор, конечно, вошёл бы в положение. Но профессор не стал отпрашиваться. Он согласился выполнить просьбу Юли. Он безропотно выполнял все её просьбы. Нет, даже не так. Он с радостью выполнял все её просьбы, пытался предугадать малейшее желание. Ему доставляло удовольствие вызвать на её лице улыбку. У него сердце начинало биться в два раза быстрее, когда она улыбалась.

Наверно, именно эта способность Юли — заставлять сердце Аристарха работать на полную — и спасла его в тот страшный день. Когда её руки закрывали рану на груди, он почувствовал что-то особенное. Это было сначала приятное тепло, а потом огонь — отчаянное страстное желание спасти. Ещё никто и никогда так не боролся за его жизнь. Аристарх понял, что должен, во что бы то ни стало, выкарабкаться. Все, в том числе и Юля, полагали, что танец с Бубном сыграл в его спасении ключевую роль. Но профессор знал, что это не так. Юлины чувства — вот, что вернуло его к жизни. Она крепко прижимала его к себе. Она горячо шептала ему такое, от чего до сих пор мурашки по телу. Да, именно тогда он ощутил, что любим. Господи, какое это счастье быть любимым такой девушкой!

Как только опасность миновала, и Твин, благодаря гантели, был обезврежен, Аристарх схватил Юлю, прижал к себе и безапелляционно заявил, что не отпустит никогда.

— Ни-ког-да, — с нажимом повторил он. — Мне совершенно всё равно, что у тебя есть какой-то там парень. Я ему не доверяю. Я не собираюсь «не мешать твоему счастью». Я не смогу без тебя…

— Да, Арик, — перебила его Юля, — я согласна стать твоей женой…

Профессор подхватил свою хрупкую студентку на руки и понёс к выходу из спортзала.

— Мы куда? — удивлённо спросила она, обхватив его за шею.

— Ко мне. Ты сегодня достаточно переволновалась. Это может навредить нашему малышу. Тебе нужно срочно отдохнуть.

Она не стала возражать. Она была в ту ночь такой послушной. Его дерзкий ангел очень утомился, чтобы как обычно вступить в перепалку. Облачённая в тёплую мягкую фланелевую рубашку Аристарха, которая доходила крохе почти до колен и сыграла роль пижамы, она безмятежно заснула в его постели. А он смотрел на неё и не мог насмотреться. Не мог поверить, что теперь у него будет возможность любоваться ею, сколько захочет.

Стук в дверь вырвал профессора из воспоминаний.

— Извините, что прерываю, — в аудиторию просунулась голова ректора. — Аристарх Вениаминович, можно вас на пару минут.

С трудом возвращаясь в реальность, профессор вышел в коридор.

— Только что закончилось заседание Большого Совета по Валентину Семёновичу и Алтыной Онааковне, — сообщил Пётр Иванович. — Было решено лишить их права преподавать на полгода.

— Сурово.

— Я бы так не сказал. Наоборот, считаю, что за вопиющее нарушение Кодекса, это ещё достаточно мягкое наказание. Но Совет учёл, что Алтыной сыграла одну из ключевых ролей в нейтрализации опасного преступника и то, что оба профессора и так достаточно пострадали. Им предстоят месяцы реабилитации. Особенно Валентину, травма которого гораздо серьёзней. Но, говорят, Алтыной взяла заботу о его здоровье на себя.

— Что ж, надеюсь, они быстро поправятся.

— Да, тоже на это надеюсь. Тем более что выход из строя преподавателей, для меня всегда дополнительная головная боль. Кем заменить? Собственно по этому поводу я и хотел поговорить. Вам-то я замену за эти две недели нашёл. Но боюсь, что ещё двух профессоров отыскать будет не так-то просто. Может, вы согласитесь взять те пары, которые Валентин и Алтыной вели у старшекурсников? А остальные часы разделят между собой другие преподаватели.

— Хорошо, я подумаю, — кивнул Аристарх и направился к двери.

Хотя, что тут думать? Конечно, он согласится. Во-первых, не придётся расставаться с любимой работой, а во-вторых, он сможет не только вечером, но и днём быть недалеко от Юли.

