Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

— Пусти, дура! Пусти, задушишь! — хрипел Нестеров.

Тимка подошел к ней и перехватил занесенную для новой пытки руку.

— Хватит с него! — сказал он серьезно.

Девочка вскинула глаза на Тимку и ослабила хватку. Нестеров будто только этого и ждал. Матерясь и плюясь, он бросился от нее, а этот старшеклассник с издевкой в глазах мог рассмотреть ее хорошо. Раскрасневшееся лицо, мокрые от пота виски и челка и ярость, плещущаяся в огромных шоколадных глазах. Блузка не заправлена в школьную юбку. Бант, который завязывался под воротничком, сейчас двумя примятыми полосками болтался на груди, потому что верхние пуговицы блузки были не застегнуты. В образовавшемся вырезе виднелась загоревшая кожа, которая свидетельствовала о том, что вне школы девушка предпочитает майки другого фасона. Тимка, сам от себя не ожидая, уткнулся глазами в этот клочок кожи. А девчонка, заметив это, зыркнула — все равно, что прокляла — и бросилась в класс, походя толкнув Тима плечом.

— Озабоченный! — долетел до парня полный ненависти шепот.

Тимофей охнул (изрядно так саданула!) и взялся за плечо, провожая ее взглядом. А она подлетела к двери в класс и дернула ее на себя. Девчонки попытались остановить, да куда там! В то же мгновение в кабинете почти хором заорали возмущенные мальчишеские голоса разной тональности. Тимку будто толкнул кто-то в спину, и он, не отдавая себе отчет, двинулся к закрывающейся двери, но та вдруг распахнулась вновь, едва не заехав по носу, и перед парнем предстала вновь девочка, сжимая в одной руке туфли, в другой — гетры. Но она будто не заметила Тимофея. Прошлепала босыми ногами мимо, встала к стеночке спиной и стала натягивать гетры. Бант так и болтался незавязанными лентами, но блузка была уже застегнута.

Тим помнил, что пришел сюда из-за Никиты с его сбоем на рыжей, но продолжал смотреть на девчонку-драчунью, которую Вероника пыталась прикрыть от любопытных глаз. Она единственная, кто подошел к однокласснице, а та не поднимала головы и потому не видела, как на нее смотрел десятиклассник Тимофей Уваров. А тот смотрел, и что-то неясное царапало душу. Странно, но сейчас его до ужаса бесил тот факт, что она стояла босиком на бетонном полу (линолеум, лежащий на нем, не в счет, так как не делал его теплее) и, прежде, чем натянуть гетры, руками стряхивала сор, приставший к ступням. Бесило, что в рекреации было полно народу, и многие пялились. Бесило, что ей, этой девчонке с мальчишеской стрижкой, с такой силой в плечах, было всё равно. Она обулась и пошла навстречу учительнице.

— Валентина Леонидовна, я только руки помою, — сказала она.

— Хорошо. Все нормально, Лера? — спросила педагог.

— Конечно, — ответила девочка и пошла по коридору, а Тимка смотрел ей вслед и даже не слышал, как над головой звучала мелодия звонка.

— Вероника, а ты что? — вернул его на землю голос учителя.

Ника глянула последний раз на Никиту, тот так и не успел ничего сказать, только кивнул, поймав ее взгляд, и прошла в класс.

— Молодые люди, а вам особое приглашение нужно?

— Извините, — пробормотал Никита.

— Извините, — эхом повторил Тимка, и парни направились к лестнице. Впереди ждал последний шестой урок.

Но как только за учителем закрылась дверь, Тим развернулся и бросился бежать в коридор, где находился женский туалет.

— Тим! — крикнул ему вслед Ник, но тот не оглянулся.

Егоров, проводив друга глазами, не пошел следом. Нужно было спешить на литературу. Елена Николаевна не любила, когда опаздывали, а Тимыч пусть сам потом разбирается с матерью.

Коридоры школы опустели. Это был тот самый момент, когда гвалт перемены сменялся тишиной урочного времени. Слышно, как по третьему этажу простучали каблучки, как шуршит занавеска от дыхания ветра, как в классе, напротив которого стоял Тим, идет перекличка, как в медицинском кабинете медсестра говорит по телефону. В женском туалете бежит вода, но вот зажужжала сушилка, сразу перекрыв все прочие звуки школьной тишины, и Тимофей приготовился к выходу девочки. Дверь открылась, и Лера, глядя под ноги, направилась в класс. Тим, стоявший у окна, пошел ей наперерез и замер прямо на ее пути.

Лера не смотрела по сторонам. Она смотрела под ноги: на правой туфле начала отклеиваться подошва (не могла потерпеть еще каких-то десять дней), и девочка боялась запнуться и потому едва не влетела головой в грудь какого-то парня. Взгляд остановился на ботинках размера этак сорок пятого, выше которых были отутюженные брюки с прямыми — хоть стреляй — стрелками, и руки в карманах. Девочка отпрянула назад, подняла голову и скривилась. Напротив нее стоял тот самый старшеклассник, который не дал ей как следует проучить заразу Нестерова. Стоял, и усмешка пряталась в уголках губ. А голубые глаза из-под челки смеялись. Лера вздохнула, пряча зеркальце-расческу в карман, и сделала шаг в сторону, чтоб обойти преграду. Парень так же шагнул и вновь встал у нее на пути. Лера сжала кулаки и вновь шагнула в сторону, но Тим не собирался так легко сдаваться. Девочка не доставала ему даже до подбородка, но головы не поднимала: Тим так и пялился на ее макушку, улыбаясь. А она вдруг развернулась и пошла в противоположном направлении. Уваров бросился следом, но Лера вдруг резко развернулась, и Тимофей всей своей фактурой налетел на нее, вернее, на то место, где еще секунду назад стояла эта девчонка-драчунья. Чувствуя, что теряет равновесие, Тим крутанулся, и в этот момент почувствовал цепкие пальцы на собственном локте. Маленькая девочка не дала завалиться такому верзиле, как он, и когда он принял вертикальное положение, отпустила локоть и пошла в класс, сунув руки в карманы юбки. Тим, осрамленный и приниженный, провожал ее взглядом до самой двери в класс. У класса девчонка оглянулась на парня. Тимофей вздернул вверх подбородок, Лера хмыкнула и вошла в кабинет.

У Тимки вжикнул мобильник. Парень достал его и, прочитав сообщение, рванул по коридору. Про практическую по литре он забыл напрочь.

Глава 8. Дорога к дому — не значит дорога домой.

Мы знаем, в чём нуждаемся:

найти человека, с которым вместе

пойдём по пути к дому.

Хорхе Букай, Сильвия Салинас.

«Любить с открытыми глазами»