Тяжесть короны (СИ) - Ольга Булгакова

Если бы разговор можно было перевести из русла семейной беседы на тему новостей из Ольфенбаха, мне было бы легче не думать об арданге. Но, к сожалению, Ловин, если и узнал какие-то новости, то обсуждать их без Ромэра не собирался. Пообедав, служитель остался в гостиной, склонившись над разложенными на столе картами и своими пометками. Я ушла на кухню к адали, пытаясь сдержать данное себе слово и думать о Ромэре только как о короле Арданга. Смотреть на Ловина, живо напомнившего мне Ромэра, всего несколько недель назад так же изучавшего бумаги, я была не в силах.

Вскоре вернулся и Ромэр. Улыбнулся Летте, сдержанно кивнул мне, бросив взгляд на занятого Ловина, попросил разрешения пообедать на кухне. Адали быстро накрыла на стол, поставила перед племянником большую тарелку супа и блюдо со свежими грибными пирогами. Я старалась держаться в стороне и не привлекать к себе внимание короля. Потому что каждый его безразличный холодный взгляд причинял боль, которую я не имела права не то что показывать, но даже испытывать. Но, оказалось, что в Арданге не принято делать пироги с грибами. Поэтому Ромэр, удивленный неожиданной начинкой, сразу догадался, кто готовил. Посмотрел мне в глаза:

— Очень вкусно, спасибо, — тепло улыбнувшись, сказал он.

— Рада, — кивнула я. Вежливость и ничего кроме вежливости. Главное — всегда помнить, что он не любит меня. Я ему не нужна. Тогда ни ласковый взгляд серо-голубых глаз, ни мягкость улыбки не смогут меня больше обмануть, не смогут ранить.

Летта вздохнула, как-то тяжело села напротив племянника, качая головой.

— Ты остаешься или опять уйдешь?

— Остаюсь. Адар вернется через пару часов. Не один. С ним должен быть младший секретарь суда Челна.

Летта терпеливо ждала продолжения, давая возможность Ромэру поесть.

— У него есть сведения о последних распоряжениях Стратега по Аквилю, Артоксу и еще нескольким княжествам.

— Ясно, — задумчиво кивнула адали. — Хорошо бы нам побольше новостей. Может, они объяснят поведение регента. Потому что Нэйла говорит, что история с Муожем не ложится на канву.

— Я тоже не могу найти логичное объяснение, — повел плечом Ромэр, чуть склонив голову набок. — Ни перебрасыванию войск на границы с Муожем, ни грубости Стратега в разговоре с послом. Хотя с другой стороны почти уверен в том, что Совет пока не может противодействовать регенту. Он, высказав подозрения о причастности некоторых дворян к похищению принцессы, обезвредил всех тех, кто мог бы ему противоречить.

Я прекрасно понимала, что Ромэр прав. Но ситуация мне от этого не нравилась больше.

— Это опасно, — задумчиво пробормотала Летта.

— Согласен, — кивнул король.

Вечернего гостя я, разумеется, не встречала. Еще заметила, что оставшиеся пироги с непривычной для Арданга начинкой, Летта запрятала в шкаф. Видимо, не желала случайно выдать присутствие шаролезки в доме. Сидя на самой верхней ступеньке лестницы, прислушивалась к разговору. Судя по немного хриплому голосу и манере разговаривать, гость был пожилым человеком. Рассказ был долгим и обстоятельным. Секретарь суда подробно перечислил большую часть постановлений регента за последние три месяца, сказал об уменьшении числа нападений на «Воронов» в последнее время. Упомянул сокращение числа арестов. Это были явные признаки «затишья перед бурей», которые нельзя было трактовать иначе. И меня удивляло, что отчим отвел войска вместо того чтобы усилить их.

К сожалению, гость не рассказал ничего нового о ситуации в Ольфенбахе, а в свете последних событий я начинала волноваться за Брэма.

Следующие четыре дня пролетели быстро. Ожидание новостей, обсуждение их с Ромэром, Клодом, Леттой и Ловином. Редкие встречи с Дайри. Долгие часы, проведенные на последней ступеньке лестницы. Ромэр не считал возможным открывать приглашенным в дом информаторам тайну моего пребывания у Клода. Правильное решение. Ведь четыреста золотых, которые обещали за меня, могли на время помутить разум любому, заставить не сопоставить описание ангела короля и пропавшей шаролезки. Поэтому я поднималась на хозяйский этаж, а когда посетитель проходил в гостиную, крадучись, возвращалась на лестницу и слушала. Передвижение войск, обеспечение ардангских отрядов, ситуация на границе с Шаролезом, информация об охране побережья… Все это я большей частью пропускала мимо ушей. Меня волновали только новости из Ольфенбаха. А их было мало, очень мало. По сути, только приказы Стратега.

Я не понимала, почему отчим так упорно связывал мое исчезновение с Аквилем, но большая часть распоряжений регента касалась именно этого города и княжества. Аквиль остался единственным княжеством, из которого не отозвали военных. Единственным княжеством, в котором стража чуть ли не каждый день обыскивала дома. Единственным княжеством, в которое Стратег послал десять «Ястребов», сыщиков, специализирующихся на поиске людей. Конечно, я с самого начала знала о таких ищейках, состоящих на службе у Короны, и предупредила Ромэра. Поэтому новость о приказе регента не стала неожиданностью ни для короля, ни для меня. Но я не сомневалась, что Вершинный, Солом и стражник на воротах Челна приведут «Ястребов» если не к самому дому Клода, то в город точно. Исходя из скорости, с которой до нас доходили приказы Стратега и новости, «Ястребы» должны были появиться в Арданге со дня на день.

Но среди распоряжений отчима попадались и странные. Так попытка обязать стражу арестовывать и допрашивать каждого человека, упоминавшего в песне, сказе, проповеди или просто разговоре короля Арданга, была наивной и даже в чем-то трогательной. Меня вначале удивляло, что отчим совсем не так активно, как предполагала, искал самого Ромэра. Но позже поняла, что причин было две. Стратег не рассчитывал его найти, знал, это будет просто невозможно. Еще отчиму каким-то образом нужно было объяснять, кем является разыскиваемый. А объяснения у Дор-Марвэна не было. Равно как и желания делать меня непригодной для замужества, постоянно упоминая в связи с моим исчезновением какого-то невразумительного арданга.

Дни протекали однообразно. Мужчины уходили сразу после завтрака и возвращались к полудню. Осведомители чаще всего приходили ближе к вечеру. По утрам мы с адали готовили, я «учила» ардангский, обдумывала новости и пыталась убедить себя в том, что не люблю Ромэра. Безуспешно. Моя способность к самовнушению первый раз меня подвела. Поэтому случайно подслушанная короткая беседа священника и Ромэра меня так огорчила.

— Не думай, что я забыл тот наш разговор, — шептал Ловин, считавший, что мне неслышны и непонятны его слова. — Скомпрометированной девушке нужен муж. А скомпрометированному ангелу он необходим. Как воздух. Себя, конечно, предлагать больше не буду. Но теперь ничто не мешает тебе самому предложить ей брак.