— Кстати, — остановил его ректор. — Примите мои искренние поздравления. Хотя очень не приветствую такие браки. Дурной пример, как говорится, заразительный. Не хватало ещё, чтобы другие мои преподаватели начали ухаживать за студентками. Но именно в вашем случае иначе… В общем, рад за вас, Аристарх.

Пётр Иванович пожал профессору руку и удалился.

Аристарх вернулся в аудиторию. Юля к этому времени уже довела решение задачи до логического конца и даже обвела ответ аккуратненькой рамочкой. Её сияющая довольная улыбка мешала профессору проверить правильность формул, но он заставил себя сосредоточиться. Всё ж таки его студентка хотела заслуженную оценку.

— Да, Юлия, всё верно. Ставлю вам пять баллов.

— Во новенькая даёт! — хохотнул Тимур. — За какой-то месяц вызубрила то, что мы целый семестр учили.

По аудитории прокатился одобрительный гул.

— А помните, Юлия, вы хотели со мной подискутировать на тему о полезности или бесполезности квантовой физики в магическом ВУЗе? — с улыбкой спросил профессор. — Не хотите затронуть эту тему сейчас?

— Нет, Арик, не хочу, — качнула головой Юля. — Ты оказался прав.

Аристарх метнул в сторону студентки строгий взгляд. Вообще-то они договаривались из этических соображений на занятиях по-прежнему обращаться друг к другу на вы.

Юля не видела реакции профессора, хотя именно ради неё обронила провоцирующую фразу. В этот момент она вела непримиримую борьбу с фатой, которая вновь сползла на глаза. Отчаявшись вернуть роскошное украшение на положенное ему место, обладательница подвенечного наряда с досадой сорвала головной убор, и взгляду присутствующих открылись изумительно красивые рыжие с золотым оттенком волосы. Не поддерживаемые более фатой, они причудливыми волнами растеклись по спине. Аристарх забыл, что минуту назад собирался пронзить Юлю поучительным взглядом. В его глазах блестел только восторг.

И вдруг Тимур ни с того ни с сего заорал на всю аудиторию:

— Горько!

Звук звонка с урока заглушило всеобщее скандирование:

— Горь-ко! Горь-ко! Горь-ко!

Что за дурацкое правило? Почему жених должен целовать невесту у всех на глазах под эти нелепые выкрики. Во-первых, в случае Аристарха это ужасно не педагогично, учитывая, что он — преподаватель, а вокруг него студенты, а во-вторых, поцеловать её — это не горько, а сладко, мучительно сладко. Острое желание прикоснуться к ней губами тут же вышибло остатки мыслей из головы. Аристарх резко притянул к себе Юлю.

— Один! Два! Три! Четыре… — студенты с азартом отсчитывали секунды поцелуя, не подозревая, что время для влюблённых остановилось.

— …пять, шесть, семь… — вместе со всеми повторял Никита.

Он был очень рад за сестру. Последние дни она просто светилась изнутри. Она нашла своего героя. Какое счастье, что им оказался Аристарх, а не Ричард. Профессор был тем мужчиной, кому Никита мог спокойно доверить Юлю. Он знал, что пока такой преданный человек рядом, за неё можно не переживать. А Ричард… не то, чтобы он был так уж плох. Видимо, просто не подходил ей. И он сам это тоже понял.

Никита вспомнил свой последний разговор с отличником из Уэймонта. Парень был сильно подавлен.

— Знаешь, ты оказался прав, — сказал Ричард. — Я совершенно не знаю Элю. И это чуть не стоило ей жизни. То есть я, конечно, старался. Очень старался. Выучил её биографию, знал её предков до седьмого колена, знал особенности её семьи, но саму Элю, её характер — нет. Я и подумать не мог, что она способна выпрыгнуть из окна. Взяла и сиганула в сугроб со второго этажа. Представляешь? Я это не смог просчитать. Сидел на скамейке и караулил выход из общаги, когда она пыталась голыми руками остановить того придурка. Я понял, что она сбежала только через несколько минут. Примчался в спортзал как раз к тому моменту, когда опасность для Эли миновала. Когда её спаситель, этот ваш Аристарх, вынес её на руках на улицу.