Небо в огне - Токацин

Мышь захлопала крыльями, опускаясь на крышу, Алсек скатился на камни, кто-то вовремя подхватил его за плечи. В голове тихо зазвенело, изыскатель встряхнулся, зажмурился на пару секунд и снова открыл глаза.

- Цел? - отрывисто спросил Гвайясамин. Он стоял над Алсеком, и его руки были черны от запёкшейся крови. В дымящейся ладони он сжимал кусок багровой плоти, и изыскатель вздрогнул и судорожно сглотнул - это было полусгоревшее истёрзанное сердце.

- Я... я сейчас встану, - пробормотал он, выпрямляясь и стараясь не смотреть на Гвайясамина. В небе над городом золотым огнём горел священный щит, и ни один луч больше не прикасался к нему - тонакоатли сгинули, затаились в солнечных бликах.

- Возвращайся, - Гвайясамин повернулся к Кхари. - Скажи Даакеху, что он не ошибся. Хвала богам, что Манча нас недооценил, и хвала нашим воинам - они не подвели.

- Первая кровь, - криво усмехнулся Кхари, кивнув на сердце в руке жреца. - Да придаст это сил твоим людям! Благодарю за удачу, Алсек Сонкойок. Ступай на свой пост. Иска говорил о закате, но чует моё сердце, что такую передышку нам не дадут. Иди!

...Со стены спускались бегом, протискиваясь сквозь строй тех, кому предстояло нести дозор в ночи; оставалось уже немного ступеней, когда стена содрогнулась, и Алсек кубарем скатился вниз. У самой земли его подхватили чешуйчатые лапы.

- Алссссек!

- Хиф! Живой?! Храни тебя Аойген! - изыскатель освободился из лап ящера и отступил на шаг, тревожным взглядом окидывая Хифинхелфа. Даже ему, жрецу, прижгло сегодня ступню, и до сих пор ныло располосованное колено. Двоих ополченцев унесли со стены на руках, одному перебило руку рычагом камнемёта, - громоздкую неуклюжую махину ворочали слишком быстро, и за одним из воинов не уследили.

- Живой, - кивнул ящер, оглядываясь по сторонам. - Хаэй! Есссть ещё раненые? Кому нужна помощь?

- Иди сюда, лекарь! - крикнули от дальней лестницы, чуть ли не от ворот. - Быстро, тут много крови!

- Хсссс! - Хифинхелф взмахнул хвостом. - Иду!

Жрец бросился было за ним, но кто-то крепко сжал его плечо. Повернувшись, он встретился взглядом с Гванкаром.

- Ступай под крышу, - приказал жрец. - У тебя три Акена на сон. Ночью Манча не успокоится!

- Д-да, почтенный Гванкар, - растерянно кивнул Алсек. - Ночью... уже ночь?

За стеной громыхнуло, зарево поднялось вровень с зубцами. Черное небо, нависшее над городом, на миг побагровело и снова погасло.

- Ночью нет тонакоатлей, - в голосе Гванкара Алсеку почудилась усмешка. - Иных различий нет. Иди спать, Сонкойок. Моли богов о смерти во сне.

Даже в год Волны Алсеку не доводилось спать в недрах крепостной стены, на циновках, разбросанных на полу, вповалку, бок о бок с Гларрхна и замученными ополченцами. Не всем хватило сил снять перед сном доспехи - с некоторых их стащили силой привычные Гларрхна и городские стражники. Алсек ждал града проклятий на головы неумех и лентяев, но никто и слова не сказал.

- Им бы сейчас копать клубни, - пробормотал один из хесков, и в его голосе было только сочувствие.

Запах гари и едкого известкового дыма долго мешал изыскателю уснуть - воины Джаскара, казалось, стремились сжечь саму землю, не унимаясь ни днём, ни ночью. Время от времени стена тяжко вздрагивала - редкие валуны и горшки со взрывчатыми смесями бились на излёте о её основание и оглашали окрестности грохотом. Гларрхна, руку которого Алсек приспособил вместо подушки, даже не шевелился, и его дыхание было ровным, размеренным, - в конце концов даже изыскатель проникся его спокойствием и провалился в вязкий сон.

