Образ жизни - Яков Тублин

* * *

Я устал казаться молодым,Роль играть ненужную,Но всё же,Чтоб не очень выглядеть седым,Постригаться вынужден под ёжик.

«Сколько лет тебе, скажи, старик?»Обладатель бывшего рекорда,Я ещё к такому не привык,Я ещё могу за это — в морду.

Мне казаться немощным не в масть,А казаться злым — себе дороже.И чтоб в недостоинство не впасть,Буду стричься до конца под ёжик.

* * *

Не рвись и не упорствуй и не злисьНа этой тверди и под небом этим.Чем больше знаешь, тем печальней жизньНа этом кратком, этом белом свете.

Чем больше ты докажешь и поймёшь,Чем больше обретёшь друзей случайных,Тем грандиозней, тем обидней ложь,Тем меньше удивления и тайны.

Но этого всего не избежать.Пока ты жив, так хочется додумать,Свои дела довыполнить. И статьСвободным, а не нищим и угрюмым.

И только наверху, на Вечном свете,Когда, не торопясь, посмотришь вниз,Поймёшь, паря над зыбким миром этим, —Чем больше знаешь, тем печальней жизнь.

Баллада об отставном поручике

Сердце билось, как часы,Даже, может, лучше.И топорщил он усы —Отставной поручик.

Он по городу шагалТем балтийским шагомИ невидимо махалСине-белым флагом.

И вздыхали все кругом —И жена, и дети.Упекли его в дурдомЗа проделки эти.

Только выпорхнул в окно…

Волны с поднебесьемВзяли бедного егоИ лихую песню.

И тогда другой моряк,Благородством редкий,Всем сказал: был не дуракТот поручик едкий.

И умолкли друг и враг,Близкий и знакомый,А у моря встал дуракДеревом зелёным.

* * *

Изверился во многом —ОттогоХочу молчать, как старая могила,Не в силах ненавидеть никого,Но также и любить уже не в силах.

А жизнь вершит свой бешеный канкан,То кувырком летит,То вяжет путы.И чем добрее щедрый великан,Тем, как ни странно,Злее лилипуты.

В защиту буквы «Ё»

Она отшельницей живёт,Никто её не замечает.И пишут «мед», где надо «мёд»,И пишут «лед», где «лёд» сверкает,Руке лениться не даётМоя внимательная память:Не забывает над «её»Вершинкой эти точки ставить.Не убеждайте вы меня,И что вы там ни говорите, —А в русском щедром алфавитеЕё никто не отменял.Ну так за что же вы еёУрезали и обрубили —Мою родную букву «Ё»,Как будто намертво забыли.Её кричат, её поют,Её читают и вещают.Законами не запрещают,А вот печатать не дают.За что же презирать её?Неужто вам её не жалко?А как же это — «Ёлки-палки»?А как же это — «Ё-моё»?Иду в защитники её,К ней нанимаюсь в адвокаты.Оправдываю букву «Ё» —Она ни в чём не виновата.

Ночные мысли

До рассвета продержись —Может, утром станет краше.Карамелька «барбарис»Успокаивает кашель.

Как ни ляг, а всё — не так:Мучает одышка-стерва!Только водка и коньякУспокаивают нервы.

Неужели слабоватСтал я даже для застолий?Только спирт-ректификатУспокаивает боли.

Средство есть наверняка —То, что душу успокоит.Но пока ещё не стоит,Потерплю ещё пока.

А единственная жизньМне уже платочком машет.…Карамелька «барбарис»Успокаивает кашель.

* * *

Не люблю углы и стены,Коридоры, потолки.А люблю морскую пену,Горы, запахи реки.

Не люблю крикливых женщинИ лощёных мужиков.Не люблю манерной речи,Не люблю ночных звонков.

Это личное сугубо —Всё, чего я не терплю.Может, и меня не любятТе, кого я не люблю.

* * *

Живу, как король Европы,Иначе мне скучно жить.Монету нашёл и пропил —А на фиг её копить.

Рубаху сносил и выбросил,Ещё один день сгорел.Двух дочек красивых вырастил,А ведь сыновей хотел.

Но внуки — отрада сладкая —Заместо сыночков двух.Ещё, старый хрыч, украдкоюЗаглядываюсь на молодух.

Уже, по годам, мне следуетЗатухнуть. А я горю.С бутылкой сижу — беседую,С цигаркою — говорю.

И думаю, что я выстою,И тропку пробью к судьбе.И что-нибудь всё же выстроюВ пути к самому себе.

* * *

Отсырели спички —Всё равноПачка сигаретная скончалась.Всё допелось и доискричалось,Даже домолчалось всё давно.

Ливня полной кружкой зачерпну,Полной ложкой наберу тумана.Чувствую — ещё пока мне раноКамнем уходить ко дну.

Столько километров,Столько мильНамотал я на свои колёса.Постою у синего откоса,Чтоб откашлять эту гарь и пыль,

Отряхну её с тяжёлых крыл,Отскребу от заскорузлых пяток —Стану невесомым, как когда-тоВ детстве.Я его не позабыл.

На Земле, в заброшенном дому,Я оставлю навсегда привычкиВредные.…И для чего мне спички?Мне они в полёте — ни к чему.

* * *

В долг не даю и в долг не беру:Вдруг не смогу отработать — помру.

А не даю, так понятно вдвойне:Взятое прежде не отдали мне.Я на вас злобы давно не таю —Более просто взаймы не даю.

…Всё-таки, дайте немного взаймыСвета среди наступающей тьмы,Неба высокого голубизны,Мира без чёрных отметин войны.

Ну а вина на свои прикуплю —Я до сих пор это дело люблю.

А на последний поход и полётОсень из листьев мне куртку сошьёт

Одинокий

Надоела квартира —Серой скуки оплот.Взял бутылку кефираИ на солнышке пьёт.

Он объездил полмира,Он устал и остыл.Взял бутылку кефираИ батон надломил.

Будто солнышко лечитИ тоску, и беду —Всё же как-то полегчеПеремочь на виду.

Как, однако, расстаял,Как скукожился мир!И квартира пустая,И прикончен кефир…

Перед вечером

Ноет сердце, и не повернуться.Думаешь, когда ложишься спать:«Суждено ли поутру проснуться,На ноги с рассветом встать?»

Хочешь ли, не хочешь просыпаться —Всё же надо распрямиться, сесть.Правда, легче было в восемнадцать,В тридцать пять,И даже в сорок шесть.

Новый день и Новый год —Не в радость.Чем они сумеют наградить?Старые друзья порастерялись,Ну а новых поздно заводить.

Поздновато гнаться за удачей —Вечер на дворе.Стала лишь печаль моя богаче,А тоска — мудрей.

Прохудились старые заплаты —Им ни плоть, ни душу не согреть.И смеюсь я, чтобы не заплакать,Двигаюсь я, чтоб не умереть.

* * *

Мир богатый и вместе — убогий,Упрекать, осуждать не берусь.Ухожу по вечерней дороге,А по утренней, может, вернусь.

Так живите и пойте, и пейте,Не бросайте обыденных дел.А меня никогда не жалейте —Я такого всегда не терпел.

Укрепиться бы самую малость,Удержаться ещё на лету…Но такая настигла усталость,Придавила — невмоготу.

И уводят усталые ногиПо вечерней дороге,Где рассыпаны горечь и грусть.Но по утренней, может, вернусь…

* * *