Усташский министр смерти - Бранимир Станоевич

Ничуть не смущаясь, преступник рассказывал о своей деятельности в правительстве "Независимого Государства Хорватии", утверждая, что он никогда никого не убивал, никогда и никому не отдавал распоряжений о совершении хотя бы одного убийства. Он признал тот факт, что был министром внутренних дел, подчеркнув при этом, что не имел никаких полномочий, а затем поведал несколько печальных историй, стремясь угодить вкусам большинства присутствовавших.

Артукович продолжил спектакль, утверждая, что обвинения в его адрес мотивированы политическими соображениями, представляя себя человеком, лишенным покоя и родины, последовательным борцом против коммунизма.

Пресс-конференция, в ходе которой журналистам было запрещено задавать вопросы, закончилась. Артукович и его адвокаты могли торжествовать: поскольку генеральная репетиция прошла с таким успехом, Артукович может и далее придерживаться той же тактики, отвечать на вопросы теми же словами, что и на прессконференции, отвергая все обвинения. Спустя несколько дней он именно так и вел себя на допросе в связи с требованием о выдаче. И этого было достаточно, чтобы об Артуковиче стали говорить не как о главаре усташей и преступнике, а как об антикоммунисте.

Считая, что нужно предпринять какие-то шаги, наш посол в США Владимир Попович распорядился, чтобы югославский консул в Лос-Анджелесе выдвинул против Андрия Артуковича обвинение в массовых убийствах людей. Артукович обвинялся в убийстве 1239 людей, в том числе 58 детей, 47 православных священников, 48 раввинов и певчих синагог.

По этому обвинению Артуковича арестовали. В течение следующих 14 дней он находился в тюрьме. Ему было отказано в освобождении под денежный залог.

Пока Артукович находился в тюрьме в ожидании итогов судебного разбирательства, группа его адвокатов, усиленная Робертом Рейнольдсом, адвокатом из Вашингтона, готовилась к защите. Их профессиональное мастерство, а также благосклонность суда свели на нет содержание тринадцати страниц обвинения. Судебное разбирательство велось вокруг несущественных деталей, игнорировались обязательства, вытекающие из Устава ООН, из решений Нюрнбергского процесса, из всех законоположений, соблюдение которых справедливо можно было считать делом долга и чести органов правосудия.

Адвокат Роберт Рейнольдс с самого начала пытался морализировать, представить деяния подсудимого как нарушение этических норм, время от времени задавал вопросы в благосклонном, слегка покровительственном тоне, говорил о несправедливости по отношению к Артуковичу – жертве коммунистических махинаций. Словом, с помощью Рейнольдса Артукович постепенно превратился в американца, в совсем другую личность – хорошего знакомого среди старых приятелей.

Рейнольдс не уставал в течение последующих восьми лет твердить:

– Все это представляет собой лишь коммунистический заговор против Артуковича! Потому что он всю жизнь боролся с "ними". "Они" (коммунисты) против всего того, за что выступал он… Несчастные усташи, даже когда находились у власти, были лишь безответными овцами и даже тогда не могли ничего подобного совершить. Нацисты ввели в Хорватию свои армии, а эти бедняги должны были выполнять то, что им приказывали.

Так, ничуть не смущаясь, авторитетно заявлял первый адвокат, Роберт Рейнольдс, производя впечатление человека, уверенного в том, что он говорит. Однако это всего лишь казалось. В действительности он хорошо знал суровые иммиграционные законы и изо всех сил старался не допустить депортации Артуковича.

Уверовав в выдуманную им версию, Рейнольдс без тени смущения говорил о своем подзащитном:

– Я очень хорошо его знаю. По-моему, он приятный, тихий человек, очень религиозная личность… Утверждения о том, что Артукович был замешан в убийстве короля Александра, превратили его в свое время в глазах хорватов в мученика. Его назначили на пост министра в правительстве Павелича в качестве "почетного члена", сделав своеобразную уступку народу… Я думаю и даже убежден, что его использовали как орудие. Посмотрите, ведь его перемещали с одной должности на другую: сначала он был министром внутренних дел, затем министром юстиции, потом председателем верховного суда. Некоторые считают, что его перемещали столько раз потому, что он держал себя безбоязненно…

Отвечая на обвинения в том, что адвокаты Артуковича получили огромные суммы в качестве вознаграждения за его защиту, Рейнольдс, прикидываясь неискушенным человеком, утверждал:

– Я не знаю, как это получилось. Ко мне попало дело о выдаче одного из перемещенных лиц, и на этот проклятый случай я затратил много лет работы. Я тоже читал где-то, что одному видному адвокату из Вашингтона заплатили 100 тыс. долларов за защиту этого клиента. А я ведь даже не считаюсь видным!

О том, что Рейнольдс, защищая Артуковича, был готов на все, красноречиво свидетельствует следующая его реплика относительно уничтожения евреев в "НГХ":

– Это абсурд! В Югославии ведь никогда не было много евреев! Это была очень бедная страна, которая не привлекала внимания бизнесменов. А еврейский народ – это деловой, очень деловой народ.

Второй адвокат Артуковичапо происхождению югослав. Винсент Арнерич из Лос-Анджелеса, консерватор, очень ловкий юрист, особенно в части, касающейся выискивания лазеек в законодательстве.

Говоря об Андрии Артуковиче, он пускал в ход эмоции:

– Мы с Эндрю из одной страны. Я родился в США, но родители мои являются выходцами из Югославии. Католическая церковь и общество "Рыцари Колумба" выделили определенную сумму на защиту Андрия Артуковича… Но основную часть средств внесли независимые люди, друзья семьи Артуковичей. Разговоры же о том, что речь идет об огромной сумме, предназначенной для защиты Артуковича, это выдумки репортеров, которых данное дело вывело из состояния равновесия. Что же касается югославских свидетельских показаний по делу Эндрю, то им грош цена в базарный день…

Третьим представителем защиты Андрия Артуковича был бывший калифорнийский адвокат, впоследствии судья верховного суда в Лос-Анджелесе, Эдвард О'Коннор. Во время последней войны он занимался проблемами японцев и немцев, подлежащих депортации и интернированию. С 1933 по 1939 год О'Коннор работал адвокатом при министерстве юстиции. Как утверждали, именно благодаря тому, что О'Коннор занимал этот пост, его пригласили в качестве защитника Андрия Артуковича.

Вспоминая свое участие в защите Артуковича, О'Коннор говорил:

– Они (Югославия) должны были доказать все свои обвинения.