Сколько времени прошло, он не понял, но вокруг всё ещё была ночь, а запах дыма всё так же висел в воздухе. Что-то тёплое и шершавое ткнулось Алсеку в щёку, и он нехотя открыл глаза. На него, вися над землёй, смотрела прозрачными глазами небесная змея, и искры потрескивали на её спине. Одна из них упала на лицо Алсека и больно ужалила. Жрец отмахнулся и закрыл глаза, но змея проползла по его шее и снова толкнула его в щёку.

- Да чего тебе? Пить хочешь? - сердито прошептал изыскатель, поднимаясь на ноги. Змея на миг обвила его грудь, соскользнула и метнулась к двери, на лету обернулась, как будто звала за собой. Жрец перешагнул через спящего ополченца, нашарил в ворохе оружия свою палицу и вышел из казармы.

Водяная чаша у стены была приоткрыта, двое Гларрхна стояли рядом, негромко переговариваясь. Змея даже головы не повернула в её сторону - пролетела мимо и снова обернулась к Алсеку.

- Ты куда? - хмуро спросил воин на пороге таверны. Это был Глорн, и он безуспешно пытался отчистить свою броню - то, что он принимал за налипшую сажу, было частыми царапинами и обгоревшими пятнами на коже. На скуле хеска темнел свежий порез.

- А вот, змеи беспокоятся, - пожал плечами Алсек. - Я посмотрю, что она увидела, и вернусь.

- Я с тобой, - Глорн нагнал его и пошёл рядом. - Ящера не видел?

- Он у целителей, работы много, - вздохнул жрец. - А ты не встречал мою сестру?

- Не попадалась, - покачал головой Глорн. - Думаешь, её в бой пошлют? Она у тебя не воитель...

Змея, остановившись, вильнула хвостом и громко зашипела на воина. Алсек изумлённо мигнул.

Ещё два существа вылетели из-за поворота. За ними, прижимаясь спиной к стене, высунулся Клоа, пошевелил ротовыми щупальцами и бесшумно уплыл за угол. Змеи облетели вокруг Алсека и все вместе помчались следом.

- Что-то мне не по нутру, - нахмурился Глорн. - Иди за ними, знорк, я позову летунов.

- Глорн! - окликнул его Алсек, но стражник уже поднимался на крышу. Жрец юркнул в переулок, высматривая серебристые хвосты змей. Цериты-светильники, накрытые колпаками, горели тускло, едва ли один из десятка давал прежний яркий свет, - город затаился, будто надеялся, что во мраке его не найдут.

Небесные змеи пропали бесследно за очередным поворотом где-то в глубинах Шумной Четверти, среди полуугасших церитов и притихших домов. Алсек остановился, тихонько поскрёб ногтями по стене, но никто не зашипел в ответ - только заскрежетала отодвигаемая тяжёлая плита, и незнакомый резкий голос помянул тьму. Алсек на мгновение оцепенел - и осторожно заглянул во двор пустого квартала. Там над водяной чашей колыхались две тени, и неровный жёлтый свет дрожал под их ногами, а вода тихо журчала, вытекая из открытого жёлоба.

- Лей, - негромко приказал один из чужаков, и второй, закивав, вынул из поясной сумы закупоренную флягу. Шумно сглотнув, он зачерпнул из водяной чаши, но второй ударил его по руке.

- Живо!

Пришелец поднёс фляжку ко рту, зубами выдирая плотно засевшую пробку.

- Ни-шэу, - прошептал жрец, протягивая руку из-за поворота и всем телом прижимаясь к камню. Едва заметное тёплое дуновение коснулось запястья, и чужак с растерянным криком выронил флягу. Что-то забулькало, выливаясь на мостовую. Огненный шар разбился о стену, опалив бок Алсека сухим жаром. Жрец выхватил палицу и шагнул в сторону от арки, пропуская второй сгусток огня. Посланец Джаскара выскочил в переулок - и повалился на мостовую, дымясь и взрываясь изнутри. Тонкий зелёный луч пронзил его от макушки до пяток. Сверху захлопали перепончатые крылья, с воплем досады на крышу взлетел воин-Гларрхна и тут же прыгнул во двор. Оттуда пахло горящей плотью, и по-прежнему плескалась в каменной чаше вода.